Суд да тело: как Нагиса Осима прославил японских безумцев на экране
Нагиса Осима, вероятно, одна из самых скандальных фигур среди всех классиков японского кино. Хедлайнер новой волны 60-х годов, создатель супероткровенной «Империи чувств», за которую его на родине несколько лет таскали по судам, режиссер создал целый ряд фильмов, которые до сих пор остаются культовыми и вызывают ожесточенные споры. 31 марта ему бы исполнилось 90 лет. «Известия» вспоминают основные этапы его творческого пути.
Годар японского кино
Ранний период Нагисы Осимы не просто так напоминает французскую «новую волну». Представитель древнего самурайского рода, Осима появился на свет в Киото в 1932 году и поступил в университет учиться на юриста. Но что-то внутри юноши вдруг переломилось, и он увлекся политикой, прежде всего левыми идеями, бросил юриспруденцию и в 1954 году пошел работать на киностудию «Офуна» ассистентом режиссера. И на ходу учился у мастеров японского кинематографа, таких как Масаки Кобаяси и Ёситаро Номура.
Как известно, хороший мастер суши первые десять лет варит рис, вторые десять лет нарезает водоросли и только потом получает доступ хотя бы к рыбе. В кино ситуация в 50-е годы была примерно такая же, но студия «Офуна» была очень успешна и испытывала дефицит кадров, поэтому от мальчика с хлопушкой Осима всего за несколько лет дошел до сценариста, а в 1959 году выпустил свой полнометражный дебют «Улица любви и надежды», параллельно занимаясь кинокритикой и активно анализируя прогрессивное западное кино. «Улица» ближе не к Годару, а к Трюффо, главный герой там — юный уличный жулик, который каждый раз заново продает голубя, а тот потом возвращается к старому хозяину. Колючий, неуживчивый фильм с жестким финалом, этот дебют стал поводом для конфликтов молодого автора со студией. Раздражало, что молодой человек говорит о социальных язвах, неравенстве, бунте. Что вместо истории любви нищего и богачки зрителю дается трагедия о ярости и нетерпимости.
Другому бы это с рук не сошло, но фильм попал в настроения шестидесятых, и Осиме дали возможность снимать еще. Его герои — молодые, лишенные строгих моральных принципов и готовые на всё ради сиюминутной эмоции — просто кровные братья годаровских персонажей. Хотя среди тех, на кого Осима тех лет ориентируется, есть и Ален Рене — в честь его знаменитого фильма Осима называет свою очередную работу «Ночь и туман в Японии», хотя содержательно в картинах не так много общего. А более поздний мультфильм «Отряд ниндзя», по сути ожившая манга, отсылает к другой знаменитой работе Рене «Герника». Сам же Рене, как известно, был связан с Японией как минимум своим самым известным игровым произведением «Хиросима, любовь моя».
В любом случае долго Осима со своими радикальными высказываниями в студийной системе оставаться не мог. После коммерческого провала «Ночи и тумана» он основал собственную студию «Содзося» и дальше работал там. Он снимает кино игровое и документальное, в его поле зрения попадают все новые неудобные темы, например Корея и ущемление корейской диаспоры в Японии. Среди его главных работ того времени — «Забытая армия империи», «Могила юности», «Смертная казнь через повешение», «Исследование непристойных песен Японии», «Церемония». Шестидесятые — самый плодотворный период творчества Осимы, режиссер снял почти 30 фильмов, хотя они за пределами Японии известны относительно узкому кругу профессионалов и синефилов.
Похищение Европой
В начале 70-х годов Осима ощущал некий личностный и творческий кризис. Далеко не все фильмы были успешными, он работал на ТВ, кинопроизводство как-то застопорилось, эпоха бунта себя слегка исчерпала, новая волна режиссеров Японии, флагманом которой Осима негласно считался, разделилась, как и в других странах, на маргиналов и тех, кто встроился в коммерческое кино. Не вполне понятно было, куда двигаться дальше. И тогда на помощь пришел французский продюсер Анатоль Доман, который, кстати, работал с Рене над «Ночью и туманом» и «Хиросимой», а еще среди его подопечных были Крис Маркер, Жан Руш, Йорис Ивенс, Жан-Люк Годар и другие гении, опередившие свое время. Доман посмотрел в Каннах «Смертную казнь» и вцепился в японского режиссера с требованием сделать что-нибудь вместе. Все предложения Осимы он завернул, зато нашел реальную историю, случившуюся в Японии в тридцатые годы ХХ века. Служанка одной наполовину гостиницы наполовину публичного дома начала встречаться с женатым мужчиной, и такая у них была страсть, что она однажды в пылу утех убила его, вырезала у него на теле что-то вроде «Маша + Дима = любовь», отрезала у него гениталии и бродила с ними по городу, после чего села в тюрьму. Осима пришел в восторг от этой истории, он даже нашел ту женщину, которая замаливала грехи в монастыре, и через четыре года родился шедевр «Империя чувств», самый известный и скандальный фильм Нагисы Осимы.
Даже по меркам западного кино, где с огромным успехом в кинотеатрах шли «Глубокая глотка» и «Эммануэль», «Империя чувств» была очень откровенной. Осима настоял на том, чтобы актеры занимались сексом по-настоящему. Почти всё действие фильма он сосредоточил в маленькой комнате, где герои предавались запретной страсти и где любовь и смерть незаметно перетекали друг в друга. Шума было много. В Каннах не осмелились взять фильм в конкурс, показали в программе «Двухнедельник режиссеров». Берлинале пытался показать фильм, но полиция конфисковала копии, было долгое судебное разбирательство. Страны одна за другой запрещали картину, что только усиливало ее культовый статус. В самой Японии фильм вышел с купюрами, а потом режиссера несколько лет судили за безнравственность, процесс длился шесть лет и закончился оправдательным вердиктом. Как, впрочем, и в остальных государствах. «Империя чувств» постепенно превратилась в классику, и от фильма отстали. Потому что как бы порнографическая форма на самом деле содержала в себе философское размышление об истинной природе человека, его первобытности, обнаруживающей себя в естественных проявлениях, о связи Эроса с Танатосом и о свободе, которая, не найдя выхода, обращается в разрушение.
Осиме с его художественными и социальными взглядами было всё сложнее работать дома, его там не хотели показывать, обвиняли, преследовали. Поэтому он переехал на время во Францию и попробовал работать там. Благодаря этому вышел еще один его шедевр, который сразу посмотрел весь мир — «Счастливого Рождества, мистер Лоуренс». В том числе потому, что одну из главных ролей сыграл Дэвид Боуи, а его «двойника» — японский композитор Рюити Сакамото. В фильме один остров, Япония, пытал в плену обитателей другого острова, Великобритании, а два как бы противоположных сообщества изводили ритуалами и традициями своих же соотечественников. Сегодня фильм, помимо прочего, интересно смотреть еще и потому, что в роли любителя палочной дисциплины Осима задействовал телекомика Бита Такеши, который впоследствии стал известен как Такеши Китано.
Потом был большой перерыв. С 1986 года, после провала комедии «Макс, моя любовь» с Шарлоттой Рэмплинг, по 1999-й у Осимы не вышло ни одного фильма. Режиссер сделал несколько маленьких документальных картин для телевидения, в том числе поучаствовал в международном проекте с авторской историей национального кино (фильм был издан в России на DVD), потом сильно болел, в 1996 году его практически парализовало. Свой последний фильм «Табу» Осима снимал несколько лет, и казалось, что картина никогда не будет завершена. Зато когда она вышла, то оказалось, что это не только новая эстетическая вершина мастера, но и очередной скандал на весь мир. В фильме показана традиционная Япония XIX века. Мальчик-самурай Содзабуро поступает в отряд Синсэнгуми, но он настолько красив и одухотворен, что пожилые самураи-полковники (одного из них играет Такеши Китано) влюбляются в него, начинают ревновать друг к другу, и дело пахнет преступлениями на почве страсти.
Поскольку времена были другие, да и Осима уже был признанным мэтром, «Табу» было обласкано фестивалями и премиями. Но мастер больше так и не снял ни одного фильма. Он умер в 80 лет, в 2013 году. Но исступленные страсти, метания и преступления его героев навсегда стали достоянием истории кинематографа, который не всегда умел вовремя оценить Нагису Осиму по достоинству.
