Послание сланцу: смогут ли США заменить Россию на рынке нефти
Кризис вокруг Украины, наложившийся на общее нервозное состояние мирового рынка энергоносителей, предсказуемо ударил по США, объявившим на днях эмбарго на импорт нефти из России. Еще до принятия данного решения цены на американских автозаправках достигли многолетних максимумов. Администрация Джо Байдена не нашла ничего лучше, кроме как обвинить в росте цен собственных нефтяников, в том числе и заметно выросшую в последнее десятилетие сланцевую индустрию, призвав ее увеличить добычу любой ценой. Тем не менее сомнительно, что американские сланцевики смогут в полной мере заместить российскую нефть на мировом рынке, и не в последнюю очередь по вине самих же властей США, которые в последние два года относились к своим нефтяникам как к неприятелю. Подробности — в материале «Известий».
Цены на нефть в последнюю неделю вплотную подобралась к отметке $130 за баррель, что совпало с запретом на ввоз российской нефти в США. Параллельно раскручивался и маховик розничных цен на бензин, которые в среднем по Америке достигли $4,2 за галлон ($1,15 за 1 л), а в штатах близ Западного побережья превысили $5 за галлон. Цены на энергоносители стали ключевым фактором ускоряющейся инфляции, по итогам февраля достигшей 7,9%, — очередного 40-летнего максимума.
Отметим, что за исключением спекулятивно подорожавшей нефти большая часть роста цен была заложена общим развитием событий на мировых рынках и с антироссийскими санкциями никак не связана. Таким образом, нетрудно предположить, что наиболее мощный эффект от ограничительных мер, введенных США, а также от нежелания импортеров работать с российскими поставками углеводородов еще впереди.
Власти США надеются купировать этот эффект за счет внутренних резервов, а именно добычи сланцевой нефти. В 2010-е годы индустрия стала палочкой-выручалочкой для Америки. Нефтедобыча в стране, которая, как ранее считалось, достигла исторического максимума в 1971 году, пережила второе рождение и увеличилась более чем в два раза. Во многом дешевая энергия позволила проводить политику сверхнизких ставок и количественного смягчения, которая в других обстоятельствах (например, нынешних) грозила бы инфляционным взрывом.
Наибольший режим благоприятствования американская нефтегазовая отрасль получила при Дональде Трампе, который снизил налоги, вышел из Парижского соглашения по климату и активно лоббировал экспорт американской нефти. Несмотря на обвал цен в середине 2010-х, сильно ударившем по индустрии, она за этот период довольно серьезно нарастила добычу.
После прихода к власти демократов по итогам выборов 2020 года для американских нефтяников настали куда менее благополучные времена. «Зеленая» повестка и стремление справиться с изменением климата путем сокращения выбросов CO2 стали у новой администрации во главу угла. Запрещение бурения скважин на федеральных землях стало одним из самых ярких проявлений такой политики. Запреты на строительство нефтепроводов вроде проекта Keystone также не очень помогали. Кроме того, администрация активно поддерживала ESG-активность, в данном случае сводившуюся к тому, что инвесторы-активисты и кредиторы стали отказываться от вложений в отрасль. На все это наложились эпидемия и первоначальный обвал цен на нефть почти до нуля в 2020 году, что поставило нефтяные компании на грань выживания. В такой ситуации им было не до расширения производства. Рассчитывать же хотя бы на моральную поддержку от государства в такой политической конъюнктуре им не приходилось.
Теперь, в марте 2022 года, позиция Белого дома развернулась на 180 градусов. На днях Джо Байден призвал нефтяные компании нарастить производство, тем самым сократив потребность не только США, но и всего мира в российской нефти. После этого против российского нефтегазового сектора уже можно будет применить полномасштабные санкции.
Нефтяные компании в последние два года перешли на консервативный режим существования, не торопясь инвестировать в новые проекты: беспокойство по поводу «зеленых» инициатив правительства было слишком велико. Вместо этого средства, заработанные на росте мировых цен, направлялись на выплату дивидендов и просто сохранение средств в кэше на черный день. А обида на Белый дом звучала задолго до начала украинского кризиса. Например, в декабре гендиректор одного из крупнейших сланцевых производителей в США Pioneer Natural Resources Скотт Шеффилд выразил свое возмущение тем, что администрация обратилась в ОПЕК+ по поводу увеличения добычи, но полностью проигнорировала его компанию, как будто национальной нефтянки в США и не существует.
Явно не способствуют улучшению отношений и довольно жесткие высказывания координатора Госдепа по международной энергетике Амоса Хохштейна, который снял всю вину со стагнации добычи в США с правительства, возложив ее на самих производителей и кредитующие их банки (ни слова по поводу ESG-активности при этом произнесено не было). Нефтяников фактически обвинили в том, что американский народ должен переплачивать на заправках и в принципе страдать от высокой инфляции.
Но даже если власти США изменят подход и предложат своей индустрии что-то помимо обвинений и упреков (а общественная поддержка таких шагов будет, достаточно вспомнить недавний твит Илона Маска, одного из самых ярых сторонников «зеленой» энергетики о необходимости добычи нефти и газа), остается вопрос о чисто физических возможностях нефтяного сектора США значительно нарастить добычу. И ответ на него будет, по всей видимости, отрицательным.
Перед началом украинского кризиса Россия экспортировала около 5 млн баррелей в день сырой нефти и 2,8 млн баррелей различных нефтепродуктов. По предварительным оценкам, санкции и ограничения могут привести к сокращению уровня поставок на 1,5 млн баррелей в день. В США всего добывается около 11,4 млн баррелей в сутки, то есть для частичного закрытия спроса в соответствии с нынешним уровнем санкционного давления потребуется нарастить производство примерно на 10%.
По оценке аналитической группы Kpler, есть серьезные причины, мешающие резкому увеличению добычи. Во-первых, число незавершенных скважин сейчас вдвое меньше, чем в 2020 году, то есть индустрия работает около предела своих текущих возможностей. Во-вторых, оборудование и услуги сервисных компаний также задействованы на 90%, дополнительных резервов у них нет. В итоге, даже если в ближайшие месяцы не будет никаких затруднений с поставками и выполнением услуг, максимум, чего могут добиться нефтяники, — это нарастить добычу на 130 тыс. баррелей в сутки.
В перспективе нескольких лет цифры могут быть значительно выше. Но даже самые оптимистичные прогнозы не дают увеличения американской нефтедобычи более чем на 3 млн баррелей в день через три года. Хотя это теоретически с лихвой закроет потребности рынка при нынешнем уровне санкций, на полное нефтяное эмбарго этого не хватит.
В данной ситуации единственным выходом амортизировать потери от сокращения поставок из России на мировой рынок остаются промышленные и стратегические резервы. Пока что администрация США готова вывести около 50 млн баррелей. Этого объема хватит на полтора-два месяца, хотя, если и другие страны, располагающие большими запасами, помогут, можно будет смягчить кризис на чуть большее время. Стоит понимать, что стратегический резерв США на данный момент полупустой, его объемы являются минимальными за 20 лет, так что долго его использовать не получится.
Интересно, что параллельно с США активность в отношении собственной нефтедобычи проявила и Великобритания, еще недавно находившаяся на передней линии борьбы с изменением климата. Премьер Борис Джонсон призвал пересмотреть политику в отношении фрекинга, который на данный момент в стране фактически запрещен. Проблема в том, что, даже если эти планы удастся реализовать в политическом смысле, строительство инфраструктуры для добычи сланцевого газа и нефти на островах займет колоссальное количество времени, и к этому моменту усилия уже окажутся неактуальными, даже если не учитывать непонятную ситуацию с конкретным объемом экономически обоснованных запасов нефти и газа в Британии и на шельфе вокруг нее.
