«Кожный тест подскажет, нужно ли ревакцинироваться»
Рутинная процедура, напоминающая реакцию Манту, заменит сложное лабораторное исследование на наличие клеточного иммунитета к SARS-CoV-2. Тест «КоронаДерм PS» разработан российскими иммунологами в процессе исследования популяционного иммунитета, охватившего 26 регионов России, Белоруссию и Киргизию, сообщил академик РАН, директор НИИ эпидемиологии и микробиологии Роспотребнадзора Арег Тотолян. Доклинические испытания новой тест-системы уже завершены. В интервью «Известиям» академик также рассказал об особенностях поведения «Омикрона» в российской популяции, сообщил, что вклад вакцинированных в формирование популяционного иммунитета к SARS-CoV-2 превысил вклад переболевших, а эпидемия не закончится в этом году.
Чего ждать от «Омикрона»
— Арег Артемович, штамм «Омикрон» уже распространился в России, но пока о нем не так много известно. Есть исследования ученых из ЮАР и Великобритании о том, что он распространяется гораздо быстрее других вариантов вируса. Вы согласны с этим или для российской популяции пока рано делать такие выводы?
— Мы уже знаем, что показатели чувствительности и резистентности (сопротивляемости заболеванию. — Ред.) к новой коронавирусной инфекции могут отличаться по ходу смены штамма в силу географического положения, состава микробиоты, которая в значительной степени управляет нашим иммунитетом. Это неизбежно приводит нас к этническим и расовым особенностям функционирования иммунной системы. Мы изучаем факторы резистентности и чувствительности, и оказалось, что те, которые подтвердились на большой выборке, зависят от генотипа.
Поэтому результаты коллег из ЮАР и Великобритании, без сомнения, надо учитывать. Это для нас маяки: они раньше встретились с новым штаммом, мы должны владеть этой информацией, выстраивать тактику своего поведения в зависимости от нее. Но при этом мы должны понимать, что российская популяция может немного иначе отреагировать на этот же штамм.
— В России «Омикрон» уже есть. На сегодняшний день сообщают о 2610 случаях. Насколько точны могут быть эти данные?
— Думаю, что с учетом контагиозности (степени заразности. — Ред.) нового штамма на момент выхода этого интервью случаев будет уже больше. Чтобы сделать вывод, как ведет себя штамм в нашей популяции, нужно провести тысячи наблюдений.
Арег Тотолян
— Действительно ли при заражении «Омикроном» болезнь протекает легче, чем при заражении «Дельтой»?
— Когда появился «Омикрон», высказывалась точка зрения, что этот штамм будет вызывать более легкую форму заболевания по сравнению с «Дельтой». И она окончательно не снята с повестки дня. Но пока нужно наблюдать, выделить группу, которая точно инфицирована «Омикроном», и посмотреть, как у них протекает заболевание.
— С северо-западным (российским) штаммом «Омикрон» уже не встретится. Его не осталось?
— Нет, его полностью вытеснила «Дельта». Нам повезло, мы его поймали, а могли и не заметить. Мы его назвали северо-западным, потому что его первые образцы были получены в конце января 2021 года в Санкт-Петербурге и Псковской области, Как раз в этих двух регионах и наблюдался основной рост, хотя этот штамм обнаружили и в Архангельске, Мурманске, он вышел за пределы Северо-Запада, дошел до Москвы, Волгограда и Саратова.
Мы полагали, что он будет достаточно активно распространяться и даже доминировать, хотя те пациенты, которые им заразились, клинически и иммунологически ничем не выделялись. Весной в Петербурге циркулировало много разных вариантов вируса, на конец весны доля северо-западного штамма достигла 5%. В первой половине мая ВОЗ отнесла этот штамм к категории нуждающихся в наблюдении. С 5 июля уже 100% циркуляции составляла «Дельта», а от северо-западного штамма остались одни воспоминания.
— Есть ли связь между появлением северо-западного штамма и более тяжелым течением COVID-19 в Петербурге, более высокой смертностью?
— Я бы эти факторы не связывал. Установить окончательно, есть ли такая взаимосвязь или ее нет, невозможно.
Вакцинальный перелом
— По итогам пятого этапа исследования популяционного иммунитета, которое вы ведете на огромной выборке в 74 тыс. человек в 26 регионах страны, удалось ли различить вклад переболевших и вакцинированных?
— На первых трех этапах мы имели дело только с постинфекционным иммунитетом. На четвертом этапе произошел перекрест, а на пятом этапе уже доминировал поствакцинальный иммунитет.
— Как это удалось определить?
— Исследования популяционного иммунитета ведутся и в других странах, но российское исследование — самое масштабное по размеру выборки и охвату территории и самое информативное. Например, США и практически все западные страны сделали ставку на антитела к RBD (RBD-домен — часть белка-шипа коронавируса, отвечающая за соединение его с клеткой человека. — Ред.), потому что именно они обладают вируснейтрализующей активностью. Мы сделали ставку на два показателя — определяем и антитела к N-белку (антитела к нуклеокапсидному белку — N-белку — указывают на факт инфицирования человека коронавирусом и обнаруживаются только у переболевших. — Ред.).
На первых трех этапах мы фиксировали неуклонный рост антител к N-белку, на пятом этапе мы видим их снижение. Но зато увидели рост по антителам к RBD, то есть тем антителам, которые формируются в ответ на вакцинацию «Спутником V».
— В процессе исследования популяционного иммунитета вам пришла идея изучать не только уровень антител, но и формирование Т-клеточного иммунитета (клетки, которые должны помнить встречу с коронавирусом долгие годы. — Ред.). Для его оценки разработан кожный тест «КоронаДерм PS». На каком этапе находится эта разработка? Когда ее можно будет использовать?
— Мы провели доклинические испытания и ждем разрешения Минздрава России на проведение клинических испытаний кожного теста. Он представляет собой инъекционный препарат, содержащий антиген к SARS-CoV-2. Если антитела, встречаясь с вирусом, сразу приступают к его нейтрализации, то клеточный иммунитет запускает выработку антител, на это нужно несколько суток. Но их присутствие в организме означает, что защита есть.
— Как выглядит процедура тестирования?
— Результат можно оценивать через 72 часа — тогда наступает пик клеточных реакций. По аналогии со всем известной реакцией Манту результат определяют по диаметру папулы. Положительный тест показывает, что у обследуемого есть клеточный иммунитет. Отрицательный означает, что нужно вакцинироваться либо ревакцинироваться. Уровень антител не может быть окончательным критерием наличия иммунитета и правильности вакцинации. Мы видим, что часть вакцинированных остаются серонегативными, у них не происходит так называемой сероконверсии (выработки антител), но они почему-то не заболевают. Я думаю, если бы у нас был доступный инструментарий оценки клеточного иммунитета, мы бы получили бы ответ на этот вопрос.
— Этот тест будет доступен всем?
— Процедура тестирования должна стать рутинной. Кожный тест на клеточный иммунитет подскажет, нужно ли ревакцинироваться.
История не на полгода
— Вы не раз говорили, что самый качественный иммунитет — гибридный, когда человек вначале переболел, а потом привился. Как это удалось установить?
— Мы сравнили долю серонегативных индивидов (люди, у которых отсутствуют антитела к SARS-CoV-2. — Ред.) среди тех, кто переболел, и среди тех, кто не болел и привился. В случае вакцинации переболевших доля серонегативных лиц составила 0,4%. А вот если человек не болел, но вакцинировался — 3,6%. Разница в 9 раз. Эти цифры мы получили по результатам исследования популяционного иммунитета в Белоруссии. Там мы провели уже два этапа. Аналогичные закономерности выявлены и в Киргизии, и в России. В России разница получилась в 5,5 раза.
— Исследование популяционного иммунитета начиналось как российский проект. На каком этапе присоединились Белоруссия и Киргизия?
— Раньше всех подключилась Белоруссия. С 14 по 19 мая там прошла активная фаза исследования — собирался биоматериал, а первые результаты были доложены уже 26 мая. Когорта у них очень внушительная — 13 тыс. волонтеров, и самое главное, что эту когорту сформировали за пять рабочих дней, в стране развернули 140 пунктов взятия биоматериала. Работа была организована блестяще!
Мы поделились с ними созданной нами технологией исследования популяционного иммунитета, в которой есть две важнейшие составляющие — лабораторные и цифровые технологии.
— Киргизия подключилась позже?
— Да. В июне-начале июля мы провели там первый этап, причем в таком же хорошем темпе, как и в Белоруссии. Я полагаю, что второй этап исследования мы проведем в Киргизии в феврале 2022 года.
Ничто не мешает провести прямо сейчас первые этапы исследования в Казахстане, в феврале — в Армении. Там разная степень готовности.
— Есть ли еще кандидаты на вход?
— Есть. Большую заинтересованность проявили коллеги из Узбекистана, из Туркмении.
— А если, скажем, Сербия или Австрия придет, примете?
— Добро пожаловать! На самом деле, по состоянию на сегодняшний день, если брать масштабность исследования, аналогов ему в мире нет.
— В чем главная цель исследования?
— Рано или поздно эпидемия COVID-19 закончится, но может появиться новая инфекция. Опять возникнет необходимость оценивать популяционный иммунитет в минимальные сроки и получить научную базу для принятия решений, для управления инфекцией. Созданная нами технология и приобретенный опыт обязательно пригодятся.
— Динамическая картина популяционного иммунитета позволяет заглянуть вперед и оценить сколько еще продлится эпидемия COVID-19?
— Исходя из пройденного почти двухлетнего пути, предполагаю, что эта история еще не на полгода и, думаю, даже не на год. Она продлится дольше.
