«Каждый завоз «Омикрона» может приблизить начало нового пика эпидемии»
Более 90% всех случаев коронавируса на территории России с июня этого года вызваны вариантом штамма «Дельта» AY.122, который спровоцировал уже два пика заболеваемости на территории страны. Об этом в интервью «Известиям» заявил профессор Сколковского института науки и технологий, молекулярный биолог Георгий Базыкин. По его словам, у этого варианта не выявлено никаких особенностей, дающих ему преимущество в популяции, а закрепился он благодаря случаю. В интервью «Известиям» ученый рассказал о том, какие свойства есть у российской «Дельты», как она смогла получить абсолютное превосходство, а также почему «Омикрон» сможет повторить ее путь и выйти в лидеры по числу заражений в ближайшее время.
Домашняя «Дельта»
— Совместно с коллегами из Института гриппа им. А.А. Смородинцева, НИЦЭМ им. Н.Ф. Гамалеи, ЦНИИ эпидемиологии Роспотребнадзора и Высшей школы экономики вы впервые рассказали о доминирующем в России штамме — русской «Дельте». За что ответственен этот штамм?
— Вариант AY.122 вызвал уже два эпидемических подъема: летний и тот, что мы видим сейчас. Он уже унес сотни тысяч жизней. Мы в нашей работе показываем, как он распространился в России. Весной этого года число завозов разных вариантов «Дельты» было невелико. И одному из них просто-напросто повезло. То есть сам по себе этот вариант никак не отличается по своим свойствам от других. Просто на ранней стадии новой эпидемической волны произошло то, что в генетике называется эффектом основателя, когда важно, какой именно из равноправных вариантов случайно оказывается в вашей стране. И вот он первым и успевает размножиться. Как мы показываем, больше 90% всех случаев инфекций начиная с июня этого года — это случаи «Дельты», связанные с одним-единственным завозом.
— Что такое AY.122?
— Первая часть названия означает, что это потомок «Дельты». Российский вариант отличается от основной базовой версии «Дельты» двумя собственными мутациями. Ни одна из них не в спайк-белке. Первая находится в гене, который называется NSP2, другая — в гене, который называется ORF7a. Эти мутации немного меняют последовательность аминокислот в белках, но, по-видимому, никакого принципиального значения для распространения самого вируса не имеют.
— Этот вариант встречается только в России?
— В других странах он тоже наблюдался, и кое-где его много, в том числе у наших соседей — в Казахстане, Армении, Финляндии. Где-то он достиг более или менее высокой частоты среди всех заражений. Но такого, чтобы его было почти 100%, как в России, больше нигде нет. Это одна из причин, по которой мы считаем, что дело не в том, что он чем-то лучше, чем остальная «Дельта», или что он быстрее распространяется, а в том, что это результат случайности.
Георгий Базыкин
— А нет ли каких-то генетических особенностей у жителей России, которые дали возможность закрепиться в популяции именно AY.122?
— Практически наверняка нет. Дело не в генетике русских людей. Вывод, который я для себя сделал: на ранней стадии эпидемии каждый завоз оказывается важным. Собственно, это известно из теоретической генетики.
Борьба штаммов
— Будет ли превосходство русской «Дельты» и дальше сохраняться?
— До «Омикрона» никаких новых вариантов, вызывающих серьезное беспокойство, не возникало. То, что вариант AY.122 оставался на преобладающих позициях в РФ всё это время, означает, что большая часть передач этого вируса происходила внутри страны и не зависела от международных перелетов. У нас сейчас идет своя собственная локальная эпидемия, когда люди, живущие в России, заражают других людей в России. И вклад прилетающих и улетающих не очень важен. Но эта ситуация может измениться, как только возникнет какой-то вариант, который имеет преимущество в частично переболевшей «Дельтой» популяции и способен распространяться в ней быстрее «Дельты». И сейчас очень большие опасения в этом смысле вызывает «Омикрон». Мы видим, что в Южной Африке он быстро распространяется как раз в популяции, которая недавно переболела «Дельтой», так же как в России. И поэтому его шансы у нас достаточно существенные, как и во всем остальном мире.
— Первые случаи завоза «Омикрона» из ЮАР уже зафиксированы. Как скоро он вытеснит нашу домашнюю «Дельту»?
— Ситуация может измениться достаточно быстро, судя по тому, какую динамику он показывает в Южной Африке и в Великобритании. Это вопрос нескольких недель, возможно, месяцев.
— Можно ли предположить, как изменятся клинические проявления заболевания с приходом «Омикрона»? Говорят, что он протекает легче и его даже называют живой вакциной.
— Господствующий сейчас у нас вариант — это «Дельта», которая имеет все мутации в спайке, и они делают ее более неприятным вариантом, чем исходный уханьский. Что касается «Омикрона», то сейчас данные по тяжести течения и по его общим характеристикам очень-очень предварительные. Надежных сведений пока практически нет. Была речь о том, что в Южной Африке он распространяется среди более молодых людей и что он якобы вызывает легкое течение заболевания. Но такие выводы делать рано: население ЮАР вообще гораздо моложе, чем население России. Средний возраст жителя Южной Африки — 26 лет, а средний возраст россиянина — 38. И то, как этот вирус будет себя проявлять в более пожилой российской популяции, к сожалению, сейчас сказать трудно.
— То, что до прихода «Омикрона» у нас 90% заражений приходилось на «Дельту», имеет значение с точки зрения популяционного иммунитета?
— Это не особенно важно. Важно, сколько людей у нас приобретают иммунитет к «Дельте». С точки зрения популяционного иммунитета важнее всего доля вакцинированных, хотя доля переболевших, конечно, тоже важна. Сейчас в России, к сожалению, доля вакцинированных остается невысокой. Хотя выше, чем в той самой Южной Африке — там примерно 20% населения было вакцинировано на момент появления «Омикрона». А у нас чуть более 40%.
— То есть в случае с «Омикроном» коллективный иммунитет может не сработать?
— Это мои предположения, и я буду рад, если окажусь не прав. Я боюсь, что он может не сработать, именно по аналогии с ситуацией в Южной Африке, где «Омикрон» распространяется на фоне существующего иммунитета к «Дельте».
— В такой ситуации может потребоваться переделывать вакцины?
— Да. Если окажется, что нынешние вакцины не справляются, то может потребоваться их переделать.
«Омикрон» может уже быть здесь»
— Тест-системы справляются с детекцией «Омикрона»?
— Да, тест-системы, которые сейчас используются, справляются с этим вариантом. Многие современные тест-системы основаны на прочтении нескольких фрагментов вируса. Такая система «читает» три разных фрагмента генома вируса и сопоставляет их с шаблоном. И если даже один фрагмент тест-система не узнает, то она детектирует вирус по двум другим.
— Как известно, в России расшифровывают геном довольно небольшого количества образцов SARS-CoV-2. Может ли быть, что «Омикрон» уже внутри страны в большем количестве?
— Да, к сожалению, в России читаются геномы меньше чем одного случая из тысячи среди всех инфекций. Поэтому «Омикрон» может уже быть здесь, хотя мы его еще не видим. Но ведь как устроен экспоненциальный процесс? Сначала вам кажется, что рост происходит не очень быстро. У вас есть, может быть, несколько недель, пока частота варианта остается низкой. А после он начинает расти лавинообразно, очень быстро. На самом деле это всё тот же самый экспоненциальный процесс, просто он на ранней стадии только набирает силу. Это то, что было, например, с «Дельтой», когда она буквально за один месяц, за май этого года, вытеснила в России все предыдущие варианты. Если у нас будет реализовываться такой же сценарий, какой реализуется сейчас в Южной Африке и в Великобритании, то у нас будет то же самое.
— Нужны какие-то дополнительные ограничения в связи с приходом «Омикрона»?
— Сейчас остается полезным ограничение сообщения с южноафриканскими странами. Пока что еще большая доля случаев «Омикрона» может быть связана именно с привозами вируса оттуда. Если рост числа случаев «Омикрона» начнется у нас, то тогда эти меры станут бессмысленными и заграницу можно будет открыть. Что касается мер, которые принимаются внутри страны, то всё зависит от динамики случаев. Всё будет зависеть от того, насколько он тяжелый и как быстро распространяется. Но «дешевые» меры, такие как ношение маски, проветривание помещений, в любом случае помогут.
— Может ли «Омикрон» ускорить распространение COVID-19 в нашей стране?
— Наша работа с «Дельтой» показывает, что число завозов на ранней стадии возникновения и распространения нового варианта было небольшое. И, значит, каждый конкретный завоз «Омикрона» может оказаться решающим, что ускорит начало нового пика эпидемии.
— Как вы считаете, может ли пандемия закончиться на «Омикроне»?
— Я боюсь, «Омикрон» — это не последний вариант SARS-CoV-2, с которым нам предстоит иметь дело. Вирус продолжает эволюционировать, и вполне вероятно, что новые варианты будут появляться снова и снова, как это происходит с вирусом гриппа. Ключевой вопрос, насколько тяжелое заболевание эти новые варианты будут вызывать у людей с иммунитетом к предыдущим штаммам коронавируса.
