Не себе, а людям: россияне спасли благотворительность в пандемию
Согласно предварительным данным Федеральной налоговой службы (ФНС), общий объем пожертвований на благотворительные цели в прошлом году может оказаться даже выше, чем в допандемийном 2019-м. Схожие цифры дают и фонды, собирающие деньги на помощь россиянам, оказавшимся в сложной жизненной ситуации. Но некоторые из них отмечают, что в 2021-м благотворительные бюджеты начал сокращать отечественный бизнес, так что поддержать прежний уровень поступлений в фонды могут только частные лица.
Теория малых дел
По результатам на начало августа 2021-го россияне подали почти 7,9 тыс. запросов в ФНС на предоставление налогового вычета по тратам на благотворительные цели за прошлый год — их общая сумма составляет 2,65 млрд рублей. При этом за весь 2019-й таких запросов было чуть более 9,9 тыс. на сумму 3,95 млрд рублей.
Общую сумму за год можно будет посчитать только после 10 февраля 2022-го — именно тогда будут сформированы данные. Но если темпы подачи отчетности о расходах физлиц на благотворительность сохранятся, общая сумма по итогам 2020-го может составить примерно 4,55 млрд рублей — на 15% больше, чем до появления коронавируса.
Разумеется, оценивать объем расходов населения на благотворительность исключительно по данным ФНС не совсем корректно: исходя из предоставленных «Известиям» налоговой службой цифр средний чек по таким операциям в 2020-м составляет 336,3 тыс. рублей. Как объясняет директор Центра исследований гражданского общества и некоммерческого сектора НИУ ВШЭ Ирина Мерсиянова, подсчитанная налоговой сумма — лишь малая часть реальных цифр, которые поступают на счета организованных благотворительных фондов. Многие люди попросту не заполняют декларации по налоговым вычетам на благотворительность, если речь идет о небольших суммах, а ведь именно эти деньги и делают основную «кассу» некоммерческих организаций, работающих в этой сфере.
— Существенно больше людей делают небольшие пожертвования — богачей, способных за раз отдать на эти цели несколько десятков миллионов рублей, у нас в стране не так много. Фонды давно раскусили эту схему и в большинстве не рассчитывают на такого рода пожертвования. Гораздо проще объяснить среднестатистическому гражданину, что условно одна невыпитая чашка кофе, стоимость которой отправлена на добрые дела, и составляет подавляющий объем таких сборов, — объяснила Мерсиянова в беседе с «Известиями».
При этом, по ее словам, данные исследований ВШЭ показывают, что доля взрослого населения страны, делающего пожертвования, в период пандемии упала с 63 до 56%. Но это произошло в основном за счет «уличной» благотворительности из рук в руки.
— То есть снизилась именно доля неформальных платежей, и это произошло по понятным причинам. Но заметного снижения организованных пожертвований, которые делаются через те же благотворительные фонды, мы не видим, — говорит собеседница «Известий».
Так происходит из-за того, что гражданское общество России, одним из безусловно важных институтов которых является благотворительность, имеет мобилизационный характер. То есть наши люди мобилизуются, когда происходит какая-то беда и кому-то нужна помощь, будь то пожары, наводнения и что-то подобное, отметила сотрудница ВШЭ.
Денег понадобится больше
В беседе с «Известиями» представители трех крупных российских благотворительных фондов подтвердили, что в прошлом году поступления от частных лиц в их бюджеты либо не снизились, либо заметно выросли. Так, в фонде продовольствия «Русь» объем пожертвований вырос на 30%, с 1,23 до 1,7 млрд рублей, в фонде «Вера» — на 11%, с 327 до 364 млн, а в фонде «Подари жизнь» остался на уровне последних трех лет в размере 1 млрд рублей.
Но из-за того, что в 2021-м бизнес начал сокращать бюджеты на такие цели, на помощь частных лиц будет приходиться еще большая доля, хотя в целом она и без того довольно высока. Например, директор фонда «Подари жизнь» Екатерина Шергова отмечает, что переводы от физлиц составляют от 60 до 70% общего объема поступлений.
При этом фондам постоянно приходится изобретать новые способы мотивировать граждан на благотворительные траты, поскольку некоторые методы безвозвратно устаревают.
— Например, уже два года у нас существенные, в два раза, падения сборов пожертвований на ТВ-каналах, где транслируются сюжеты о наших подопечных, — говорит Екатерина Шергова. — Некоторые каналы перестали выделять нам эфирное время совсем, какие-то каналы сократили количество эфиров, да и в целом этот способ фандрайзинга стал менее эффективным. Но мы ищем и вовлекаем в помощь детям новые аудитории, через другие каналы коммуникации. Поэтому пока нам удается держаться на том же уровне по сборам.
Представители фонда «Вера» соглашаются, что подобным организациям приходится подстраиваться под новые, в том числе коронавирусные, реалии: многие из нас могут помочь, заказывая в онлайне продукты и средства гигиены для пациентов хосписов, покупая подарки к Новому году или вызывая такси. Для фонда это огромная поддержка. Особую ценность имеют и подписки на ежемесячные автоматические пожертвования — их число стабильно растет, отмечают в фонде.
Но не стоит преуменьшать и роль бизнеса в создании дополнительной мотивации. Например, «Яндекс» в этом году запустил округление в меню приложений «Яндекс» Go, «Лавки», «Еды» и «Маркета», «Вкусвилл» провел акцию «Добрые покупки», Ozon запустил собственную благотворительную программу «Ozon Забота», и теперь покупатели могут, например, приобрести благотворительный сертификат в пользу надежных фондов, в том числе фонда «Вера».
Кушать хочется
Несколько иначе выглядит ситуация с прямой продовольственной помощью бедным, рассказывает президент фонда продовольствия «Русь» Юлиа Назарова.
— В пандемию запрос на товарную благотворительность вырос. И это общемировая тенденция. Непростое время самоизоляции и ограничений показало востребованность именно продуктовой помощи, обнажило и усугубило глубоко укоренившиеся проблемы. Устранение разрывов в цепочке поставок, которые усиливают существующую неэффективность продовольственных систем и приводят к отсутствию продовольственной безопасности, недоеданию, особенно среди уязвимых слоев населения, требует новаторских и многосторонних решений, — говорит она.
Дело в том, что среди основных доноров банка еды — крупные производители и торговые сети, которые оказывают товарную и денежную благотворительную помощь. Увеличение объемов их товарной помощи, отмечает Назарова, возможно только после устранения действующей НДС на товары, передаваемые на благотворительность. Соответствующий законопроект о фудшеринге, отмечает собеседница «Известий», в ближайшее время будет внесен на рассмотрение в Госдуму.
