«Я до сих пор не знаю, как все это объяснить детям»
В шахте «Листвяжная» в Кемеровской области продолжаются поиски тел погибших. В результате трагедии 25 ноября и последующих спасательных работ здесь погиб 51 человек. По последним данным, пока из-под земли извлекли 11 тел, рассказал источник «Известий», участвующий в поисковых работах. Погибших уже начали предавать земле — по одному, массовых похорон не будет. Первые церемонии прощания состоялись в воскресенье, 28 ноября. «Известиям» удалось поговорить с вдовами и узнать, как они переживают беду.
Ощущение грядущей беды
Многие жители Кемеровской области так или иначе связаны с шахтой. Кто-то давно там трудится, а кто-то только собирается. Другой работы в регионе практически нет. А на шахтах, по меркам области, платят неплохие деньги — от 50 тыс. до 100 тыс. рублей в месяц. Всё зависит от того, выполняется ли план по добыче угля, рассказал «Известиям» таксист из Ленинска-Кузнецкого Сергей Заболдалов.
— Я 20 лет отработал на «Листвяжной», и чего там только не происходило. Вечные аварии, инциденты, производственные травмы. Правда, без смертей, особенно в таких масштабах. Начальство в мои времена халатно подходило к вопросу безопасности, ведь нужно план выполнять, а не выполнишь — меньше денег, — рассказал Сергей.
Он отметил, что такой ужас от произошедшего последний раз жители Кемеровской области испытывали после инцидента в «Зимней вишне».
— Я уволился из шахты, когда получил производственную травму. По состоянию здоровья тяжелыми работами заниматься не мог, а начальство предложило уборку подвижных составов с зарплатой в 15–20 тыс. Я таксистом больше получаю, — возмущается Сергей.
Члены семей погибших шахтеров неохотно идут на контакт — горе слишком велико. Но и молчать о произошедшем не легче. Слово за слово, разговор начинается.
— Мы познакомились с Сережей (имя изменено по просьбе семьи) еще в школе. Начали встречаться и после армии сыграли свадьбу. Он пошел учиться в Кемеровский техникум народных промыслов и по окончании отправился работать в шахту, — рассказала жена погибшего Анна.
Сергей всегда хотел пойти работать на шахту, его дед и отец там работали, вот и он продолжил славную семейную традицию, отметила она. Тем более, что через год после свадьбы у молодоженов родилась двойня, нужны были деньги, а там достойно платили.
— Начинал он как горнорабочий первого разряда, занимался очисткой вагонов для перевозки угля. Но парень он был смышленый, быстро пошел по карьерной лестнице, начальство хвалило, в итоге перешел на добычу в саму шахту. Повысили зарплату. Хорошо помню тот день: стол накрыли, родителей пригласили и праздновали, — говорит Анна, еле сдерживая слезы.
Несмотря на хороший доход, условия на шахте были иногда просто неприемлемыми, считает она. По словам женщины, газоанализаторы метана частенько зашкаливали, но на это никто не обращал внимания — докладывать начальству было бесполезно, всё равно реакции не последует. Чтобы писк не мешал работать, приборы поливали холодной водой, рассказала Анна.
— В тот самый день всем было неспокойно. Знаете, как ощущение грядущей беды. Дети плохо спали, а у меня с самого утра всё из рук валилось. Сережа говорил, что до добра не доведет, если нарушения не исправят. Так и получилось. Я до сих пор не знаю, как всё это объяснить детям, — рассказала Анна.
Последнее сообщение она получила от мужа за несколько часов до взрыва: «Люблю. Скучаю. Как границы откроют, полетим с детьми в Египет».
— Мы несколько лет откладывали на отдых за границей. Хотели в новогодние праздники, если ситуация с этим коронавирусом улучшится, сделать себе такой подарок, — добавила она.
Впереди похороны. В семье рассказали, что к ним приходили люди, сказавшие, что представляют местную администрацию. Со слов собеседников, визитеры просили выбрать место для захоронения подальше от шахты, — мол, так будет лучше, удобнее.
«Как такое пережить, я просто не знаю»
Во второй семье, с членами которой удалось поговорить корреспонденту «Известий», тоже попросили не раскрывать имен. И им придется хоронить погибшего в 150 км от шахты — ближе места не нашлось.
— Как, по их мнению, мы будем навещать могилу? К нам приходили люди, рассказывали, что решат все наши проблемы. Какие наши проблемы? Я нормально мужа не могу похоронить. Нас все пытаются деньгами закидать, чтобы мы молчали и никому ничего не рассказывали, — рассказала жена погибшего шахтера. — Всё руководство шахты, все эти проверяющие виноваты в смерти стольких людей. Мой муж каждый день ходил к начальству, писал письма, звонил, предупреждал, что нельзя работать в таких условиях.
Она подчеркнула, что в 2004 году, когда произошел аналогичный инцидент, погибли 13 человек.
— Тогда мой муж чудом выжил. Но поймите, тогда для нашего маленького города это была катастрофа. А теперь сообщают уже о 50 погибших. Как такое пережить, я просто не знаю. Прямо перед Новым годом у нас отняли самое дорогое, — добавила вдова.
Семьи до сих пор приезжают к шахте и забирают вещи погибших, их машины. У забора люди устроили небольшой мемориал, куда кладут цветы в память о шахтерах.
— Нам приятно, что люди неравнодушны, но ведь это скоро забудут. Пройдет месяц, год. А потом, не дай бог, такая же история повторится на другой шахте, на другом производстве, — рассуждает вдова.
На месте продолжают работать сотрудники МЧС — им предстоит найти тела всех погибших и извлечь из шахты. По последним данным, пока из-под земли достали 11 тел: восемь шахтеров и троих спасателей, рассказал «Известиям» спасатель, работающий на месте. Он не исключил, что операция может продлиться и месяц. Работы периодически прерываются из-за опасности взрывов.
В воскресенье, 28 ноября, прошли похороны троих горноспасателей, погибших на шахте «Листвяжная». В Осинниках простились с Андреем Викторовичем Назаровым, в Калтане — с Алексеем Витальевичем Рыловым и Александром Константиновичем Аникиным, указано на сайте администрации Кемеровской области.
