«Из-за пандемии наш бюджет сократился вдвое»
В нынешнем сезоне КХЛ одной из главных сенсаций стало выступление нижнекамского «Нефтехимика». Наряду с «Адмиралом» он имеет самый маленький в лиге зарплатный бюджет, но сейчас уверенно идет в зоне плей-офф Восточной конференции. В интервью «Известиям» директор клуба Игорь Ларионов оценил результаты команды, объяснил неожиданный выбор главным тренером работавшего в ВХЛ Олега Леонтьева и отметил связь «Нефтехимика» с его звездным воспитанником Михаилом Сергачёвым.
— Как оцените выступление команды в прошедшем отрезке сезона?
— Половину матчей мы уже сыграли. Начало было успешное, какое-то время находились в топе турнирной таблицы. Потом случился спад в игре, который мы больше связываем с тем, что у нас недостаточно удачно сыграли вратари. Были сделаны своевременные корректировки, поиски новых игроков. Сейчас команда находится в хорошей игровой форме. Как показали результаты последних матчей, когда «Нефтехимик» побеждал с разницей в одну шайбу, ребята почувствовали уверенность. Они знают, чего от них требует тренерский штаб, а также то, что для победы необходимо выкладываться на 150%. Поэтому прошедший отрезок оцениваю положительно.
— Почему при выборе главного тренера остановились на Олеге Леонтьеве, почти не имевшем опыта подобной работы в КХЛ?
— По окончании прошлого сезона мы не нашли решения, которое устраивало бы и нас, и нашего предыдущего главного тренера Буцаева Вячеслава Геннадьевича. Поняв, что не сможем дальше вместе работать, начали смотреть, какой специалист, с каким стилем игры будет наиболее подходящим для «Нефтехимика». У нас самая молодая команда в КХЛ — средний возраст 23 года. Бюджет тоже из нижней части турнирной таблицы. Рассчитываем на свою молодежь. Более половины команды — наши воспитанники. Когда изучили рынок, увидели опыт Олега Юрьевича на уровне ВХЛ в «Горняке». В его первом сезоне в этом клубе (2019/2020) самый возрастной игрок в составе был 1996 года рождения. А во втором сезоне (2020/2021) — 1997-го. Мы посмотрели качество игры «Горняка», узнали, как Леонтьев выстраивает работу, как управляет молодежью, как умеет объяснить им свои требования и показать, как играть. Изучив всё это, мы встретились с ним, переговорили, нашли общий язык, в том числе по финансовой части, и предложили контракт на три года, поскольку в практике нашего клуба выстраивать долгосрочные отношения.
— Не слишком рискованно давать такой длинный контракт?
— Понимаем, что риск есть. Но понимаем и то, что за один год практически невозможно построить команду заново. Мы прошлый сезон закончили на предпоследнем месте. И надо было очень много изменить. Одного года может не хватить, чтобы оценить по достоинству тренера, его штаб и их работу. Такой же подход у нас ко всем вопросам. «Ижстали» мы предлагали договор о сотрудничестве не на один год, как обычно делается, а на три. Чтобы выстраивать привлечение молодежи Ижевска к играм «Нефтехимика». Так и получилось. Мы уже привлекли молодых Александра Беляева и Сергея Купцова из «Ижстали», подписав с ними двусторонние контракты. Создается хороший лифт для молодых ребят, которые получают шансы быстро подниматься на уровень КХЛ.
— Вы сказали, что не договорились с Буцаевым. А были мысли его оставить?
— Да. Не самые лучшие показатели игры в прошлом сезоне связаны не столько с его работой и его тренерского штаба. А с тем, что наши финансовые возможности для усиления команды были серьезно ограничены. Но по отношению к работе, профессионализму, тому, что было сделано с тем составом, было видно, что работа проделана хорошая. Поэтому как люди порядочные и адекватные, мы сначала предложили новый контракт Буцаеву и его помощникам. Но не сошлись по финансовым условиям.
— Сильно сократился бюджет в 2020 году из-за пандемии?
— В два раза. Пришлось формировать команду, укладываясь в пол зарплат — тогда он составлял 270 млн рублей. Остальные деньги с трудом распределили так, чтобы нам хватило на поездки, проживание, питание, проведение учебно-тренировочных сборов, закупку формы, клюшек, обмундирования, выплаты зарплаты сотрудникам клуба. Мы с честью прошли этот период и даже заработали небольшую прибыль на продаже прав на игроков, в частности, Дамира Шарипзянова. И в 2021 году было уже немножко легче, поскольку понимали сложности, которые несет антипандемийная программа по части дополнительных зарплат на вакцинирование, тестирование, санобработку, масочный режим, ограничение по доступу зрителей. Мы уже формировали с учетом этого бюджет. Он вырос незначительно — только на 45 млн рублей, сумму повышения пола зарплат КХЛ. Бюджет у нас находится не на высоком уровне, но он достаточен, чтобы обеспечить комфортную работу ребят. Они это видят и стараются отблагодарить за это своим отношением, тем, что выкладываются на льду на 100–150%.
— Действующие соглашения с игроками в 2020 году пришлось просить сокращать?
— Нет. Зарплаты у нас и так были небольшие. Удалось сделать так, что у тех игроков, с которыми контракты продолжали действовать, они остались прежними. А с теми, у кого соглашения с «Нефтехимиком» закончились, новые подписывались с оглядкой на уменьшение бюджета. И с тренерским штабом тогда договорились о небольшом снижении выплат, когда объяснили им наши текущие возможности.
— КХЛ в своей стратегии планирует и дальше поднимать пол зарплат, к сезону-2023/2024 он должен стать равен 450 млн рублей. «Нефтехимик» будет располагать таким бюджетом и избежит перспектив опуститься в ВХЛ?
— Сложно отвечать за наших акционеров, но та работа, которая проводится клубом в плане спортивных результатов и финансовых показателей, пока не дает оснований думать, что отношение к «Нефтехимику» изменится и финансирование снизится. Мы пока работаем в рамках бюджета и очень надеемся, что и со сменой собственника на комбинате (ХК «Нефтехимик» содержит комбинат «Нижнекамскнефтехимик», 75% акций которого принадлежит группе компаний «ТАИФ», которую в 2021 году продали «Сибуру». — «Известия») социальные программы будут сохранены. Хоккей для Нижнекамска — социальный проект. Возможно, единственный, который хорошо известен на федеральном уровне. В городе о «Нефтехимике» знают все. Обсуждение матчей команды идет на заводах, в школах, институтах. К тому же в хоккейном ДЮСШ у нас обучаются 550 детей, а в главной команде половина игроков — наши воспитанники. Это большое количество людей, которые живут хоккеем вместе с родителями, детьми, друзьями. Они видят отдачу и возможность выйти на высший хоккейный уровень из нашей школы. Примеры тому — двукратный обладатель Кубка Стэнли Михаил Сергачёв, действующие обладатели Кубка Гагарина Дамир Шарипзянов и Наиль Якупов, а также выступающий на высоком уровне в КХЛ Пётр Хохряков.
— Они поддерживают с родным клубом контакты?
— Они приезжают, проводят встречи с детьми из нашей ДЮСШ. И те видят звезд, на которых смотрят по телевизору. Общаются с ними, фотографируются. И осознают, что такие же мальчишки, как они, из города Нижнекамск, из соседнего двора за счет усердия и выполнения требований тренеров добились таких успехов.
— Второй сезон в КХЛ действует жесткий потолок зарплат в 900 млн рублей. Вы уже ощутили выгоду для «Нефтехимика» от этого?
— В этом сезоне мы ощутили потолок более наглядно и осязаемо. Сужается коридор между полом и потолком, что усиливает конкуренцию между клубами за игроков, стимулирует снижение неразумно раздутых контрактов хоккеистов. Команды среднего уровня получают возможность набрать хороший состав. Уровень игры выравнивается, что дает пользу всем. Клубы наращивают свой потенциал, хоккеисты получают широкий выбор команд, куда можно устроиться. А в лиге повышается конкуренция. В нынешнем сезоне это заметно — плотность таблицы стала выше.
— Это помогает удерживать лидеров?
— Да. Например, в этом году мы смогли сохранить у себя одного из своих сильнейших игроков, Павла Порядина, которым интересовался «Ак Барс». Но «Нефтехимику» удалось повторить финансовое предложение Казани. Паша получит у нас больше игрового времени и больше возможностей для своего профессионального развития.
— Варианты заработать на продаже прав на него пока не рассматриваете?
— Такие предложения были. И не только по Порядину, но и, скажем, по Марату Хайруллину. Но они нам самим нужны. Они наши драйверы. «Нефтехимик» выстраивает команду для получения оптимального спортивного результата в имеющихся финансовых условиях. И нет интереса расставаться с Павлом и Маратом. Тем более они выросли в нашем клубе и играют за него не только из-за денег.
— «Ижсталь» выступает в ВХЛ, ваш партнер. Нет желания сделать свой полноценный фарм-клуб?
— Будь у нас финансовая возможность, выстраивание целостной вертикали ДЮСШ–МХЛ–ВХЛ–КХЛ было бы наиболее эффективным. Мы могли бы больше молодежи направлять играть во всех этих лигах. Но сейчас финансов для этого нет. Возможно, появятся в будущем. Тем не менее мы довольны сотрудничеством с «Ижсталью». Ижевск недалеко от Нижнекамска, мы можем часто ездить туда смотреть игры и привлекать оттуда молодежь, давая шанс пробиться в КХЛ. Когда мы подписали оттуда Беляева и Купцова, у других ребят в Ижевске выросли крылья, они увидели, как коротка дорога на высший уровень.
— Тяжело убеждать хороших игроков приезжать в ваш небольшой промышленный город?
— Это правда жизни. Мы не можем конкурировать с уровнем сервиса и комфорта со столичными городами-миллионниками. Поэтому бороться за игроков сложнее. Они ведь думают не только о себе, но и о семье. Проблема эта есть, и приходится серьезно конкурировать по цене. Были прецеденты, но столичный клуб предлагал зарплату меньше, чем мы, и игрок уходил туда. Случалось, что по такому принципу хоккеист предпочитал «Нефтехимику» рижское «Динамо». Понять ребят можно, поскольку Рига — европейский город с другим уровнем жизни. Он более привлекателен для игрока, чем Нижнекамск. Но при этом у нас город комфортный, молодой, красивый и чистый. И многие хоккеисты, побывавшие у нас, как правило, потом положительно отзываются о нем, о хорошей обстановке, отсутствии пробок, передвижении на машине максимум в 10–15 минут. Поэтому многие с удовольствием здесь остаются не на один год.
