Ты чьих будешь: почему финны становятся русофобами
В Финляндии, по последним данным, постоянно проживает 91 тыс. русских. Это третья по численности этническая община после собственно финнов и шведов. Однако русские финны всё чаще жалуются на дискриминацию, проявляющуюся, в частности, при поисках работы. Почему в Суоми поднимает голову русофобия, разбирались «Известия».
Неправильные фамилии
Финская пресса приводит историю 35-летнего Ильи Тимонена. Правда, раньше фамилия у него была русская — и пока она значилась у него в паспорте, Илья никак не мог найти достойную работу в Финляндии. Сейчас он рекомендует всем соотечественникам, кому не повезло родиться с «иностранной» фамилией, последовать его примеру. «По крайней мере, если есть желание найти работу в Финляндии», — говорит он.
В Финляндию Илья переехал еще в 2006 году. У него изначально было очень хорошее образование — на родине он изучал технические науки, физику, математику и педагогику. Однако работу в новой стране оказалось ему найти не так-то просто. Сначала хотел заниматься монтажом электроники, но получил отказ во всех фирмах соответствующего профиля. «Некоторые компании прямо рекламируют, что у нас работают только финские монтажники», — поясняет Илья. Также он пытался воспользоваться вакансиями переводчика с русского языка и учителя математики и физики — но опять безуспешно, несмотря на то что он уже был финским гражданином. Затем, по его словам, «ради интереса» он решил проверить, сможет ли устроиться на работу с вымышленным финским именем. Ему перезвонили через неделю и предложили работу учителя.
Илья Тимонен
Именно тогда Илья впервые задумался о том, что мог бы отказаться от своей русской фамилии — раз уж она создает ему столь серьезные помехи на финском рынке труда. По его словам, в первое время после переезда он пытался укрепить свою национальную идентичность, «но со временем понял, что это бессмысленно». Уже под новой фамилией — Тимонен — Илья подал документы в фирму, искавшую переводчика с русского языка. До того он дважды подавал документы этому же работодателю, но его даже не приглашали на собеседование. На сей раз приглашение на собеседование было получено, Илья успешно прошел тест на профпригодность и остался в фирме на испытательный срок. Спустя три года Тимонен всё еще работает в этой компании.
В ходе опросов около половины проживающих в стране русских свидетельствуют о том, что сталкивались со случаями национальной неприязни к себе. Многие финны откровенно недолюбливают «рюсся» (уничижительное обозначение русских) и показывают это на деле. Предвзятое отношение может проявляться, например, в дискриминации при поиске работы, в нежелании финнов сдать приезжим русским в аренду дом или катер. Нередко доброхоты советуют русским соискателям представляться украинцами — финские СМИ выставляют их «жертвами российской агрессии», так что мигрантов с «незалежной» положено публично привечать. Впрочем, украинцы сейчас в Финляндии представлены главным образом гастарбайтерами, приезжающими на несколько месяцев на низкоквалифицированные сезонные сельскохозяйственные работы.
Русских на мороз
Этнический русский Андрей, лишившийся работы на литейном производстве, считает, что пострадал именно из-за своей национальности. «Меня сократили только потому, что я русский. Даже финны, которые со мной работали, были возмущены... А оставили финна-лентяя, которого всё равно потом убрали», — сетует Андрей. Конечно, есть в Финляндии и русские, которые уверяют, что никогда с дискриминацией не встречались. Однако о том, что проблема действительно существует, свидетельствует тот факт, что сталкиваются с ней в Финляндии отнюдь не только экс-россияне.
Так, в октябре одной из финских школ потребовался преподаватель религии, разбирающийся в исламе. Найти такового решили среди студентов богословия Университета Хельсинки — и подали туда соответствующую заявку. Сотрудник факультета теологии взялся за поиски и стал обзванивать студентов — но только обладателей финских имен и фамилий. В свое оправдание он заявил, что специально искал педагога с финским именем, потому что «по закону преподавание религии не может заключаться в практиковании религии». Впрочем, декан факультета Антти Рясянен принес извинения за случившееся и сказал, что «обстоятельства этого дела будут расследованы».
Хельсинкский университет
Финский омбудсмен Кристина Стенман признает, что в Финляндии люди при приеме на работу часто подвергаются дискриминации из-за «неправильных» имен и фамилий, но редко жалуются на это. Обиженные так поступают отнюдь не из-за врожденного чувства покорности — как показывает практика, доказать свою правоту в суде совсем непросто, а издержки обычно ложатся на проигравшую сторону. Жертвы дискриминации попросту боятся рисковать. В прошлом году в офис Стенман поступило рекордное число обращений — более 1,5 тыс. В большинстве случаев речь шла о притеснениях на национальной или этнической почве. Жалобы оказались связаны, в частности, с проблемами при трудоустройстве, с неравноправием при получении услуг, с поведением охранников в магазинах, а также с дискриминацией на рынке жилья.
Работодатели, как правило, отрицают, что заведомо исключают некоторых кандидатов на трудоустройство на основании их имени и фамилии. Однако в прошлом году государственная служба охраны труда провела анонимный опрос специалистов по кадрам — и 39% из них признали, что иностранное имя снижает шансы получить приглашение на собеседование. В свою очередь, социолог Акхлак Ахмад разослал в финские фирмы и предприятия 5 тыс. заявлений о поиске работы, подписанные разными именами. Все фиктивные соискатели имели одинаковую квалификацию, уровень образования и опыт работы, но одни имели финские, другие — английские, третьи — русские, четвертые — иракские и пятые — сомалийские фамилии.
Акхлак Ахмад
В ответ на тысячу заявок «финнами» было получено 390 приглашений на собеседование. Даже для «англичан» эта цифра оказалась существенно меньшей и составила 269. Для «русских» же она составила 228, для «иракцев» — 134 и для «сомалийцев» — 99. Исходя из этих результатов, Ахмад пришел к выводу, что на рынке труда в Финляндии существует «этническая иерархия». Для борьбы с этим явлением он рекомендовал как можно шире применять анонимный рекрутинг, когда в резюме не указывается имя кандидата и не приводятся его фотографии. В последнее время подобный способ поиска персонала применяется в Финляндии всё чаще. Впрочем, как признал Ахмад, анонимный рекрутинг не сможет стать стопроцентной панацеей — поскольку менеджер-ксенофоб может вычислить «инородца» по данным о его опыте работы в других странах и зарубежному образованию. Поэтому, по мнению Ахмада, анонимность — «это, по сути, первый шаг в решении проблемы, которая может быть полностью устранена только путем искоренения дискриминационного отношения».
«Зачастую вообще не мог получить хоть какой-то ответ»
В последнее время у финнов ухудшается отношение к России. Это зафиксировал опрос, проведенный финским Аналитическим центром деловой жизни (EVA). В марте и апреле были опрошены более 2 тыс. человек в возрасте от 18 до 79 лет. Согласно полученным данным, чуть более трети жителей Финляндии (34%) положительно относятся к России, а 45% — отрицательно. В 2012 году 63% финнов относились к России положительно, а 19% — отрицательно. Другими словами, за девять лет позитивное отношение снизилось примерно на 30 процентных пунктов, а негативное выросло на 26. Это закономерный результат того, что многие финские политики давно уже твердят об «агрессивном и непредсказуемом восточном соседе», а им вторят представители финских спецслужб.
Проблему финской русофобии давно уже зафиксировали в российском МИДе. Еще в ноябре 2016 года официальный представитель министерства Мария Захарова высказалась на тему свежего на тот момент доклада, подготовленного полицией безопасности Финляндии. В этом документе содержалось утверждение, что россияне, приобретающие в Финляндии недвижимость, могут потом использовать ее для размещения военных РФ. «Я вообще не знаю, как можно жить в таком ощущении постоянного страха. Мне кажется, так недалеко и до паранойи. Те, кто занимается этой русофобией, не очень хорошо отдают себе отчет в том, что, бесконечно запугивая свое собственное население, они потом будут иметь проблемы: на каком-то этапе фобии могут перейти в манию», — заявила по этому поводу Захарова.
Осенью 2019 года новостная служба финской государственной телерадиокомпании Yle предприняла опрос проживающих в стране русскоязычных. Почти половина опрошенных заявили, что сталкивались с дискриминацией на рынке труда в Финляндии. При этом, как тогда констатировали журналисты, до надзорных органов доходят лишь единичные заявления о дискриминации на основании национальности или языка. «Хотя у меня очень хорошее образование и крепкое резюме, я зачастую вообще не мог получить хоть какой-то ответ, не то чтобы приглашение на собеседование. В прошлый раз после сотни попыток на собеседование пригласили только в одну контору... Там я, собственно, и работаю», — рассказал Михаил Ионин из Турку. «На пятьсот разосланных резюме только пять собеседований в Хельсинки. И это при наличии финского образования и четырех языков — финского, английского, шведского и русского. В итоге только по рекомендации пригласили на работу», — поделилась другая участница опроса.
Многие русскоязычные в ходе опроса признали, что хотят поменять свои имена и фамилии на финские — надеясь на то, что это облегчит им жизнь в будущем. «Я 10 лет прожила в Финляндии с русской фамилией и вот уже 13 лет живу с финской. Могу сказать, что с финским именем действительно стала получать больше отклика в поисках работы. Стали чаще приглашать на собеседования», — рассказывает женщина, значащаяся сейчас в паспорте как Эйва Айраксинен.
Дискриминирующее отношение к «рюсся» порой дает самые неожиданные плоды — например, оно проявляется в нежелании русских, получивших гражданство Финляндии, ходить на выборы. Так, до избирательных участков добирается только пятая часть русскоязычных жителей страны, имеющих право голоса на муниципальных выборах, — меньшую активность проявляют только местные эстонцы. Как говорит политолог из университета Тампере Йосефина Сипинен, во многом это связано с отношением, с которым связываются политически активные «инородцы». Сипинен объясняет: «Для финнов русскоязычный человек, проявляющий активность в политике, может быть как красная тряпка. Они задаются вопросом: а может ли вообще русскоязычный иметь какое-то мнение о финской политике? Для нашего исследования мы брали интервью у одного кандидата в муниципальные депутаты. Он рассказывал, что как только у него была отличающаяся позиция, его тут же начинали обзывать «рюсся». Из-за дискриминации даже те русскоязычные, которые понимают, что у них есть политические права, не хотят ими пользоваться».
