За дураков обижаются

Верховный суд РФ включил в обобщение постановлений ЕСПЧ решение по делу об оскорблении учителем ученика. Это означает, что российские суды должны как минимум учитывать позицию Европейского суда, когда будут разбирать подобные инциденты. Но как отныне следует вести себя сторонам такого рода конфликтов, которые, вряд ли мы ошибемся, происходят ежедневно в каждой школе страны?

Хорватский мальчик, с помощью отца добравшийся в поисках справедливости до главного правозащитного суда Европы, обиделся на то, что его в присутствии одноклассников назвали дураком, идиотом, дебилом и деревенщиной. Причем учитель упорствовал и при разбирательстве в администрации школы настаивал на том, что ученик, дескать, и вправду дурак. Такое у педагога мнение. Оскорбительный эпитет вылетел за пределы класса, потом школы, попал в министерство образования, в прокуратуру — но там сочли, что дело несерьезное, и отказали в поддержке. Отец школьника, представляя интересы несовершеннолетнего, прошел все суды своей страны и везде проиграл. И только в Страсбурге встретил понимание.

Теперь суды всех стран Совета Европы будут внимательнее относиться к подобным искам. В том числе российские. Хоть РФ законом 2015 года и позволила себе не исполнять решения ЕСПЧ, в данном случае придется прислушаться к Страсбургу, так как Верховный суд предписал «учитывать правовые позиции, сформулированные межгосударственными органами по защите прав и свобод человека».

В нашей стране дело об оскорблении личности возбуждает прокурор, а рассматривает мировой суд. До 2012 года это был уголовный состав, но потом статью декриминализировали. Теперь оскорбление — административное правонарушение, которое карается штрафом от 3 до 700 тыс. рублей (в зависимости от статуса оскорбителя и обстоятельств), а для госслужащего при исполнении обязанностей — еще и дисквалификацией на год. «Уголовное» оскорбление работало довольно вяло, тогда как «по административке» только в 2020 году (данные судебного департамента при ВС РФ) за грубое слово поплатились 13,5 тыс. человек.

Проблема в том, что, несмотря на внимание законодателя к такому правонарушению, ясности — что считается оскорблением — не наступило. В судебной практике описаны случаи, когда не наказывали за «дуру» и «тупицу» (почти как в Хорватии), но оштрафовали за «щенка». Еще ближе к хорватскому случаю стоит конфликт на Камчатке 2016 года. Учительница оскорбила старшеклассницу, не сказав ей ни единого грубого слова — если не считать таковыми «блондинку» и пассаж про «накачанные губы», — и была наказана судом. Это мало похоже на классическую дефиницию оскорбления, которую повторяют юристы: умышленное унижение чести и достоинства, выраженное в неприличной форме. Но всё же сработало.

Если, вступая с кем-то в конфликт, за формой мы в состоянии уследить, то увидеть границы чужой чести и достоинства многим не под силу. Одного ругай последними словами — он только посмеивается, на другого посмотри косо — и у человека стресс и психотравма.

Еще сложнее держать равновесие в тандеме ученик–учитель. Учителю как старшему, как руководителю априори больше позволено: он может обращаться на «ты», критиковать, призывать к порядку, выносить запреты, отдавать приказы. Для школьника по отношению к учителю всё это немыслимо. Школьник — крайне зависимое существо. Даже самый дерзкий. Да, он может нахамить и хлопнуть дверью. За это ему в большинстве случаев ничего не будет, но такое поведение осуждаемо, оно считается возмутительным. Школьный учитель, хлопающий дверью, стучащий указкой, повышающий голос, даже без «дураков» и «тупиц» не идеал, но вполне в пределах нормы.

Школа — это не только «второй дом», «храм знаний» и т.п. Но и скученность, мельтешение одних и тех же лиц, шум, нервотрепка — для всех. Питательный бульон для конфликтов. В продвинутых школах это понимают и пишут кодексы поведения — в надежде на то, что не придется прибегнуть к Административному кодексу или, как раньше, к Уголовному.

По сути, мелкий школьный конфликт, дошедший до ЕСПЧ, — чрезвычайное происшествие. Но его чрезвычайность не в фабуле инцидента — она, к сожалению, как раз банальна. Словесное унижение зависящего от тебя человека, младшего по возрасту или по статусу — не пустяк, простительный старшему, а нарушение права, которое карается законом. Как оказалось, чтобы это услышать, хорватскому мальчику пришлось добраться до самой верхушки международной судебной власти — инстанции, расположенные ниже, этого не понимают. Действительно, ЧП.

Статья нашего КоАП 5.61 «Оскорбление» нуждается в хорошем пиаре. Школьные кодексы и всякие мероприятия по смягчению нравов работают, но медленно — сколько еще детей вырастет с ярлыками дураков из уст взрослых, пока те не научатся следить за языком. Закон проворнее — и документ Верховного суда поднимает его статус.

Автор — обозреватель «Известий»

Позиция редакции может не совпадать с мнением автора