«Немецкий бизнес не винит в энергокризисе РФ»
Бизнес в Германии осознает, что истинной причиной скачка цен на газ в ЕС стали просчеты в переходе на зеленую энергетику, а не действия РФ. Об этом в интервью «Известиям» заявил председатель правления Федерального союза российской экономики в Германии (BRWD) Алексей Лавров, отметив, что на фоне энергетического кризиса «Северный поток – 2» только подтверждает свою актуальность. Он также рассказал о постепенном восстановлении объема немецких инвестиций в РФ после пандемии, желании бизнеса ФРГ освободиться от санкций ЕС против Москвы и перспективах сотрудничества двух стран в области зеленой энергетики.
«Уровень немецких инвестиций восстанавливается»
— Какие плоды принес российско-германский перекрестный год «Экономика и устойчивое развитие»? В каких новых сферах странам удалось наметить пути взаимодействия?
— Пока пройдена только половина пути. Данная инициатива рассчитана с осени 2020 по осень 2022 года. Главная задача — инициировать диалог между российским и немецким деловыми сообществами. Среди основных приоритетов нашего сотрудничества стоит выделить вопросы экологии и зеленой низкоуглеродной экономики. Вторая главная ветвь — это энергетика, повышение энергоэффективности в различных отраслях экономики и возобновляемые источники энергии. Третья — это инновации, поскольку сфера высоких технологий, робототехники и искусственного интеллекта, биотехнологий — предмет активно развивающегося сотрудничества РФ и ФРГ. В рамках предшествующего Российско-германского года научно-образовательных партнерств страны показали, что научные коммуникации необходимы. Теперь же надо найти такие механизмы и инструменты, чтобы трансформировать научно-образовательные партнерства через призму инноваций в устойчивые экономические партнерства.
— Во время перекрестного года был также запущен проект «1000 практикантов», который позволяет российским студентам поработать в немецких компаниях в РФ. Насколько наши специалисты востребованы на предприятиях в самой Германии?
— Этот проект представляет большую ценность, поскольку дает возможность нашим студентам приобрести опыт в компании международного уровня. Буквально после запуска проекта порядка 600 немецких предприятий уже выложили вакансии на так называемую онлайн-биржу. По оценкам организаторов проекта, до конца года число вакансий достигнет 1000. Что касается наших кадров в целом, сегодня вряд ли можно найти какую-нибудь серьезную большую корпорацию в Германии, где не работали бы выпускники российских вузов. Как правило, инженеры и программисты. Даже если открыть учебники в самых престижных немецких университетах математического цикла, мы обнаружим, что они учатся по нашим отечественным авторам. ФРГ предоставляет особые возможности и для студенческих стартапов в области цифровой экономики и программирования. Такое признание очень ценно, но хотелось бы, чтобы этот процесс не ограничивался утечкой мозгов, а выходил на уровень серьезного двустороннего сотрудничества.
— Насколько сложно в условиях пандемии работать предпринимателям? Выступаете ли вы за взаимное признание сертификатов о вакцинации РФ и ЕС для упрощения перемещений представителей научного и бизнес-сообществ?
— Мы на себе испытываем эти сложности. Сейчас ситуация такова, что в Германию представители российского бизнеса могут приезжать без карантина только в случае доказательства веских на то причин и если срок их пребывания в стране ограничен пятью днями. Подобные ограничения — это препятствие для полноценного диалога, ведь любой проект начинается с доверительного отношения. Безусловно, мы выступаем за взаимное признание сертификатов о вакцинации. Еще лучше, если бы речь шла о признании российской вакцины европейским регулятором ЕМА. Мы с нетерпением ждем подвижек в этой сфере. 14–15 декабря мы проводим свой традиционный Российско-германский экономический конгресс и ожидаем большую российскую делегацию. У представителей наших стран есть много вопросов, которые необходимо обсудить в живом формате.
— Как изменился уровень немецких инвестиций в РФ за два года пандемии?
— Пандемии предшествовал плодотворный с точки зрения немецких инвестиций в российскую экономику год. В 2018-м инвестиции достигли €3,5 млрд, в 2019 году — €2,1 млрд. В I квартале 2020-го, то есть до вызванной пандемией турбулентности, объем инвестиций составил €1,8 млрд. Но в целом год закончился с отрицательным результатом — наблюдался отток инвестиций в €370 млн. Дополнительными причинами послужили также турбулентности на валютном рынке и некоторые политические разногласия. Однако мы все-таки связывали этот спад в большей степени с ограничениями, потому ждали от 2021 года восстановления. Немецкие коллеги скептично относились к нашему прогнозу, тем не менее уже в I квартале 2021 года объем инвестиций достиг €1,1 млрд. То есть можно говорить о том, что уровень немецких инвестиций восстанавливается и достаточно быстро по сравнению с тем же результатом 2020 года. Россия как рынок остается привлекательной для немецкого бизнеса.
«За РФ закреплена репутация надежного поставщика»
— Как санкции ЕС против РФ отражаются на работе Союза российской экономики в Германии?
— Санкции — это всегда плохо, они всегда отражаются не только на тех отраслях, к которым они применены, но и провоцируют деструктивное воздействие на отношения между деловым и научно-экспертным сообществом РФ и Германии. Безусловно, многие контакты наших стран, которые стабильно развивались на протяжении десятилетий, вряд ли можно разрушить санкциями. Однако мы по-прежнему порой сталкиваемся с некой боязнью немецкой стороны участвовать в тех или иных мероприятиях. Их опасение аргументируется тем, что в переговорах якобы будут принимать участие спикеры, которые как-то связаны с лицами, в отношении которых были приняты ограничительные меры. Тем не менее эта практика не носит массовый характер. В целом ситуация сейчас стала проще, чем это было 2014–2016 годах, когда мы столкнулись с массовым закрытием счетов и отказом в выдаче кредитов предприятиям, основанных на российском капитале. Сейчас эта проблема стоит не так остро, но всё же решение политических вопросов за счет бизнеса и экономики не может быть чем-то естественным. Как мы, так и наши немецкие коллеги выступают за снятие санкций и ответственности с бизнеса за вопросы, которые должны решаться на дипломатическом уровне.
— Как немецкий бизнес объясняет причины энергетического кризиса в Европе? Звучат ли обвинения в адрес РФ?
— За Россией закреплена репутация надежного поставщика. По крайней мере на уровне бизнеса здесь прекрасно понимают, что скачок цен на энергоносители прежде всего связан с теми просчетами, которые были допущены в Европе. Речь идет о расчете на поставку американского сжиженного газа, неоправданных ожиданиях от ветряной энергетики в силу безветренной в этом году погоды на Балтийском и Северном морях и проблемах с углем. Конечно, последствия от этого кризиса будут заметны, но немецкий бизнес никоим образом не винит в этом РФ.
— Строительство трубопровода СП-2 завершено. Насколько это важный проект для укрепления экономического партнерства наших стран? Приобретает ли он новое значение в условиях энергетического кризиса в ЕС?
— Для немецкого и австрийского бизнеса, особенно для основных участников СП-2 — Wintershall, Uniper, OMV, это прежде всего коммерческий проект. То, что Германия становится хабом для российского газа в Европе, — с позиции немецкого бизнеса исключительно вопрос выгодных инвестиций и взаимовыгодного сотрудничества. Кроме того, речь идет об энергобезопасности, которую приобретает Европа благодаря СП-2. Этот проект решает вопрос существующей газотранспортной системы, которая нуждалась в серьезных инвестициях и дорогостоящей модернизации. Кроме того, сегодняшний энергетический кризис лишний раз подтверждает актуальность «Северного потока – 2», который, в свою очередь, может гарантировать определенную стабильность.
«Мы должны быть полноценными партнерами»
— Германия планирует превратиться к 2045 году в климатически нейтральное государство и отказаться от традиционных энергоносителей. В том числе от газа. Реалистичен ли этот план?
— Существует очень много экспертных мнений по этому поводу, многие из них — взаимоисключающие. В условиях противоречивых суждений нельзя делать какие-то однозначные выводы. Полагаясь на интуицию, можно говорить о том, что эти сроки не столь реалистичны и обоснованы. Если существуют какие-то противоречия среди экспертов, то надо исходить из худшего сценария. Ситуация представляется так, что российский газ не только в краткосрочной, но и в долгосрочной перспективе будет востребован в Европе. Понятно, что тенденция выстраивания зеленой энергетики укрепляется, но и Россия не остается в стороне от этого вопроса.
— Планируются ли совместные российско-германские проекты в области зеленой энергетики?
— Это очень перспективная линия сотрудничества. В России идут параллельные процессы. Так, в середине прошлого года был введен в действие государственный стандарт по энергетике на основе возобновляемых источников энергии. В вопросах водородных технологии, в вопросах ветряной и солнечной энергетики мы ставим перед собой такие же цели фактически. Отличают немного только сроки. Но наши сроки как раз более реалистичны (президент РФ Владимир Путин заявил, что Россия ориентируется на углеродную нейтральность к 2060 году. — «Известия»). Что касается конкретно российско-германского сотрудничества в сфере зеленой энергетики, важно, чтобы оно вновь не сводилось только к вопросам сырья. Мы должны быть полноценными партнерами. Сейчас выносятся на повестку дня вопросы межгосударственного взаимодействия, в том числе признания сертификации, углеродных единиц. Здесь очень важно, чтобы мы не оставались в стороне от обсуждений европейцев. Либо мы будем внедрять европейские стандарты и будем интегрированными в их разработку, либо бизнес будет испытывать сложности. Поэтому как раз на стадии формирования наши голоса должны быть услышаны.
— После парламентских выборов в ФРГ новое правительство могут сформировать социал-демократы (СДПГ), «Зеленые» и свободные демократы (СвДП). Как, на ваш взгляд, такой правительственный состав будет вести диалог с РФ в области экономики и энергетики?
— Существуют самые разные точки зрения, но ключевой вопрос состоит в том, как распределятся места в правительстве. Сегодня можно говорить с определенной долей вероятности, что у этой коалиции будет некая система сдержек и противовесов. Пока неизвестно, будет ли создано новое ведомство путем слияния министерства экономики и министерства окружающей среды и кто тогда получит в нем портфель. Но «Зеленые» уже видят себя на этом месте. В таком случае нас будет ждать непростой диалог, но даже в рамках этой коалиции не стоит ожидать радикальных деструктивных процессов.
