Что наша жизнь — «Игра в кальмара»: кому не нравится корейский хит
Корейское шоу Netflix «Игра в кальмара» перешло порог в 111 млн просмотров, став самым популярным сериалом платформы за всю ее историю, но нравится он не всем. Инфлюэнсеры вроде BadComedian (Евгений Баженов) высказываются о хите негативно. «Лига безопасного интернета» получила жалобы от родителей, которые утверждают, что сериал смотрят их дети, несмотря на маркировку «18+». СМИ тиражируют сообщения об иностранных школьниках, которые копируют жестокие забавы из шоу. Психологи ломают копья, споря о влиянии «Игры в кальмара» на неокрепшую детскую психику. Ритейлеры отмечают огромный рост на «мерч» — товары с атрибутикой сериала. Поисковые запросы на них в «Объявлениях ВКонтакте» выросли на 233% с 4 по 10 октября. Ожидается даже, что Хэллоуин в этом году будет во многом посвящен «Игре».
По следам «Паразитов»
Сериал вышел на Netflix еще 17 сентября и не сразу обратил на себя внимание широкой аудитории. На стриминговом сервисе много контента из Южной Кореи — как сериалов, так и полных метров. На волне популярности «Паразитов» аудитория с интересом смотрит всё, что произведено в стране, где Восток настолько плодотворно и неоднозначно ведет культурный диалог с Западом. Неожиданно для всех, в том числе для Netflix, «Игра в кальмара» стала не просто супехитом, но и заткнула за пояс всех рекордсменов сервиса, оставив позади в итоге и «золотого призера» — сериал «Бриджертоны». У того за первый месяц было 83 млн просмотров, у «Игры» — уже более 111 млн.
Несколько сотен добровольцев участвуют в реалити-шоу на выживание. Чем меньше остается в живых, тем больше банк. Героям приходится проходить радикальные версии «детских» игр типа «двигайся — замри», где выбывание — это немедленная и жестокая смерть. Всё это в стильном антураже, с надсмотрщиками в необычной форме и с закрытыми лицами. Есть на что полюбоваться. Подробнее о сюжете и эстетике сериала можно прочесть в материале «Известий».
В российском Netflix «Игра в кальмара» тоже на первом месте, как и в 90 других странах, где работает сервис. Но ликование по этому поводу испытывают далеко не все, разве что интернет-магазины, где резко выросли продажи товаров с атрибутикой сериала. И если этот интерес можно объяснить приближающимся Хэллоуином, то рост спроса на слипоны марки Vans, в которых ходят герои, на 7800% никакими праздниками объяснить нельзя.
С другой стороны, на «Игру» обрушилась критика — и всесторонняя. Так, родители, встревоженные новостями о том, что за рубежом школьники начали имитировать жестокие игры из сериала, начали писать жалобы в «Лигу безопасного интернета», требуя проверки шоу и немедленных мер, чтобы обезопасить детей от просмотра контента 18+.
Директор «Лиги безопасного интернета» Екатерина Мизулина в своем Telegram-канале написала, что «проверкой могут заниматься только правоохранительные органы и Роскомнадзор. А мы к ним не обращались по вопросу сериала «Игра в кальмара». Но если вы настаиваете, то мы, конечно, подумаем. Пока психологи смотрят, материалы мы от них не получали. Соответственно, и обращений в правоохранительные органы и Роскомнадзор не было. И обеспокоены эксперты больше игрой из фильма, чем самим фильмом как таковым».
Обсудить, а не запретить
Кандидат психологических наук Александр Невеев настроен решительно против сериала. Прежде всего — из-за его идеологии. Зрителю, считает он, навязывается притягательная идея, что деньги — высшая ценность, ради которой можно убивать и рисковать жизнью. Даже умереть. И речь не идет о том, чтобы заработать себе на пропитание, на операцию или просто сколько-то. Герои хотят сразу миллиарды! И у молодежи пишется на подкорку, что чтобы заработать миллиард, надо убить, скажем, 500 человек.
— Кем такой ребенок вырастет? — задается вопросом Александр Невеев. — Это ведь не «посмотрели и забыли», сериал уже запустил флэшмоб, люди покупают обувь, как у героев, форму охранников из игры. Значит, люди превращают вымысел в нечто реальное.
Дальше, убежден психолог, подростки будут организовывать нечто подобное и избивать одноклассников за деньги. Это происходит и без сериала, но его идеология идеально ложится на такое поведение. Очевидно, что опасные молодежные субкультуры никуда не делись, школьники приносят в классы оружие и стреляют. У ребенка личность еще не сложилась, он находится в поиске идеалов, которые лягут в основу его личностной структуры. Здесь возникает вопрос ценности денег, богатства и ценности жизни, понимания того, что такое жертва и ради чего она может приноситься.
— Странно было бы ожидать от Кореи продвижения общечеловеческих идеалов, — рассуждает Александр Невеев. — Это страна, национальная идентичность которой сегодня стерта. Корейцы выбеливают свою кожу, расширяют глаза, стесняются своей расы, о своей традиционной культуре вообще забыли. А у нас — форменное безобразие: современный интернет не позволяет соблюсти возрастные ограничения. Сегодня ребенок может с телефона или планшета посмотреть любой сериал или фильм 18+. Никаких реальных механизмов помешать ему не существует, с этим надо что-то делать.
Совсем другую позицию занимает президент Ассоциации детских психиатров и психологов Анатолий Северный.
— Мне запреты не кажутся действенными, — подчеркнул он. — Дети всё равно находят этот контент. Всё запретить невозможно. Надо действовать воспитанием, а не запретами. Надо выяснить, как ребенок воспринял скачанный фильм, разобрать с ним этот фильмом, внушить ему правильную реакцию. Обсудить, а не запретить. Как ребенок воспримет ваш совет — зависит от ваших отношений с ним. Что касается жестокости, то ведь лиса съедает колобка, и это тоже жестоко. Что с этим делать? Только выработать с ребенком разумную реакцию на это. А запретный плод сладок, он вызовет только более острое желание узнать.
Сериал для всех
Российские критики, кинематографисты и блогеры тоже относятся к сериалу неодинаково, хотя к ограничениям на просмотр пока не призывают. Например, СМИ широко растиражировали отрицательный отзыв Евгения Баженова (BadComedian), хотя сам блогер, похоже, придерживается умеренной позиции.
— Мне не очень понравился сериал — бывает такое, — объяснил он свою точку зрения «Известиям». — Не хочу сказать, что это худший сериал на свете, просто считаю, что он не способен удивить, он — вторичный. Я даже выложил у себя на канале список недавних популярных сериалов, которые это доказывают. Тут налицо оверхайп, хотя если человек только открывает для себя этот жанр, сериал — не худший вариант.
Сцены и диалоги в «Игре» затянуты, считает Баженов, хотя есть находки в области дизайна, внимание держат «детские» игры, но их недостаточно. Очень бьет по восприятию финал — он сильно портит впечатление.
— Но если речь идет о каких-то запретах, то я обеими руками за сериал, — восклицает Баженов. — Какая может быть цензура, если на российских экранах спокойно показывали крупным планом, как у человека отрывается голова в «Союзе спасения», и никто почему-то это не запрещал, не устраивал психологических проверок? У фильма рейтинг «12+» был. Это западное кино можно осуждать, а наше — нормально, психике не навредит. Про телевидение я вообще молчу.
— Не думаю, что это шоу может спровоцировать агрессию, — отметил сценарист «Притяжения», «Льда» и «Спутника» Андрей Золотарев. — Мне кажется, люди в подвижном состоянии психики часто могут выбрать всё что угодно в качестве триггера к действию. «Джокер» тоже спровоцировал какого-то парня устроить стрельбу в кинотеатре, но никто же не стал запрещать франшизу о Бэтмене. Из информационного поля нельзя исключить все триггеры, так что лучше просто точечно работать с людьми, у которых подвижная психика. Эффективность будет выше.
Сценарист среди достоинств сериала отмечает точность исполнения. Это, безотносительно художественной ценности, качественно сделанный продукт, уверен он. Кроме того, сейчас правильное время для этой истории, добавил Андрей Золотарев. Такого рода аттракционы всегда находились в крайнем жанровом состоянии: либо совсем жестокая «Пила» с кровью и мясом, либо совсем детские истории про лабиринты. А «Игра в кальмара» — сериал для всех. В основе понятная человеческая драма: это классический сюжет-исправление про отца, который совершал ошибки и которому зрители дают кредит доверия.
— Плюс корейское кино на подъеме, к нему уже все привыкли, — заметил Золотарев. — «Игра» попала в правильное время и правильное место.
Самый известный критик, специализирующийся на сериалах, Егор Москвитин, отмечает, что шоу снималось не для молодой аудитории, не для детей. Средний возраст подписчиков Netflix — от 30 и выше. Причин популярности несколько: во-первых, сериал апеллирует к поколению игр, «хомо люденс», тем из нас, кто долго остается инфантильным, относится к жизни как к игре, в которой может быть прохождение, «читы» и коды.
— Вторая причина — сериал использует корейский киноязык, а Корея — это особая страна, которая раньше всех пережила в культуре тему гражданского раскола, она давно научилась описывать эту коллизию, — пояснил Егор Москвитин. — К этой ситуации сейчас только приходит европейский мир, переживающий тихий этап гражданской войны, где даже в одной семье люди могут быть по разные стороны баррикад. «Игра престолов», «Ходячие мертвецы», «Мстители» и «Игра в кальмара» популярны именно поэтому. Кроме того, этот сериал легкий, динамичный, захватывающий и совершенно непредсказуемый в своем сюжете.
А пока о сериале спорят, Netflix готовит второй сезон шоу. Значит, забавные игры на экране продолжатся.
