Место с головой и сердцем: зачем ехать в Бурятию
Бурятия — один из самых необычных уголков нашей необъятной страны. Окруженная горами, с одной стороны, и Байкалом — с другой, несущая на себе следы нескольких евразийских империй, до предела насыщенная памятниками истории и культуры, населенная удивительно гостеприимными людьми, она имеет все шансы стать одним из ключевых направлений для внутреннего туризма. Подробности — в материале «Известий».
Столичные штучки
Первое место, куда попадает большинство путешественников, — Улан-Удэ, столица республики. Его история уходит своими корнями в XVII столетие, но о тех далеких временах сегодня ничего не напоминает — слишком много пожаров, разрушений и перестроек случилось за несколько веков. Сегодня это вполне современный регулярный город, в архитектурном облике которого мирно уживаются и раннесоветский конструктивизм, и сталинский ампир, и брежневский модернизм. Причем всё это ненавязчиво приправлено очаровательным восточным колоритом.
Символическим центром города является самая большая в мире голова Владимира Ильича Ленина, установленная на площади Советов. Уникальный памятник, возведенный к столетию со дня рождения вождя мирового пролетариата, собрал в свое время множество престижных наград, а сегодня является едва ли не обязательным участником самых разных туристических программ, общественных инициатив и творческих проектов. Один из самых удачных слоганов последних лет звучит так: «Улан-Удэ — город с головой». Емко и точно, неформально и креативно, умно и с доброй иронией. Совершенно в бурятском духе.
Голова Владимира Ильича Ленина, установленная на площади Советов
На первый взгляд, город может показаться не слишком интересным. В известном смысле это так — но только если ограничиться чисто внешним осмотром. На самом деле при всей кажущейся ординарности Улан-Удэ отличается удивительно эмоциональной и позитивно заряженной атмосферой. Творческая жизнь здесь бьет ключом. Чего стоят, например, музыкальный фестиваль «Голос кочевников», книжный фестиваль «Бумажный ключ», фестиваль дизайна и каллиграфии Typomania, байкальские арт-плэнеры для художников, скульпторов, фотографов, дизайнеров, известные далеко за пределами Бурятии.
Интенсивность и плотность культурных, образовательных и арт-событий — результат целенаправленной работы многих местных государственных и общественных организаций, а также частных инициатив.
— Смысл этой деятельности в том, чтобы в целом повысить туристическую привлекательность региона, в том числе в межсезонье, сделать его точкой притяжения для максимально широкой аудитории, превратить Улан-Удэ в модное место, а еще создать условия для того, чтобы молодежь оставалась. Это получается, пусть и не так быстро, как хотелось бы, — рассказал «Известиям» куратор фестиваля «Типомания в Бурятии», известный графический дизайнер Дмитрий Галсан.
Графический дизайнер Дмитрий Галсан
Для поддержания высокого уровня творческой активности в фестивальное межсезонье в Улан-Удэ на базе бывшей городской типографии создан креативный проектный офис «Баргуджин Токум», где на нескольких этажах расположены выставочные пространства, действуют художественные, ювелирные и дизайнерские мастерские.
Этнографический музей народов Забайкалья под открытым небом
На заметку: В нескольких километрах от города расположен Этнографический музей народов Забайкалья под открытым небом — с очень качественной коллекцией исторических, культурных и архитектурных объектов, собранных со всех уголков республики. Здесь можно посмотреть, например, землянку грозных степных кочевников-хунну, традиционное бурятское стойбище, старообрядческие подворья и казацкие избы, древние могильники и неолитические рисунки. Сюда же перевезены несколько старых домов из Улан-Удэ, так что в первом приближении можно представить себе, каким был внешний облик одной из центральных улиц города 100 лет назад. А еще здесь же действует зоопарк, невероятно популярный у местных жителей.
В зоопарке
Место силы
В получасе езды от Улан-Удэ, в широкой долине, окруженной горами, находится одно из самых почитаемых и посещаемых мест Бурятии — Иволгинский дацан. Центр всего российского буддизма со стороны ничем особо не примечателен — обычный поселок с обычными домиками, разве что храмов для обычного поселка здесь многовато.
Иволгинский дацан
История дацана довольно коротка, но примечательна. Начать с того, что разрешение на возведение первого храма в Иволгинской долине было дано в… мае 1945 года. Трудно отделаться от мысли, что советская власть шла таким образом навстречу коренному населению республики, внесшему очень значительный вклад в Великую Победу. В 1951-м местные власти выделили землю для комплекса — жилых домов лам и хозяйственных построек, после чего сюда активно потянулись люди. А в 1970-х были построены почти все существующие ныне храмы. Странная вещь: тут всё новое, но нет ни малейшего ощущения новодела. Может быть, всё дело в том, что буддизм в Бурятии — религия по-настоящему живая и открытая, что между храмом и человеком, мирянином и ламой, природой и обществом не пролегает неодолимая пропасть, как это часто случается в иных религиях и странах.
В начале нового тысячелетия в дацане, как и положено подлинно святому месту, случилось чудо: монахи обрели нетленное тело хамбо-ламы Даши-Доржо Этигэлова. Именно тело, а не мощи, ибо считается, что Этигэлов не умер в 1927 году, а, погрузившись в глубокую медитацию, ушел в нирвану, где пребывает до сих пор и потому всё еще жив. Сегодня его тело в неизменной позе лотоса помещено на возвышении в Благословенном дворце хамбо-ламы в центре дацана. Говорят, что если Этигэлов соблаговолит взглянуть на пришедшего к нему в гости, будет тому счастье. Иные посетители уверяют, что им повезло уловить его быстрый взгляд.
Нетленное тело XII хамбо-ламы Даши-Доржо Итигэлова в Этигэлэ Хамбо Ламын ордон
В Иволгинском дацане можно провести целый день — совершая молитвенный круг, размышляя о колесе сансары, слушая медитативные распевы лам, беседуя с монахами о разном, постепенно входя в то удивительное состояние умиротворения и внутренней гармонии, которые, вообще говоря, свойственны очень многим местным жителям. Можно там и пообедать — в местном ресторанчике готовят отличные буузы, добротные пирожки-хушуур, которые ешь, как семечки, и соблазнительные сладкие боовы (жаренные во фритюре кусочки теста).
В гостях у «семейских»
Бурятия — одно из тех мест в нашей стране, где по сей день существуют большие старообрядческие общины, живущие вполне традиционным сельским укладом. Они появились здесь при Екатерине, а первые переселенцы попали сюда из Прибалтики и Белоруссии. Не удивительно, что среди их потомков до сих пор немало голубоглазых блондинов.
Старообрядческие семьи исторически не дробились, молодые не отселялись, а оставались жить на родительском дворе. В результате в одном большом домохозяйстве могло насчитываться порой много десятков человек, находившихся друг с другом в прямом, двоюродном и даже троюродном родстве. Не удивительно, что членов таких родственных коллективов стали называть «семейскими». Традиционно они жили совершенно обособленно от внешнего мира, следуя дореформенному религиозному чину, соблюдая строгую мораль, полностью обеспечивая себя всем необходимым. Сегодня прежней закрытости уже нет, а в иных деревнях даже организовали небольшие музеи и начали принимать туристов, интересующихся тем, как устроен старообрядческий быт.
Например, в деревне Тарбагатай в 50 км от Улан-Удэ путешественники могут посетить старообрядческий храм, осмотреть этнографический музей, подробно узнать, как устроен семейский двор, отведать томленых щей из печи, соленых грибов и рыбного пирога, побаловать себя пышками с топленой халвой и рюмочкой-другой забористого кедрового самогона, а еще послушать знаменитый семейский распев.
На заметку: Культура и обычаи семейских входят в Список объектов нематериального наследия ЮНЕСКО.
Место памяти
В поселке Старый Энхалук на берегу Байкала, в двух часах езды от Улан-Удэ, есть удивительный музей истории озера и людей, чья жизнь оказалась накрепко связана с этим местом. Он создан на базе небольшого и давно заброшенного рыбзаводика. Некогда таких предприятий вдоль всего побережья было великое множество, сегодня почти все они стоят без дела и постепенно разрушаются. Тому, что в Старом Энхалуке, повезло. Благодаря усилиям местного энтузиаста и бизнесмена Алексея Котова у него началась вторая жизнь.
Музей Байкала
В двух деревянных сараях (бывшем цехе засолки и леднике) собрана емкая, но очень содержательная экспозиция, посвященная тому, как местные жители занимались рыбным промыслом на Байкале. Весь процесс — от изготовления снастей до упаковки готовой продукции — представлен максимально предметно. Дело, однако, не только в этом. В годы Великой Отечественной войны крохотный заводик ежедневно перерабатывал около 12 тонн омуля — для фронта, для победы. Трудились здесь совсем юные девчонки — по 12–14 часов в день солили в огромных чанах рыбу, вручную дробили соль, таскали из ледника колотый лед… Иные из них оставили свои имена на стенах. Кто бы мог подумать, что спустя 70 лет по ним будут восстанавливать живую историю этого места?!
Котов нашел нескольких бывших сотрудниц, ныне древних старушек, а еще детей и внуков тех, кто здесь работал. За два дня до начала войны свое имя на стене оставил Доши Петрович Николаев, вскоре он уйдет на фронт и погибнет. Для его дочери, сегодня живущей в Калининграде, этот автограф остается едва ли не единственным подлинным свидетельством об отце. У Алексея до сих пор дрожит голос, когда он рассказывает, как она позвонила ему посреди ночи, не в силах терпеть до утра…
Еда кочевников и ханов
Важнейшей составляющей привлекательности любого туристического направления является местная кухня. Дело, разумеется, не в том, что путешественнику банально необходимо время от времени утолять голод. Еда — такая же полноправная часть местной культуры, истории и быта, как дацаны или поселки «семейских».
Традиционную бурятскую кухню условно можно разделить на «низкую» и «высокую» — ту, что испокон веков живет в народе, и ту, которой некогда наслаждалась местная феодальная знать, но которая сегодня известна разве что по нескольким старинным текстам. Граница между ними размыта, потому что и верхи, и низы зачастую использовали одни и те же продукты и технологии. Например, буузы — вкуснейшее блюдо в виде «корзинки» из теста, с фаршем и густым бульоном внутри, чем-то похожее и на манты, и на хинкали, и на пельмени, но всё-таки вполне оригинальное — можно было встретить на любом столе, да и сегодня готовят его повсеместно. Это настоящая визитная карточка бурятской кухни. «Корзинка» по форме напоминает юрту и потому открыта сверху. Всё остальное — состав фарша, размер, специи — на усмотрение хозяйки. Кстати, буузы, в отличие, например, от хинкали, принято съедать целиком — тесто для кочевников всегда было ценностью.
Не менее популярны кровяная колбаса, арбин (сырая конская печень в рубашке из конского же жира), наваристая баранья похлебка с нутом, саламат из ячменной муки, сметаны и масла, густой бурятский чай с молоком, которым одним можно насытиться до отвала. Одним словом, всё то, что давало силы и энергию тем, кто постоянно должен был преодолевать большие расстояния по бескрайней степи.
На заметку: По особым случаям в Бурятии готовят бодог — праздничное блюдо кочевников. Дикую козу свежуют, начиняют раскаленными камнями и затем довольно долго запекают в земляной яме. В результате внутри туши образуется много бульона, а мясо получается довольно нежным, хотя и с характерным ароматом.
Высокая традиционная бурятская кухня, напротив, явление относительно новое. Сегодня ее пытаются восстанавливать, насколько это возможно, а в качестве основы опираются на так называемую «Кухню великого хана» — поваренную книгу, написанную в 1330 году. В сентябре в нескольких ведущих ресторанах Улан-Удэ («Тала», «Тэнгис», «Орда» и др.) при поддержке республиканского министерства туризма и ТИЦ «Байкал» прошел фестиваль «Кухня Великого Шелкового пути», гостям предлагали сеты и собирали их мнения, а по итогам некоторые самые популярные блюда попали в основное меню.
Из числа наиболее интересных отметим холодный рыбный суп с хурэнгэ (своеобразное гастрономическое пограничье между Западом и Востоком), ячменный суп с бараниной и саламатом (при сервировке в суп погружают раскаленный камень, так что он буквально кипит на столе), буузы с мандариновой или апельсиновой цедрой (очевидный жест в сторону кулинарного наследия Китая) и жемчужную рисовую лапшу с мясом молодого бычка.
