Вице-премьер РФ Александр Новак 10 августа допустил, что власти могут донастроить биржевую торговлю моторным топливом. В частности, может быть введен временный запрет на продажу бензина и дизеля для всех, кроме производителей. Эта мера может стабилизировать рынок, но она не решит фундаментальных проблем.
Розничные цены на бензин продолжают расти. С начала года они поднялись примерно на 3 рубля за литр (АИ-95). Для того, чтобы стабилизировать ситуацию, предпринимались различные шаги: от словесных интервенций до корректировки демпфирующей надбавки и проверок трейдеров на предмет сговора.
Отчасти ситуация напоминает события 2018 года, когда розничные цены на моторное топливо значительно выросли за короткий промежуток времени — с мая по октябрь. К счастью, в 2021-м цены растут не так стремительно, но не в скорости дело. Три года назад руководству страны пришлось оптимизировать налоговые режимы, чтобы стабилизировать ситуацию на рынке. Самым действенным методом оказалось снижение акциза на моторное топливо (правда, с 2019 года этот налог продолжил рост). Но эта мера была не единственной.
Так совпало, что кризис 2018 года пришелся на период, когда были утверждены параметры финального витка большого налогового маневра. Он предполагал увеличение ставки налога на добычу полезных ископаемых (на нефть) и постепенное снижение (до нуля) экспортных пошлин. Эти меры предпринимались ради благой цели: они должны были сделать экономику РФ менее зависимой от колебаний на мировых рынках углеводородного сырья. Прошедший год стал достаточно красноречивым испытанием на прочность этой системы.
Для внутреннего рынка финальный виток большого налогового маневра нес существенные изменения, так как парадоксальным образом повышал его открытость. Иными словами, росла зависимость российского рынка от внешних площадок. Чтобы снизить эту зависимость, в 2018 году был предложен механизм демпфирующей надбавки. Это своего рода налоговый вычет для нефтяных компаний, размер которого зависит от разницы между условной ценой для внутреннего рынка и средней экспортной ценой.
Как показала практика 2021 года, условная цена в демпфирующем механизме оказалась завышенной, и ее пришлось привести ближе к рыночным реалиям.
Кроме того, 2018 год принес ужесточение правил биржевой торговли. Теперь спекулировать стало гораздо сложнее. Но не невозможно. Прежде чем рассмотреть этот вопрос, стоит описать изменения, которые принесла с собой пандемия на российский рынок нефтепродуктов.
Одним из следствий пандемии стало падение спроса на авиакеросин, так как многие направления оказались закрыты, и количество перелетов снизилось. Косвенным следствием этого стал рост автомобильного туризма, который сопровождался повышенным спросом на моторное топливо в период отпусков.
Этот спрос в 2021 году нельзя назвать аномально высоким, но всё же он оказал дополнительное давление на рынок. Заметив рост биржевых котировок в летние месяцы, контролирующие органы предположили, что не хватает запасов. Но запасов оказалось достаточно. Значит, дело в их распределении, и независимым игрокам не хватает имеющихся объемов, то есть нефтяникам необходимо направить на биржу больше топлива? Но в действительности некоторые компании (например, «Роснефть») не просто выполняли поставленные перед ними нормативы по биржевой торговле, а кратно перевыполняли их.
И вот в конце июля 2021-го контролирующие органы решили проверить трейдеров, заподозрив их в недобросовестном поведении при биржевых торгах. Идея о дополнительном ужесточении правил биржевой торговли — это одно из следствий этих подозрений. Если соответствующие факты будут выявлены, то придется сделать спекуляции практически невозможными. Кстати, руководство страны в этом плане обдумывает, по словам Александра Новака, не только запрет на торговлю для всех, кроме производителей, но и запрет на приобретение топлива аффилированными с вертикально интегрированными нефтяными компаниями лицами. Также предполагается, что может быть ограничен предельный рост внутри торговой сессии. Если спекуляции имели место, данные меры могут помочь. Но именно «если».
При этом запрет на экспорт, о котором ведутся многочисленные дискуссии, крайне маловероятен. По той простой причине, что у нас нет проблемы с избыточным экспортом бензина (на внешние рынки идет примерно 10%). А кроме того, запрет на экспорт не коснется стран Евразийского союза, на которые приходится значительная доля от и без того не самых впечатляющих внешних поставок. В этом смысле запрет на экспорт можно было ввести уже вчера. Он бы практически не оказал значимого воздействия на внутренние цены.
В то же время стоит заметить, что без сдерживания цен со стороны крупных компаний рост мог быть еще более активным. Средние цены оказались бы на уровне, к примеру, крымских, где влияния крупных сетей нет. При этом не будь демпфирующей надбавки, растущая открытость нашей экономики привела бы к скачку цен на бензин и дизель еще на 10 рублей за литр.
И здесь мы упираемся в главную проблему — недооцененный рубль. Именно из-за слабого рубля все вышеописанные факторы и приводят к плачевным последствиям для внутреннего рынка. Хотя нельзя не признать, что цены на бензин и дизель у нас не только одни из самых низких в мире, но и с точки зрения благосостояния населения они не пересекают критические уровни. Для поставщиков достижение такого уровня — это большая беда, так как после него произойдет резкое сокращение спроса, снижение размеров среднего чека и падение прибыли.
Стоит предположить, что приближающаяся осень приостановит автотуризм, потребление моторных топлив войдет в нормальное сезонное русло. Но на будущий год нужно будет учитывать новую постпандемическую реальность с ее повышенным летним спросом. Впрочем, Александр Новак по сути об этом тоже сказал, предложив «скорректировать механизм формирования графика ремонтов нефтеперерабатывающих заводов», чтобы снять риски для внутреннего рынка в летний период.
Автор — заместитель генерального директора Института национальной энергетики
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
