«Даже получив статус, театр перебивался с хлеба на квас»
Коллеги в 1972 году буквально принудили Галину Волчек стать главным режиссером «Современника», хотя начальство считало, что ее кандидатура никуда не годится, вспоминает Евгения Кузнецова. Завлит театра, которая была рядом с Галиной Борисовной без малого четверть века, уверена, что именно Волчек удалось сделать «Современник» самой прогрессивной сценой страны. О том, как создавалась легенда, Евгения Кузнецова рассказала «Известиям» накануне юбилея театра — 15 апреля «Современник» отмечает 65-летие.
«Великолепная семерка»
— «Современнику» — 65. Фиксировалась ли интереснейшая история театра?
— Конечно. История частично зафиксирована в воспоминаниях и очень полно в архиве театра, который по крупицам собирает Татьяна Прасолова. Когда «Современник» шел к своему 50-летию, Галина Борисовна сказала мне: «Слушай, надо сделать книгу». До юбилея оставалось пять месяцев. И мы вместе с Анной Шалашовой и Екатериной Вороновой проделали серьезную работу: собрали свидетельства тех, кто создавал и строил театр. Получилась огромная книга — «Современник». Первые 50». Читая ее, можно понять, как и чем жил этот невероятный театр, в котором судьба подарила мне счастье работать. Сейчас работаю еще над одной книгой.
— Почему «Современник» — достояние русской культуры?
— Великое дело, с моей точки зрения, можно сделать только с нуля, как сделали в свое время Станиславский с Немировичем, и по их стопам пошел Ефремов. Ведь Олегу Николаевичу никто не давал площадку под театр и финансирование. Он заразил своей абсолютно утопической идеей целую плеяду людей, семь из которых, включая себя, он потом назвал основателями «Современника».
— Кто эти семеро?
— Все знают эти имена — Олег Ефремов, Галина Волчек, Лилия Толмачева, Олег Табаков, Игорь Кваша, Виктор Сергачев, Евгений Евстигнеев. Ефремов умел видеть людей. Молодые актеры начали новое, никем не поддерживаемое дело, поставили всё на кон — и выиграли. Все вместе и каждый по отдельности.
А могло бы быть по-другому. Волчек звали играть большие роли в очень хороший театр. Останься она там, стала бы известной характерной актрисой. Лилия Толмачева пришла строить «Современник», будучи первой молодой артисткой Театра имени Моссовета. Главный режиссер Юрий Завадский просто ужаснулся ее поступку. В Моссовете она могла быть примой, но тогда бы не стала бы колоссальной личностью, оказавшей влияние на историю русского театра.
Евгения Кузнецова
— Они верили в успех своего предприятия?
— Никто из них не строил грандиозных планов. Просто они не могли смириться с тем, что происходит. Первое, о чем говорил Ефремов, собирая их, что они должны очистить от косности и догм великую систему Станиславского, практически уничтоженную театральной практикой позднесталинских лет удушья. Они верили, что могут вместе что-то сделать и будут услышаны.
— Как основатели вспоминали самый первый день «Современника»?
— В ночь с 15 на 16 апреля 1956 года в Школе-студии МХАТ был сыгран первый спектакль «Вечно живые». После увиденного зрители не расходились. Требовали, чтобы артисты поговорили с ними о спектакле. «Вечно живые» — тихая пьеса Виктора Розова о войне, но без единого выстрела, рассказывающая о нравственном выборе каждого. И это оказалось нужным. Ведь война закончилась всего 11 лет назад.
А дальше были два года тяжелейшего пути, безденежья, бескрышья. Уже получив статус, театр перебивался с хлеба на квас. Ситуацию переломил «Голый король», поставленный в 1960 году. Слух о грандиозном и даже опасном для власти спектакле разлетелся по Москве за полдня. С тех пор и до сегодняшнего дня билеты в «Современник» не достать.
— А ведь за четыре года можно было и разочароваться?
— Не то слово. И были люди, разочаровавшиеся. Не сдюжившие. Оставившие общее дело. У каждого своя судьба. Недаром Ефремов кого-то назвал в числе основателей театра, а кого-то из тех, кто был сначала, нет.
— Почему он так поступил?
— Олег Николаевич знал, почему делал так, а не иначе. Идея его была столь мощная, что привлекала огромное количество желающих встать рядом. Но не все выдерживали. Первые годы в «Современнике» была стабильная труппа и те, кто приходил, как сегодня бы сказали, стажерами. После сезона работы коллектив решал, остаются ли они в театре или нет. Обсуждали это на общем собрании, где легко могли сказать: «Большое спасибо — и до свидания». Жестоко, травматично, но честно. Театр искал своих по крови, тех, кто не предаст, будет исповедовать ту же веру. Галина Волчек до последнего своего дня говорила: «Мы должны помнить, как называется этот театр, и каждым своим шагом пытаться соответствовать».
Безотцовщина
— После ухода Ефремова худруком во МХАТ в 1970-м Волчек возглавила театр, не допустив краха «Современника». Она взялась за это по просьбе Олега Николаевича?
— Нет. Ефремов очень хотел, чтобы «Современник» влился в труппу МХАТа и поднимал бы его.
— Но «Современника» уже не существовало бы?
— Да. Нина Дорошина на одном из кровавых собраний по этому поводу сказала: «Олег Николаевич, я не понимаю: если в помойное ведро влить стакан чистой воды, оно же не перестанет быть помойным». Образно, но подмечено точно.
Но всё равно тогда немало артистов ушли за Ефремовым. Виктор Сергачев, Александр Калягин, который к тому моменту работал в «Современнике» буквально полтора года, но верил в невероятные художественные и человеческие качества Олега Николаевича. Через год во МХАТ все-таки перешел Евстигнеев.
Это был очень страшный период. Из семи основателей остались Кваша, Табаков, Толмачева и Волчек, которые не смогли позволить себе похоронить то, что создано. Они решили, что театром будет руководить коллегия основателей, в которой каждый отвечает за свой раздел. Так Табаков стал директором.
— А могли назначить руководителем «Современника» человека со стороны?
— Конечно. В 1972 году, когда решением общего собрания коллеги буквально принудили Волчек стать главным режиссером, это вполне могло случиться. Она успешно ставила спектакли, но в остальном ее кандидатура никуда не годилась: во-первых, женщина, во-вторых, еврейка, в-третьих, беспартийная.
Представьте себе, какой была репутация театра, если на верхах побаивались и уважали мнение коллектива. Утвердили непроходную кандидатуру Волчек. И совет дали: «Надо быстренько вступить в партию». На что Галина Борисовна ответила: «Я же не космонавт, чтобы меня на лету в партию принимали». Так и осталась до конца своих дней беспартийной.
В 1972-м ей было 39 лет. Я убеждена, она не стремилась руководить, до последнего говорила: «Я не перестаю извиняться перед теми, с кем начинала в этом театре».
Галина Волчек и режиссер-постановщик Иосиф Райхельгауз на репетиции, 1973 год
— За что извинялась?
— Должность художественного руководителя предполагает и обиженных тоже. Хотя ее выдвинул коллектив и Галина Борисовна не могла противиться. Такова театральная этика.
— Табаков, наверное, тоже не думал, что ему придется директорствовать?
— Но взялся. И, говорят, был очень хорошим директором. Судя по МХАТу и «Табакерке», можете судить, как он работал в «Современнике».
— Волчек не дала погибнуть делу Ефремова, мало того, привлекла в «Современник» известных режиссеров. Даже легенда польского кино Анджей Вайда здесь ставил. Как это стало возможным?
— Вайда был из соцлагеря и ставил антивоенную пьесу «Как брат брату». А мечтал он о «Бесах» Достоевского. Когда сказал об этом министру культуры Фурцевой, Галина Борисовна сильно наступила ему на ногу. «Бесы» были запрещены в то время. Свою мечту он всё равно реализовал. В 2004 году, в «Современнике».
А первым приглашенным ею режиссером был великий Товстоногов. Потом уже Вайда. Смелее был другой поступок Волчек, когда она, увидев студенческий спектакль, позвала начинающего Валерия Фокина и вместе с ним целую группу выпускников Щукинского училища. Волчек понимала: театру нужна новая кровь. «Современник» — это постоянное обновление, которым она занималась всю жизнь.
Вкусы публики часто бывают косными. Например, со спектакля «Квартира Коломбины» Романа Виктюка, в тот момент молодого режиссера, зритель поначалу уходил, хлопая дверями. Но его продолжали играть, а «Современник» отбирал зрителей, кому эта эстетика была понятна, кто готов был меняться вместе с театром.
Польский режиссер театра и кино Анджей Вайда (в центре) с артистами московского театра «Современник» Валентином Гафтом и Лилией Толмачевой после репетиции пьесы «Как брат брату», 1973 год
— «Современник» в первые заграничные гастроли попал на Бродвей и тут же покорил американцев. Как это было?
— Привести на Бродвей Чехова и «Крутой маршрут» могла решиться только отважный американский продюсер Марина Ковалева. Она рискнула и выиграла вместе с театром. В результате впервые в истории иностранному театру вручили престижную премию Drama Desk Award.
Новая кровь
— Галина Борисовна находила своих актрис и делала из них прим. Так было с Мариной Нееловой, Еленой Яковлевой, Чулпан Хаматовой…
— Волчек всегда была необходима актриса, актер, который бы мог транслировать со сцены ее замысел, чувства, понимание мира языком времени, в котором она делает этот спектакль. В 1970-е таким протагонистом стала хрупкая, абсолютно нездешняя Марина Неелова. Через 15 лет появилась актриса вообще другого типа — Елена Яковлева. Потом — Чулпан, которая очень мощно транслировала время в спектаклях Волчек на рубеже веков. А ведь ее Волчек нашла случайно. Она искала актрису на роль Пат в «Трех товарищах». Случайно увидела Хаматову во «Взгляде». Не думая, что она актриса, уперлась и сказала: «Вот моя Пат».
Она вообще очень странно видела человека. У Волчек было собственное понимание красоты, ни на чье не похожее. И в правоте своего видения она могла убедить любого. Как-то ее сосватали председателем жюри «Кинотавра». Она приехала в ужасе: «Катастрофа. Проходит 30 молодых артисток, все на одно лицо, как клонированный горох». Ей нужна была личность — тот, на ком ты безусловно остановишь взгляд. Мне радостно, что за несколько лет до своего ухода она вдруг нашла такую в Кристине Орбакайте, предложив ей роль в «Двое на качелях». Цеплялась в своем видении за девочку из «Чучела» (фильм Ролана Быкова. — «Известия»), которую Кристина сыграла ребенком.
— Волчек было важно, чтобы в «Современнике» играли потомки Олега Ефремова?
— Важно, что у наследников Олега Ефремова на это было и есть художественное право. Галина Борисовна позволила Мише Ефремову сделать свою студию при театре «Современник-2». Он попробовал, но вскоре сам же закрыл ее. Миша признавался, что хуже него руководителя не было.
Что касается его сына Никиты, он вообще не блатной. Узнав, что он поступил в Школу-студию МХАТ, видя его работы, я всё время говорила Волчек, что он должен работать в «Современнике». Но Никита показывался в театр на общих основаниях. В отличие от многих, был прекрасно готов. И какая бы фамилия ни была у этого парня, его бы взяли с руками и ногами.
— А как бы Галина Борисовна отреагировала на трагедию на Садовом кольце?
— Два человека трагически переживали бы эту историю — Алла Борисовна Покровская, Мишина мама, и Галина Борисовна, которую он по праву называл своей второй мамой. Волчек очень любила его, невероятно высоко ценила как артиста. Наверное, она попыталась бы остановить его от этого кошмара под названием «адвокат» (Ефремова на процессе защищал Эльман Пашаев. — «Известия»).
Михаил Ефремов и Галина Волчек во время творческого вечера «Галина Волчек. Театр как судьба», 2017 год
— Она защищала бы Михаила Олеговича?
— Да, но вопрос, как. Галина Борисовна была трезвым человеком. Она обязательно нашла бы слова для семьи Сергея Захарова. Ее сердце разорвалось бы от беды, перевернувшей всю Мишину жизнь. Но неизбежность наказания ей была бы тоже очевидна. Она бы защищала, но не путем коррумпирования судей, адвокатов или каких-то договоренностей, нет. Приехала бы в кресле на процесс и сказала: «Уважаемый господин судья, примите во внимание, что я знаю этого человека, он кается! Для него это катастрофа». Может быть, ее бы услышали.
Евгения Кузнецова — театровед, помощник художественного руководителя по литературной части. В 1985-м окончила театроведческий факультет Ленинградского института театра, музыки и кино (ныне СПбГАТИ). В 1990 году окончила аспирантуру ВНИИ искусствознания. В 2006 году ей присвоено звание заслуженного работника культуры РФ. С 1996 по 2021 год — завлит в Московском театре «Современник». Автор и составитель нескольких книг о «Современнике».
