Ближайшие два года Россия будет добывать меньше нефти, газа и угля. Такой вывод был сделан широкой аудиторией из постановления правительства о внесении изменений в программу «Развитие энергетики». Но наиболее важные для населения нашей страны части этого постановления лежат в иной плоскости. Прогноз — это только прогноз, а не приговор и не предсказание. Прогнозы помогают составить представление о том, как будет развиваться ситуация при тех или иных параметрах. Прогнозы обеспечивают точки опоры в будущем, с которыми можно работать в настоящем.
Постановление правительства в данном случае лишь скорректировало ряд важных параметров для реализующейся много лет государственной программы «Развитие энергетики», до 2019 года носившей название «Энергоэффективность и развитие энергетики». К примеру, ранее предполагалось, что в 2021 году в России будет добыто 560 млн т нефти, а теперь ожидается 517 млн т. Этот параметр также был скорректирован и на 2022 год — с 558 млн т до 548 млн т. Причина более чем очевидна — мировой кризис, который начался в 2020 году и сделка ОПЕК+, сдерживающая производство нефти в России. Вряд ли кто-то мог предсказать пандемию 2020 года в государственной программе, которую принимали в 2014 году.
В этой связи не стоит удивляться и тому факту, что в I квартале текущего года добыча черного золота в нашей стране упала по отношению к I кварталу 2020-го. Также не стоит ожидать, что постановление правительства каким-то образом скажется на доле, которую занимают российские компании на мировом рынке. Оно выполняет иную функцию. Доля наших компаний практически не изменяется, а уровень добычи ограничивается лишь упавшим в 2020 году мировым спросом на энергоресурсы и квотами, которые мы получаем в рамках ОПЕК+. Более того, положение России в рамках соглашения можно назвать привилегированным, так как только она и Казахстан имели право пусть немного, но повысить добычу в I квартале текущего года. Саудовская Аравия, для сравнения, сократила производство на дополнительный 1 млн баррелей в сутки.
В течение января российские компании имели право добывать 9,12 млн баррелей в сутки, в течение февраля — 9,18 млн баррелей в сутки, а в течение марта — 9,25 млн баррелей в сутки. Согласно последним договоренностям квоты будут увеличены с мая по июль. Что опять же практически не скажется на доле, которую наши компании занимают на мировом рынке, так как увеличение квот следует за восстановлением спроса. Сделка ОПЕК+ действует до мая 2022 года, поэтому предположения об уровне добычи нефти были снижены правительством только на ближайшие два года.
Кстати, безотносительно пандемии и сделки ОПЕК+, такие прогнозы стоит воспринимать только как ориентир. К примеру, в свое время Минэкономразвития предполагало, что в 2019 году добыча нефти (и газового конденсата) в России составит 558 млн т, а в действительности этот показатель составил 561,2 млн т. О прогнозах на 2020-й и напоминать не стоит — в начале того года промахнулись все.
Кроме пандемии и сделки ОПЕК+, на уровень добычи углеводородного сырья в нашей стране будет влиять спрос со стороны внешних игроков, погодные условия и состояние российской экономики. Если спрос на нефть и нефтепродукты начнет восстанавливаться ускоренными темпами, то правительству вновь придется пересматривать целевые показатели по добыче, если не на 2021-й, то на 2022 год.
То же касается и прогнозов по добыче газа (природного и попутного нефтяного). Предполагается, что его добыча в текущем году окажется не 750,1 млрд куб. м, а 698,3 млрд куб. м, а в следующем не 758,1 млрд куб. м, а 743,1 млрд куб. м. Здесь мы также видим сдержанные ожидания от спроса на целевых рынках — как на внешнем, так и на внутреннем. Пока в европейских странах действуют ограничительные режимы, сказывающиеся на деловой активности, и пока в России экономика не восстановилась до уровня хотя бы начала 2020 года, разумно исходить из более умеренных прогнозов спроса на газ. Однако при сохранении текущей динамики наша страна может рассчитывать на рост трубопроводных поставок в Европу до уровня близкого к показателям 2019 года (порядка 198 млрд куб. м). То есть реальный уровень добычи в 2021 году вполне может оказаться выше прогнозного. Опять же постановление правительства никак не влияет на эти показатели.
На данный момент рост спроса на российское голубое топливо вполне очевиден. Текущая зима привела к восстановлению позиций тепловой генерации в Евросоюзе, лишний раз напомнив, что не стоит сбрасывать со счетов погодный фактор. Кстати, потребление электроэнергии в рамках Единой энергосистемы России в марте текущего года достигло 98,6 млрд кВт*ч — рекордный показатель за последние десять лет. А это тоже большой плюс к спросу на газ (на внутреннем рынке). Кроме погодного фактора в пользу российской газодобычи говорит и падение производства голубого топлива в Европе. При прочих равных условиях одного этого фактора достаточно, чтобы российские компании нарастили долю на рынке ЕС.
По углю прогнозы также были пересмотрены в сторону уменьшения — с 455 млн т до 390,7 млн т. Евросоюз последовательно закрывает угольные электростанции. То есть спрос со стороны Европы в любом случае будет падать. Несмотря на то что в текущем году уголь очень помог Германии в период холодов, а шведы пожалели, что слишком поспешили с закрытием своей угольной генерации. Российскому углю надо искать новые рынки сбыта. Желательно на Востоке.
Итак, пересмотр прогнозов — это лишь констатация фактов, связанных с пандемией, а также падением спроса на углеводородное сырье и уголь. В действительности пока рано говорить о том, какой объем энергоносителей произведёт российская промышленность в текущем году.
Куда большее значение имеют другие части постановления, корректирующие программу «Развитие энергетики». Они касаются увеличения государственных ассигнований по целому ряду направлений. Также большое внимание уделено развитию теплоэнергетики, положение которой можно назвать непростым. Планируется привлекать инвестиции в системы теплоснабжения, повышать эффективность производства электричества и тепла. Притом будет не только снижаться удельный расход топлива, но и воздействие электростанций на окружающую среду.
Если уж посмотреть совсем широко, то снижение воздействия на окружающую среду — это не только вопрос чистоты атмосферы в городах, но и снижение «углеродного следа» товаров российского производства, повышение их конкурентоспособности на фоне ужесточения экологических норм на целевых рынках. В этом плане задачи, которые решаются в рамках программы «Развитие энергетики», куда шире и важнее банальных прогнозов о добыче нефти, газа и угля.
Автор — заместитель генерального директора Института национальной энергетики
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
