Опасный симптом: крах фонда в США напомнил о двух великих кризисах
Несколько крупнейших банков из Европы и Азии зафиксировали многомиллиардные убытки после дефолта хедж-фонда Archegos Capital, возглавляемого опытным американским инвестором Биллом Хвангом. Хотя коллапса на рынке удалось избежать, ситуация живо напомнила о крушении инвестиционных банков Bear Stearns и Lehman Brothers, просигнализировавших о начале финансового краха 2008 года, и фонда LTCM, павшего в разгаре азиатского кризиса и дефолта в России конца 1990-х. Подробности — в материале «Известий».
Странные распродажи
В конце марта на американских биржах было замечено странное движение акций. Огромные пакеты китайских технологических корпораций и американских медиагрупп в течение нескольких минут сменили владельцев, общая стоимость сделок составила $19 млрд. Распродажа обвалила акции соответствующих компаний, снизив их капитализацию на $32 млрд, но на широком рынке на первых порах особо не сказалась: индексы Dow Jones и S&P 500 выросли более чем на 6%.
Первоначальные предположения на тему «что это было» связывали обвал котировок с очередными ограничениями в отношении китайских фирм, которые в теории могли бы заставить их покинуть американский рынок. Однако дело коснулось и ряда других компаний, что в данную теорию не укладывалось. Здесь всплыла другая версия: распродажа вызвана тяжелой финансовой ситуацией в некоем инвестиционном фонде.
Спустя несколько дней обстановка начала проясняться, параллельно сопровождаясь довольно сильным падением уже большей части котировок. Японский банк Nomura, один из крупнейших институтов глобального фондового рынка, объявил о масштабных убытках — примерно в $2 млрд, что может принести общий отрицательный результат по итогам второго полугодия финансового года. Чуть позже заговорили о возможных убытках в $3–4 млрд и для швейцарского Credit Suisse. Акции обоих банков рухнули на торгах 28 марта. Nomura подешевел на 16%, что вообще является худшим показателем в истории кредитной организации. В серьезном минусе оказались и несколько других ведущих инвестбанков, включая UBS и Morgan Stanley.
Тигр нон грата
Как выяснилось, все эти процессы объединяла одна история, связанная с хедж-фондом Archegos Capital. Управляющая компания фонда не относилась к значимым игрокам Уолл-стрит и представляла собой скорее «семейный офис», обслуживавший небольшое число клиентов. С другой стороны, его руководителем был человек довольно известный, правда, скорее с добавкой «печально». В свое время он начинал у знаменитого гуру фондового рынка Джулиана Робертсона в фонде Tiger Management, который вообще являлся одним из пионеров хедж-фондовой индустрии. Впоследствии его подчиненные и ученики, создавшие свои фонды, получили название «тигрята». Билл Хванг среди них пользовался не самой высокой репутацией. В 2012 году он был оштрафован Комиссией по ценным бумагам и биржам США на $44 млн за инсайдерскую торговлю, а спустя два года Гонконгская биржа вообще сделала его персоной нон грата.
Фонд Archegos (от греческого — «предводитель») являлся сравнительно небольшим. Как же он смог устроить такой переполох на биржах? Всё дело в инструменте, называющемся возвратным свопом (return swap). Эта операция в чем-то похожа на репо, с той разницей, что приобретаемые активы остаются во владении первичных брокеров — как правило, крупных инвестиционных банков. Хедж-фонд платит брокеру комиссию, а взамен получает деньги в зависимости от изменения цены на тот или иной актив, таким образом, практически не вкладывая собственных средств. Более того, такая деятельность позволяет не открывать в отчетности размер вложений.
Если добавить к уравнению тот факт, что семейные офисы вообще слабо контролируются регуляторами, получается довольно непрозрачная практика, чреватая многочисленными рисками. На каждый доллар собственных средств у таких фондов приходится около $20 заемных. Это и позволяет даже небольшому фонду открывать крупные по объемам позиции и угрожать стабильности всего рынка. Разумеется, вечеринка длится не дальше маржин-колла.
Так произошло и в этот раз. Вероятно, спусковым крючком послужило неудачное размещение акций американской медиагруппы ViacomCBS 23 марта, проведенное банком Morgan Stanley. После него бумаги рухнули и инвесторы стали избавляться от «токсичного» актива. Вслед за этим начались проблемы у акций китайского технологического сектора.
Ближе к концу недели маржин-коллы стали неизбежны, и представители инвестбанков даже встретились, чтобы обсудить аккуратный сброс падающих бумаг. Однако ничего не вышло: утром 26 марта американцы — Goldman Sachs и Morgan Stanley — начали сливать на рынок всё что можно. Европейцы и японцы на «праздник» не успели, в результате чего и оказались с миллиардными убытками.
Банкирам теперь предстоит общение с регуляторами, у которых по истории последних двух недель накопилось немало вопросов. Судьба Билла Хванга пока неясна — едва ли его фонд переживет такой коллапс, но инвестор в прошлом показывал, что может выходить сухим из самых сложных ситуаций. Самый главный итог — катастрофы на рынке не произошло, уже в начале текущей недели финансисты вернулись к обычному порядку вещей. Тем более опасным предзнаменованием кажется нынешняя ситуация.
История болезни
Крах Archegos напомнил миру — в миниатюре — о падении инвестбанка Lehman Brothers в 2008 году. Еще более яркий пример — коллапс фонда LTCM в 1998 году. Крупнейший хедж-фонд мира, укомплектованный нобелевскими лауреатами, не смог пережить азиатский финансовый кризис и российский дефолт. Хотя его обрушение оказалось очень громким, оно не остановило нарастающую истерию по поводу акций американских технологических компаний, что и спустя пару лет вылилось в кризис, известный как «крах доткомов».
Сейчас присутствуют схожие симптомы. История с Archegos показывает, что банки и другие игроки финансового рынка не прочь вернуться к крайне рискованным практикам, в первую очередь — к работе на заемные средства с огромным плечом. Без риска на финансовом рынке, как и вообще в бизнесе, никак, но в определенные периоды стремление к риску убирает вообще какую-то рациональность и осторожность. Использование сложных финансовых инструментов (которые сами их разработчики не всегда понимают) также растет в объеме.
Конечно, кое-какие уроки из 2008 года были извлечены, и сейчас ведущие банковские организации как минимум имеют более высокие показатели достаточности капитала, что повышает их финансовую устойчивость. Однако в случае действительно серьезных потрясений этого может быть слишком мало.
Главная же опасность состоит в росте биржевого оптимизма (также всегда сопровождающего более рискованную игру), хотя фундаментальные факторы этому явно не способствуют. В I квартале фондовые индексы во многих странах, в первую очередь в США, несколько раз побили рекорды. Всё это происходило на фоне третьей волны коронавирусной эпидемии, которая не торопится заканчиваться, несмотря на вакцинацию.
Мировая экономика сможет вернуться к докризисным уровням только в 2022 году, если не в 2023-м. Исторические максимумы на фондовом рынке, сопровождающиеся еще и небывало высокими соотношениями цены акций к прибыли, могут предрекать очень неприятные перспективы в обозримом будущем. Что усугубляется тем, что на этот раз, в отличие от 2008 года, у мировых центробанков нет ресурса в виде снижения ставок до нуля — поскольку они и так находятся на этом уровне.
