Трагедия с «детьми-куклами», стремительно разыгравшаяся на глазах у многотысячной интернет-аудитории, ошеломила всех. Но лежащий на поверхности сюжет, напоминающий то ли индийский фильм, то ли мексиканский сериал, оказался еще хоть и жестоким, но очень поучительным способом посмотреть на наше общество со стороны.
Если коротко описать для непосвященных произошедшее, то в среду, 10 февраля, в отдел полиции по Бабаюртовскому району Дагестана поступило заявление о похищении двух новорожденных мальчиков. Отец детей Дауд Даудов рассказал полицейским, что 3 февраля его жена родила в Ставропольском перинатальном центре близнецов, которые через неделю умерли. Тела мальчиков — Ахмада и Мухаммада — матери выдали уже завернутыми в погребальные саваны. Их решили похоронить в Дагестане. Но на кладбище саваны вскрыли, и вместо трупов младенцев обнаружили пластиковых кукол.
Палитра чувств у присутствовавших на похоронах была полной: от недоумения и гнева до появившейся надежды: «Значит, дети живы!» И вот с этого момента началась детективная история, которая не только вызвала бурю эмоций у ее участников и сторонних наблюдателей, но и вскрыла несколько тяжелых социальных проблем.
Проблема первая — абсолютное недоверие к должностным лицам и такая же абсолютная уверенность в том, что всё продается и покупается. Принятие факта, что коррупция — это рутинная часть нашей жизни.
Ни у присутствовавших на похоронах, ни у пользователей соцсетей не было сомнений в том, что «детей продали на сторону (богатым бездетным усыновителям, на органы и пр.), а несчастную мать обманули, цинично подкинув «мертвых» кукол». Предположить что-то иное было практически невозможно — на видео у свежевыкопанной могилы отец демонстрировал пластиковых бебиборнов в памперсах. А рядом стояли немолодые мужчины. Допустить, что это, например, инсценировка, не мог бы даже самый циничный из циников.
К вечеру вторая волна возмущения прокатилась по Сети после заявления губернатора Ставрополья. Владимир Владимиров заявил: проверка показала, что «ни такой роженицы, ни умерших близнецов в Ставропольском перинатальном центре не было». Реакция была однозначной: «Всё продается, нет ничего святого, и всех, конечно, отмажут».
Продолжение истории было не менее ошеломляющим. К утру четверга выяснилось, что не было ни детей, ни роженицы. Женщина девять месяцев имитировала беременность, в какой-то момент искренне поверив в то, что действительно ждет двойню. А когда поняла, что дальше обманывать невозможно, купила двух кукол и придумала историю с умершими младенцами. Предположить, что муж во время похорон в нарушение правил и традиций откроет саван, она не могла.
И тут всплыла вторая проблема — огромное влияние социально-гендерных установок и зависимость от общественного мнения. Зависимость настолько сильная, что обман и подлог на ее фоне выглядели в глазах молодой женщины единственным выходом из ловушки, в которую она сама себя загнала.
Запись ее допроса, сделанная МВД Дагестана, вызывает жалость и сочувствие. И Лаура, и ее муж настолько хотели детей, что после УЗИ, показавшего отсутствие беременности, женщина не решилась признаться в этом мужу. Да и общественное мнение, что уж скрывать, не слишком лояльно к бездетным. Вспомните, сколько ненависти выливается на чайлдфри в соцсетях. К тем, кто по объективным причинам не может иметь детей, ненависти, конечно, нет. Но и особенного сочувствия они у людей, выросших в патриархальных семьях, не вызывают.
В идеале муж и жена — это самые близкие люди, которым можно доверить абсолютно всё, даже самую страшную тайну. Люди, которые всегда придут на помощь и поддержат. Лаура, поняв, что не беременна, не решилась огорчать мужа. Либо просто не рассчитывала на поддержку и понимание. А пойдя на обман, сама настолько в него поверила, что у нее стала развиваться ложная беременность — психофизическое отклонение, хорошо известное гинекологам, эндокринологам и психиатрам.
Муж тоже ничего не заподозрил, поскольку живот у Лауры рос, а выяснять, какие обследования проходила жена, где и у какого врача она стоит на учете и что показало очередное УЗИ, он не стал.
Меньше чем за сутки после появления шокирующего видео причастным к этой истории пришлось пережить всю гамму чувств — горе от потери детей, ненависть к тем, кто «подменил близнецов», бессилие от невозможности найти их и выяснить всю правду и тут же — шок от вскрывшейся правды, отчаяние и злость на всех.
Но тут семью Даудовых поджидает третья проблема. История, как ни посмотри на нее, хайповая. И конечно, высока вероятность того, что Лауру и ее мужа, а также их знакомых и родственников начнут всеми правдами и неправдами заманивать на бесконечные ток-шоу. Но даже если они устоят и не согласятся участвовать в них, всё равно эту неоднозначную историю будут еще довольно долго обсуждать. И в соцсетях (что не так страшно, поговорят — и забудут), и, скажем так, в офлайне. И последнее опаснее всего. Стать объектом травли и изгоем там, где все друг друга знают, безболезненно дано пережить немногим. Если не физически, то социально уж точно.
И лучшим финалом этой трагедии было бы полное ее забвение и невмешательство. А Лаура и Дауд уж как-нибудь разберутся в своих чувствах и отношениях.
Автор — журналист «Известий»
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
