Лето навечно: картины Виктора Цоя полны предчувствий скорой смерти
Поедающие одна другую годзиллы и юмористические сценки про мужчину и женщину, написанные на подручных материалах типа полиэтилена. Куртка с автографом-орнаментом и банка супа Campbell, подписанная самим Энди Уорхолом самому Виктору Цою. В петербургской галерее KGallery открылась выставка «Цой. Не кончится лето», представляющая культового рок-музыканта как художника и основанная на личной коллекции Натальи Разлоговой, его музы и последней любви. Экспонированы живопись, графика, фотографии и личные вещи Цоя последних трех лет его жизни — до гибели в автокатастрофе. 15 августа исполнится 30 лет со дня этой трагедии.
Бережное хранение
В кураторском предисловии к выставке сказано, что это первая персональная экспозиция Цоя в его родном городе. Но почти 20 лет назад Тимур Новиков устроил небольшую выставку рисунков Цоя в Новой Академии изящных искусств на легендарной Пушкинской, 10. Тем, кто помнит ту выставку, будет интереснее дополнить свое представление о Цое-художнике.
«Художник Виктор Цой» для многих звучит непривычно, но его намерение заниматься изобразительным искусством появилось очевидно раньше, чем началась его карьера музыканта. В юности он учился в художественной школе, после восьмилетки поступил в Ленинградское художественное училище имени Серова на оформительское отделение, а после исключения оттуда — в другое училище на специальность «резчик по дереву». Творческую натуру Цоя зажгла музыка, но потребность писать на холсте, рисовать, оформлять пространство, в котором он жил, была у него до конца жизни.
— Не хочется тривиальных слов, что Цой жив и принимается всеми поколениями, но симбиоз посткарантинного времени и ожиданий перемен вместе с вечным Цоем обещает привести очень разную публику, — поделилась с «Известиями» руководитель галереи Кристина Березовская.
На вопрос, столкнулась ли галерея с какими-то специфическими трудностями при составлении выставки, Березовская ответила, что очень высокие страховые суммы экспонатов не дали возможности привезти часть личных вещей автора.
— Источник выставки один, это архив Натальи Разлоговой, который в течение 20 лет после гибели Виктора был запечатан, герметично хранился, — рассказал куратор экспозиции Дмитрий Мишенин. — Десять лет назад мы посмотрели архив, и я, увидев столько живописи и графики, предложил сделать персональную выставку Цоя. Архив на самом деле больше, чем представлено сейчас, в дальнейшем мы покажем остальное. В 2021 году в Москве пройдет масштабная выставка Цоя, где будут и костюмы к фильмам «Игла» и «Асса». Наталья бережно хранила вещи Виктора.
Небо, самолет, дорога
Как живописец или график Цой уступает себе как музыканту и артисту, сравнения быть не может. Но здесь лучше поставить вопрос: слышится ли его музыка в его изобразительном искусстве, дополняет ли оно представление о нем как об артисте?
Связь этих разных сфер при всей их неравнозначности можно уловить. Скажем, стилистика рисунков, с одной стороны, основана на заведомой примитивности форм, геометрические фигурки напоминают персонажей допотопных электронных игр; локальные цвета сочетаются броско, плакатно. Цой ориентировался на детский рисунок и граффити, сочинял мини-комиксы и серии ернических зарисовок.
Вот одна из них — «Дружба»: человечки летят вниз с парашютами, и один перерезает другому парашютные нити. С другой стороны, перед нами архаичные, даже первобытные образы скрытой варварской силы: охота, драка, поедание одного существа другим.
Даже в работах, изображающих сценки из жизни мужчины и женщины, — двое мчатся друг к другу на свидание, завтракают или играют в бадминтон на пляже — это именно одномерные фигурки с выраженными половыми признаками. При всем минимализме и резкости плаката Цой обращается к архетипическому сознанию, будит спящие пласты психики, вызывает древние ритмы. Как, собственно, и его музыка.
Некоторые работы скомпонованы по сквозным мотивам: небо, самолет, дорога. Экспонирована полароидная фотография: Цой за рулем автомобиля, его глаза отражаются в зеркале заднего вида. Он «кадрировал» это фото, обведя черной рамкой, — видимо, с прицелом на будущую картину, а, может быть, и с намеком на скорый уход. И в самом деле — рядом висит картина с похожей композицией: водителю в черных очках открывается странное пространство за лобовым стеклом — нереальный размытый мир. Дата создания 1990-й, год гибели Цоя. Возможно, это и есть роковое предчувствие художника.
Искушенная в искусстве публика вряд ли откроет здесь для себя новые горизонты. Но в противовес академическим выставкам, где живописные шедевры порой просто скучно развешиваются по стенам, эта экспозиция эффектно оформлена — под стать грубоватому и простому стилю Цоя. Здесь много воздуха, работы поданы выгодно и сопровождаются удобно читаемыми аннотациями.
С дизайнерским интерьером галереи хорошо контрастирует фрагмент позднесоветской комнаты: дешевые бумажные обои, старый выключатель, магнитола, постер с Дэвидом Боуи, куртка Цоя, зеркало, которое он декорировал образами Тома и Джерри. И неспроста здесь так много фотографий летнего отдыха: есть ощущение лета, которое для Цоя остановилось навечно.
