Нефть марки Urals в Северо-Западной Европе на этой неделе торговалась на $2,35 дороже смеси Brent. Этот ценовой разрыв с североморским эталоном стал очередным рекордом, который побил экспортный сорт из России за последние месяцы. С одной стороны, причины этого кроются в снижении объема поставок российской нефти, а с другой — в повышенном спросе на отечественное черное золото и восстановлении европейского рынка.
Urals — основной экспортируемый нашей страной сорт нефти. Именно его котировки учитывает государственный бюджет — как в области средней цены на черное золото, так и в области цены отсечения. При этом традиционно Urals торгуется с дисконтом к североморской смеси Brent. Иногда разрыв достигает $4 за баррель, но обычно он демонстрирует более скромные значения.
Но за последние два года возник переизбыток легкой и сверхлегкой нефти. Произошло это из-за роста поставок из Соединенных Штатов, которые не могли утилизировать ее на внутреннем рынке. На этом фоне ценность Urals, относящейся к средним сортам, стала расти. В отдельные периоды прошлого года российская нефть торговалась дороже Brent.
Примерно в то же время нашу нефть начали активно хоронить, пророча ей забвение из-за строгих норм конвенции MARPOL, ужесточающих требования к содержанию серы в судовом топливе. Дело в том, что нефть Urals действительно относится к высокосернистым. На этом основании ее зачастую называют низкокачественной. Это несколько странное и крайне поверхностное представление. Особенно если учесть, что нефтепереработка не стоит на месте. Для многих предприятий Urals — весьма привлекательное сырье.
Ситуация на нефтяном рынке обострилась весной нынешнего года. Спрос на черное золото обвалился из-за пандемии COVID-19. Страны ОПЕК+ и ряд примкнувших к ним государств договорились о сокращении добычи. Так, наша страна должна сократить производство нефти с 10,3 млн баррелей до 8,5 млн баррелей в сутки. А Саудовская Аравия из-за проблем со сбытом взяла на себя повышенные обязательства и решила снизить производство до 7,5 млн баррелей в сутки. В то же время в США начался неконтролируемый обвал нефтегазового сектора, в частности, добыча нефти рухнула с 13,1 млн до 11 млн баррелей в сутки, откатившись к показателям середины 2018 года.
Вместе с переизбытком предложения возник дефицит транспортных мощностей: нефтяные танкеры в массе своей оказались заполнены «лишним» сырьем, не находящим потребителя.
Однако спрос на черное золото начал постепенно восстанавливаться. Где-то он только-только делает робкие шаги к докризисным показателям (например, в Евросоюзе и России), где-то он уже их достиг (например, в Китае). Фактически сегодня растущий спрос пересекается с сократившейся добычей в рамках усилий ОПЕК+. В идеале это должно ускорить распродажу накопленных в ходе кризиса излишков (около 1,5 млрд баррелей). Только после этого можно ожидать устойчивого роста цен до комфортных для отрасли показателей.
На данный момент цены уверенно чувствуют себя в районе $40 за баррель и, вполне вероятно, протестируют в ближайшем будущем и более высокие отметки. То есть схема восстановления рынка, согласованная Россией и Саудовской Аравией, в целом работает. Но есть некоторые региональные особенности. Проявлением одной из них и стал рекордный рост цен на Urals по сравнению с Brent.
На рынке Северо-Западной Европы 25 июня российская нефть подорожала до $43,25 за баррель и начала торговаться с рекордной премией к североморской смеси — $2,35 за баррель. Таким образом, был обновлен рекорд мая этого года в $2,3. На средиземноморском рынке Urals также торгуется с премией.
Главным фактором, толкающим цены на российскую нефть вверх, стало грядущее снижение поставок, связанное с продлением максимального сокращения добычи в рамках сделки ОПЕК+ на июль. Ряд СМИ уже сообщили о том, что экспорт Urals в следующем месяце уменьшится на 40%. Но это не совсем верно, так как в данном случае речь идет исключительно о сокращении поставок через порты. Предполагается, что в следующем месяце они снизятся на 534 тыс. баррелей в сутки — до 770 тыс. Но значительная часть российской нефти экспортируется не морем, а по нефтепроводам.
Однако в данном случае интересно не само сокращение поставок, а реакция рынка. Дело в том, что в течение марта-апреля эксперты неоднократно высказывали мысль о неконкурентоспособности российской нефти на европейском рынке. Утверждалось, что та же Urals будет оперативно замещена поставками с Ближнего Востока. Но в реальности ситуация оказалась иной. Потребителям нужна российская нефть, притом нужна настолько, что они готовы за нее переплачивать.
В августе страны ОПЕК+ получат возможность нарастить добычу нефти в рамках действующего соглашения. Одновременно ускорится восстановление спроса на энергоносители в России и Евросоюзе (разумеется, если не случится ничего экстраординарного). Соответственно, в конце лета можно ожидать роста поставок российской нефти в ЕС. Притом нельзя исключать, что в отдельные периоды мы вновь увидим, что Urals торгуется с заметной премией к Brent.
Важно, что цена Urals уверенно превысила отметку в 3 тыс. рублей за баррель, а с ней и цену отсечения, заложенную в бюджете (около 2,88 тыс. рублей за баррель).
В середине июня Минфин в очередной раз обновил данные об исполнении федерального бюджета. По предварительной информации, за первые пять месяцев доходы бюджета составили 7,89 трлн рублей. Это примерно соответствует показателям за аналогичный период прошлого года. Но вот нефтегазовая доля в этом объеме оказалась заметно ниже, чем год назад — 2,44 трлн рублей против прошлогодних 3,42 трлн рублей. Напомним, что ожидаемый уровень нефтегазовых доходов на нынешний год — 7,47 трлн рублей.
В этих условиях премия на смесь Urals становится важным маркером, позволяющим с оптимизмом смотреть не только на перспективы отечественных нефтегазовых компаний, но и на исполнение доходной части бюджета и восстановление российской экономики.
Автор — аналитик, заместитель генерального директора Института национальной энергетики
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
