На добычу становись

Нефтяные компании считаются очень консервативными бизнес-структурами. Вне зависимости от того, частные это компании или государственные, и от того, в какой стране зарегистрированы и работают — в России, США, Норвегии или Саудовской Аравии. И несмотря на то что нефтяники тратят на новые разработки значительные средства, к изобретателям со стороны относятся с недоверием. Поэтому инновациям в области добычи и переработки нефти и газа в какой-то степени сложнее пробиться в большой бизнес, чем изобретениям из других отраслей. Впрочем, и здесь ситуация начинает меняться к лучшему.

Как рассказал директор по операционной деятельности кластера энергоэффективных технологий Фонда «Сколково» Олег Перцовский, одна из ключевых задач кластера — наладить прямой диалог между малыми инновационными компаниями и крупным нефтегазовым бизнесом. Решению этой задачи был посвящен круглый стол по технологиям нефтедобычи, прошедший в инновационном центре «Сколково». В его работе приняли участие представители практически всех крупных нефтяных компаний России: «Роснефти», «Лукойла», «Газпром нефти», «Башнефти», «Татнефти», «Зарубежнефти», а также научно-технических центров (НТЦ) этих компаний.

Нефтегазовый сектор становится одним из наиболее перспективных и быстроразвивающихся в рамках фонда. В 2014 году количество компаний — участниц «Сколково», разрабатывающих технологии для нефтегазового сектора, превысило шесть десятков. Первые из стартапов, получивших поддержку фонда полтора-два года назад, уже показывают существенные коммерческие результаты.

«В инновациях для нефтянки, как и для других технологических отраслей, существует разрыв между тем, что происходит в науке, фундаментальными разработками и прикладниками в виде крупных компаний, — отметил Олег Перцовский. — Они, как правило, хотят получать уже готовый продукт, который как минимум опробован на месторождениях их российских коллег, а лучше если он пришел из-за рубежа — из Америки или других стран». То есть стартапам непонятно, где они будут делать опытные образцы своих изобретений, где будут отрабатывать пилотные внедрения. В нефтянке вообще сложилась ситуация: крупные компании, как правило, гораздо более инерционны и консервативны, чем малые и средние. Если компания привыкла последние 30 лет вести свой бизнес определенным образом, она так и будет делать. Это относится как к технологиям, так и к методикам создания новых технологий.

Компании или имеют свои НИИ, которые не спеша что-то придумывают и не смотрят по сторонам, или, наоборот, покупают сторонние продукты и услуги у мировых нефтесервисных компаний: Schlumberger, Halliburton, Baker Huges и других, тогда как концепция открытых инноваций для многих компаний пока не до конца понятна. Те проблемы, которые есть у нефтяных стартапов, есть не только в России, просто здесь они наиболее ярко выражены. «И сейчас наша задача этот менталитет крупной промышленности, в том числе и нефтяников, сдвинуть, показав дополнительные преимущества привлечения новых разработок в том числе и с рынка, и, как мне кажется, у нас это понемногу получается», — подчеркивает эксперт.

Пока работа в этом направлении идет, инноваторам приходится проводить первые внедрения за рубежом, в тех же США. Правда, там они тоже обычно проходят в небольших нефтяных компаниях. Потому что в США такая же проблема с нефтяными стартапами, что и в России. Крупные компании ничего не хотят брать «с нуля». Но там есть много малых и средних нефтяных компаний, что упрощает работу над новыми технологическими проектами. У них есть свои две-три скважины, и они кровно заинтересованы в том, чтобы выжать из них дополнительную нефть.

В частности, по такому пути пошла компания Novas, разрабатывающая технологии плазменно-импульсной обработки скважин для интенсификации добычи нефти. Наибольшая активность ее бизнеса приходится на США, капитализация компании составляет около $50 млн. Но у нее есть и сколковский стартап, ООО «Новас Ск», представители которого работают над тем, чтобы перенести их технологию с вертикальных скважин, где она успешно работает, на более сложные горизонтальные. Сколковская компания хотя и занимается НИОКР, а не масштабными внедрениями, но уже оценена в $20 млн и привлекла $6 млн инвестиций из Канады.

Текущая динамика развития позволяет, по словам Олега Перцовского, быть уверенными, что к началу 2016 года в инновационном центре «Сколково» (первая очередь офисных зданий которого будет введена в эксплуатацию в августе 2014 года) будет действовать полноценный нефтегазовый кластер. Он будет включать в себя кроме специализированных центров коллективного пользования технопарка «Сколково» десятки успешных малых компаний, несколько исследовательских центров крупных нефтегазовых компаний, а также нефтегазовый центр образования и науки Сколковского института науки и технологий.

Рассказывает Евгений Фигура из компаний «Лазер Солюшенс» и «Уникальные волоконные приборы»: «Мы занимаемся разработкой и внедрением волоконно-оптических систем для мониторинга различных инфраструктурных объектов. В нефтегазовой отрасли это контроль нефте- и газопроводов (прежде всего магистральных) и добывающих скважин. Например, наши системы установлены на газопроводе Сахалин–Хабаровск–Владивосток и позволяют контролировать деформацию, подвижки грунтов и температуру. Это одно из крупнейших в мире внедрений распределенных волоконно-оптических систем мониторинга. Эти системы позволяют вести непрерывный мониторинг и других протяженных объектов. Например, измерять температуру и спектральную шумометрию в нефтяной или газовой скважине по всей ее длине. Сейчас мы реализовываем НИОКР-проект по созданию распределенного оптоволоконного датчика давления, этот проект одобрен Грантовым комитетом Фонда «Сколково».

Есть свое мнение у Евгения Фигуры и по поводу консерватизма нефтяников: «Если говорить про мониторинг скважин, то системами измерения температуры занимаются крупнейшие международные сервисные компании, например, Schlumberger или Weatherford. Но есть добывающие и нефтесервисные компании, которые видят преимущество российских технологий. Кроме ряда технологических преимуществ это в первую очередь цена. Зачем покупать втридорога за рубежом то, что можно купить в России? Во-вторых, это гибкость — возможность получить продукт под нужды заказчика. Все зависит от конкретной компании и ее приоритетов, а также возможности найти эффективный контакт с менеджментом для создания правильного решения. Мы, к примеру, реализуем проекты в интересах «Газпрома» и «Газпром нефти», и там у нас это получается».

Ирина Бобб, директор НТЦ «Татнефть», объяснила, как в компании «Татнефть» поставлена работа со стартапами Фонда «Сколково». Более года назад был разработан специальный многоступенчатый регламент. На первой ступени стартап обращается к «НТЦ Татнефть», где происходит сбор и анализ информации, а также оценка потенциального интереса компании «Татнефть» к тематике стартапа. Далее информация передается на экспертизу в институт ТатНИПИнефть. При необходимости организуется встреча представителей стартапа с экспертами института ТатНИПИнефть. Далее принимается коллегиальное решение о целесообразности дальнейшего рассмотрения и презентации проектов на научно-техническом совете «НТЦ Татнефть», а также представления информации для принятия решения в «Татнефть».

Ирина Бобб отметила важность расширения партнерства российских нефтяных компаний в сфере НИОКР. Она так развила свою точку зрения: «Проблема не в консерватизме нефтяных компаний, как часто представляется. У нас 20 лет назад в нефтяной отрасли были очень хорошие академические институты. Сейчас те институты, которые остались в государственной собственности, не могут похвастаться достаточным финансированием для исследовательской деятельности. А те институты, которые были реформированы в научно-технические центры нефтяных компаний, в основном занимаются выполнением промышленных проектов и решением прикладных задач. Компания «Татнефть» активно развивает исследования в институте ТатНИПИнефть. Дело в том, что «Татнефть» имеет либо очень выработанные месторождения, либо с трудноизвлекаемыми и нетрадиционными запасами. Для того чтобы продолжать успешно работать на них, нужны новые технологии и техника для их реализации. ТатНИПИнефть получает более 100 патентов в год, эффективное использование запатентованных технологий помогает поддерживать стабильный уровень добычи материнской компании».

Генеральный директор «Новас Ск» Никита Агеев: «Российскому рынку надо предлагать некий супермаркет технологий»

В России рождаются 70% новых технологий, связанных с добычей нефти. Но, к сожалению, российская нефтянка остается одной из самых консервативных в мире. Отечественным технологиям чаще всего не доверяют, новинкам легче всего зайти в Россию из США, Канады или европейской страны. Но есть и вопрос правильного позиционирования технологии. Еще до открытия своего американского офиса мы приняли принципиальное решение не конкурировать с традиционными консервативными методами в России. Мы выбрали себе нишу, где таких методов нет.

Пока мы, как и масса других инновационных компаний, пытались конкурировать с той же классической технологией гидроразрыва пласта (ГРП), у нас не было шансов пробиться на российский рынок. Как только мы объявили, что мы не конкуренты ГРП, а его лучшие друзья, что мы можем дополнять эту технологию, с нами стали разговаривать. Повышая проницаемость нефтеносных участков на очень локальных, до полуметра, участках скважины, технология Novas позволяет доизвлекать нефть, которая не была бы извлечена традиционными методами.

Давайте посмотрим на ситуацию с точки зрения добывающей компании. Ее руководство решает стратегические задачи. Менеджмент среднего звена решает тактические задачи. Низшему управленческому звену — геологам на кустах скважин, например — установлен план добычи. Его предшественник применял на этом кусте ряд традиционных технологий, чтобы выполнить план. И наш геолог будет делать то же самое.

Если он выполнит план, применяя традиционные технологии, он получит премию. Если нет — его не похвалят, но и не накажут, потому что он сделал все что мог. Он применил те технологии, которые применялись и десятки лет до него. Если же он применит инновационную технологию и у него ничего не получится, все шишки упадут на его голову. Если он ее применит и она покажет положительный эффект, то ему могут увеличить план на будущий год. А сработает эта технология во второй раз или нет, он не знает.

В России существует масса разных новых технологий улучшения нефтеотдачи, каждая из которых оптимальна в каких-то своих геологических условиях. И вот их создатели поодиночке ходят по нефтяным компаниям и предлагают свои услуги. Даже если такой компании будет предоставлен опытный участок, далеко не факт, что ее технология сразу покажет себя очень хорошо. И нефтяники сделают вывод, что технология средненькая. Поэтому у нас есть идея объединить пять-шесть новых технологий, которые позволят добиться синергического эффекта от их комплексного применения. Мы понимаем, что нашему консервативному рынку надо предлагать некий супермаркет технологий. Над этой идеей мы сейчас активно работаем.