24-летний велогонщик Дмитрий Страхов уже четвертую неделю лежит в госпитале в Объединенных Арабских Эмиратах — еще 9 марта у него обнаружили коронавирус. В конце февраля единственную профессиональную российскую велокоманду — «Газпром-РусВело» — закрыли на карантин в одном из отелей Абу-Даби. Команда из семи гонщиков (пятеро россиян и двое итальянцев) выступала в Туре ОАЭ, пока его досрочно не прервали из-за выявленного у участников коронавируса. Спустя несколько дней тесты показали наличие COVID-19 у россиянина Игоря Боева и еще двух сотрудников «РусВело», а итальянца Имерио Чиму после дополнительных тестирований выписали и отпустили на родину. Позже на госпитализацию отправился и Дмитрий Страхов. Он до сих пор находится в больнице, как и Игорь Боев, но надеется, что в ближайшее время ему удастся покинуть Эмираты. В интервью «Известиям» Дмитрий Страхов рассказал о том, сколько времени ему понадобится для полного восстановления после длительного карантина, а также дал прогноз относительно возможного рестарта сезона.
— Как ваше самочувствие? Известно, когда вам дадут возможность покинуть госпиталь?
— Самочувствие хорошее. Понимание, что меня надо отпустить домой, было с первого дня. У меня не было никаких симптомов, когда меня забрали в госпиталь, нет их и сейчас. Я имею в виду насморк, кашель, боль в горле. Постоянно измеряют температуру, и она всегда в норме.
— А тесты показывают, что вируса нет? Правильно я знаю, их делают с периодичностью в два дня?
— Их, бывает, делают каждый день, бывает, раз в два или три дня. Так что периодичность не очень понятна. Тестов действительно очень много, но у меня нет обратной связи от врачей, положительные или отрицательные результаты — я не видел.
— Врачи говорили вам, что на этой неделе вас могут отпустить?
— Именно лечащие врачи заходят редко, так что у меня нет полной информации.
— Получается хоть как-то поддерживать форму? Делать какие-то упражнения?
— Стараюсь тренироваться, но, естественно, не в таком режиме, как это было бы дома или в расположении команды. Просто делаю какие-то общие упражнения, которые знаю. Приседаю, отжимаюсь… Чтобы хоть какая-то нагрузка была.
— С Игорем Боевым и другими членами «РусВело», находящимися в госпитале, как-то поддерживаете связь? Они в порядке?
— Да, конечно, мы общаемся в мессенджерах, так как каждый лежит в отдельной палате, из которой нельзя выходить. У всех хорошее состояние, хорошее самочувствие. Все ждут, когда нас выпишут и появится возможность вернуться в Россию.
— Команда как-то поддерживает вас? Получаете какие-то тренировочные планы?
— Мы постоянно на связи с руководством и тренерами «РусВело», естественно, они, как и все друзья и родные, стараются поддержать меня в такой ситуации. Тренировочных планов нет. Сам составляю себе тренировки, импровизирую.
— Как проводите свободное время?
— Здесь довольно неплохой интернет. У меня есть компьютер и телефон, поэтому особо не скучаю. Смотрю фильмы, читаю новости и электронные книги.
— «РусВело» базируется в Италии. Ваша супруга успела покинуть страну до масштабных проблем с вирусом?
— Да, моя жена находится в России уже довольно давно. После Тура ОАЭ у меня были планы проехать еще одну гонку и пройти тренировочный сбор. То есть я бы долго не смог приехать в Италию, и она решила вернуться в Россию. Слава Богу, что вышло именно так.
— В случае вылета из ОАЭ вы сразу присоединитесь к команде в Крыму?
— Нет, сначала поеду домой. Насколько я знаю, руководство команды прислало всем гонщикам официальное письмо, чтобы они разъехались по домам, так как в России ухудшается ситуация с распространением коронавируса. Все будут готовиться к возможному возобновлению сезона дома и ждать, как дальше станет складываться ситуация.
— Сколько времени вам потребуется, чтобы вернуть форму?
— Без нормальных тренировок я где-то уже три недели, пока мы были на карантине в отеле, нам привезли оборудование и мы по несколько часов крутили педали на велотренажерах. Понятно, что форма потеряна и, если всё будет складываться по хорошему сценарию, смогу вернуть её за 2,5–3 месяца.
— Как оцениваете вероятность отмены всего сезона?
— Я надеюсь, что сезон продолжится с августа. Вероятность его полной отмены, на мой взгляд, меньше 50%. Посмотрим, как будет складываться ситуация. В основном всё будет зависеть от ограничений и борьбы с пандемией COVID-19.
— Обсуждали с командой, что, возможно, придется пойти на какие-то сокращения по зарплате? Или фиксированные выплаты в велоспорте не такие большие, как призовые?
— Действительно, призовые — это важные дополнительные доходы в велоспорте. Их все теряют из-за отсутствия гонок. С другой стороны, всем понятно, что ситуация с пандемией бьет по всем видам спорта. Если говорить про контракты, то нас заверили, что не будет никаких урезаний. Всё выплачивается, как раньше.
— Ваш коллективный иск к Ричарду Макларену из-за недопуска к Играм-2016 — очень важная история для всего нашего спорта. Помогал ли вам и вашим партнерам по сборной кто-то финансово в оплате адвокатов и подготовке всех документов? Или это делалось за свой счет? Намерены ли продолжать эту историю после отказа канадского суда рассматривать дело?
— На все эти вопросы лучше ответит наш адвокат, так что я, пожалуй, воздержусь от комментариев.
— Игры в Токио перенесены на один год. Есть ли у вас возможность отобраться в сборную?
— У нас есть квота на трех спортсменов в шоссе. Теперь тренеры сборной России будут определять состав. До этого еще год, посмотрим, как всё сложится.
— До этой вынужденной паузы вы были довольны, как развивается ваша карьера?
— Первый свой профессиональный контракт я подписал в 2018 году и должен был провести сезон-2018/19 в Katusha- Alpecin, но команда прекратила свое существование, и мне пришлось искать новую. Конечно, Katusha должна была мне выплатить все деньги по однолетнему контракту, но на этом моя карьера могла бы закончиться. В «РусВело», можно сказать, спасли меня в этой ситуации. Я обратился к Ренату Хамидулину (генменеджеру «РусВело». — «Известия»), он одобрил мой приход в команду, за что я ему очень благодарен. Этот сезон по сравнению с предыдущим начинался для меня очень хорошо. По моим ощущениям, это был бы хороший год. Надеюсь, что мне удастся вернуться к гонкам в нормальной форме, а велосезон продолжится.
— В команде появились иностранные пилоты. Это каким-то образом усилило конкуренцию?
— Конкуренция — это всегда хорошо, чтобы гонщик развивался, старался расти. Но велоспорт — командный вид. В каждом коллективе есть лидер, которого все должны поддерживать. Лидер может меняться в зависимости от ситуации, и команда будет работать уже на другого гонщика. У нас дружный коллектив, и все готовы друг другу помогать. Так что конкуренция не мешает командному духу.
— Главный российский гонщик нового поколения Ильнур Закарин также покинул Katusha и перешел в CCC Pro Team. На ваш взгляд, это правильный выбор? Будет ли он бороться за победу в гранд-турах?
— Считаю, что это большой шаг вперед для Ильнура. Он перешел в хорошую команду, где ему все нравится, у него очень сильные партнеры. Katusha в последние годы уже не была топ-командой, там было много сложных процессов, которые отражались на гонщиках. Поэтому все, кто попал в другие команды, более чем довольны.
Мне кажется, Закарин способен хорошо выступать на гранд-турах, и если в этом году их возобновят, то он вполне может быть в топ-3. Будем болеть за него.
— Есть ли у вас кумир в велоспорте, человек, на которого вы равняетесь? Или, возможно, в других видах спорта?
— Не могу сказать, чтобы именно кумир, но мне очень нравится Фабиан Канчеллара (двукратный олимпийский чемпион, четырехкратный чемпион мира, победитель многих престижных велогонок. — «Известия»). К другим видам спорта отношусь довольно нейтрально. Иногда люблю посмотреть футбол, автогонки, но в основном велоспорт. Я большой фанат, не пропускаю практически ни одной трансляции.
— Жизнь профессионального гонщика — это постоянные переезды. Есть ли у вас любимая гонка? И в какой стране были самые экстремальные условия?
— Да, бывает, что мы месяцами на заезжаем домой, а передвигаемся между этапами. Самые экстремальные условия? Сложно сказать, порой попадал под жуткий дождь или ехал в сумасшедшую жару. Особенно запомнилась гонка в Венесуэле — было немного страшно, но мы справились.