В последние годы балет Большого театра перестал давать журналистам скандальные инфоповоды. Он кажется мощным, сильным и слаженным организмом, работающим на пределе своих возможностей, хотя до 2015 года труппу сильно лихорадило. Что и кто стоит за нынешними достижениями «Большого балета» — в материале «Известий».
Холодная война
Еще буквально в начале «нулевых» Большой театр всерьез лихорадило: труппа вела холодную войну с балетмейстером Алексеем Ратманским, занявшим кресло худрука. Любимый критиками Ратманский был художником, а не управленцем, образованным и интеллигентным. В труппе это, по-видимому, принимали за слабость, так что Ратманского открыто критиковали.
Всё это происходило на фоне реконструкции главного здания, затянувшейся на шесть лет и вдвое превысившей смету, когда Большой театр то и дело фигурировал в новостных сводках. Когда по истечении контракта Ратманский покинул труппу, его место занял Юрий Бурлака, считается, что он оказал не слишком большое влияние на репертуарную политику театра. В 2011 году контракт с ним решили не продлевать.
Уже тогда гендиректор Анатолий Иксанов хотел предложить пост Махару Вазиеву, но тот отказался покинуть «Ла Скала». Встал вопрос о кандидатуре заведующего балетной труппой Геннадия Янина, но тут разразился скандал: за считаные дни до назначения личные фото заслуженного артиста были опубликованы в Сети, так что ему пришлось уйти в отставку. В ноябре того же года репутационный удар Большому нанесли его лучшие солисты: Наталья Осипова и Иван Васильев повергли в уныние многочисленных фанатов, уйдя не в «Ла Скала», Парижскую оперу или Мариинку, а в Михайловский театр в Санкт-Петербурге.
Художественным руководителем балета стал бывший премьер Большого Сергей Филин. В 2013 году на него напали, плеснув в лицо кислотой, после чего Филин чуть не лишился зрения и долго лечился в Германии. Место худрука стало попросту опасным.
Балетная труппа Большого театра — слишком сильный, амбициозный и раздираемый противоречиями коллектив, и если его не приручить, энергия уходит на интриги, а не в творческое русло. Вот в такой обстановке в марте 2016 года петербуржец Махар Вазиев занял пост директора балета.
Тройной триумф
«Махар Вазиев уже давно может никому ничего не доказывать. Другие балетные директора способны похвастать большим стажем работы на одном месте — как Джон Ноймайер в Гамбурге, Хельги Томассон в Сан-Франциско и Кевин Маккензи в Нью-Йорке, — но никто другой не добился триумфа сразу с тремя самыми сложными труппами мира», — писала Дебора Крейн, балетный обозреватель The Times, после недавних лондонских гастролей Большого.
До Большого Вазиев успешно вытащил из кризиса Мариинский и «Ла Скала». В Мариинке его реформы носили революционный характер, при нем там впервые в России исполнили хореографию классиков ХХ века — Джорджа Баланчина, Кеннета Макмиллана, Ханса ван Манена и Уильяма Форсайта. Он выдвинул целую плеяду молодых артистов, давая главные роли вчерашним выпускницам вагановской академии, под возмущенные протесты народных и заслуженных (примерно то же делал в 1980-х годах в Парижской опере Рудольф Нуреев, объявивший этуалью 19-летнюю Сильви Гиллем).
При Вазиеве были сделаны искусные реконструкции балетов Мариуса Петипа «Спящая красавица» и «Баядерка» на основе записей, хранящихся в библиотеке Гарварда. Во всем мире это спровоцировало интерес к оригинальной хореографии XIX века.
Махар Вазиев руководил Мариинским балетом 13 лет, и для труппы эти годы стали периодом расцвета. Тогда петербургский балет даже потеснил с пьедестала выдающуюся оперу Валерия Гергиева. По всей видимости, именно это и стало причиной ухода Махара Вазиева из театра и его отъезда в Италию.
Затем Вазиева пригласили в «Ла Скала», и за семь лет он вывел труппу в высшую лигу. Там стали проходить громкие премьеры, собирающие бомонд со всей Европы (вроде изумительной реконструкции «Раймонды» Алексея Ратманского), Светлана Захарова получила звание этуали, повысился исполнительский уровень, выстроилась интересная репертуарная политика и выросло поколение своих итальянских звезд.
Большому театру — большие изменения
Что же сейчас происходит в Большом? За последние годы облик труппы здорово изменился: придя в театр в марте 2016-го, Махар Вазиев поразился количеству солистов в труппе — 63! Это означает, что даже самые именитые вынуждены стоять в очереди, чтобы что-то танцевать, а у молодежи почти нет шанса.
Новый руководитель перевел старых прим на работу по контракту и активно начал пополнять ряды выпускницами петербургской Академии хореографии имени Вагановой (Юлия Степанова, Алена Ковалева, Элеонора Севенард). Впрочем, и старые звезды под его деспотическим руководством (с утра до ночи в театре, присутствует на всех репетициях) или в силу общего воодушевления начали светить ярче: бледная Анна Никулина выросла в технически сильную и интригующую балерину, точеная Ольга Смирнова так станцевала недавнюю «Жизель» Алексея Ратманского, что на ум приходят воспоминания современников об Ольге Спесивцевой, Анастасия Сташкевич, вечно перебивающаяся на вторых ролях, неожиданно получила «Золотую маску» за роль в феминистском балете «Клетка» Джерома Роббинса, а Екатерина Крысанова — за главную партию в «Ромео и Джульетте» Алексея Ратманского.
2019 год оказался для балета Большого урожайным в плане «Масок» благодаря эпичному и скандальному «Нурееву» Кирилла Серебренникова, который при всей своей оглушающей помпезности позволил по-новому раскрыться солистам-мужчинам: Владиславу Лантратову, Вячеславу Лопатину, Денису Савину (восемь номинаций, три награды).
Этот сезон точно не будет менее плодотворным. В 2020-м на «Золотую маску» претендуют целых три балета Большого театра: «Артефакт-сюита» Уильяма Форсайта, «Зимняя сказка» Кристофера Уилдона и «Парижское веселье» Мориса Бежара.
Анализируя годы руководства Махара Вазиева Мариинским балетом, некоторые критики сетовали на то, что в какой-то момент труппа, переключившаяся на современную хореографию, стала хуже танцевать классику. Именно поэтому появилась идея исторических реконструкций, возвращающих балетам Петипа былое величие. В Москве Махар Вазиев решил повторить этот успех, однако вся классика в Большом театре идет в редакциях Юрия Григоровича, а его трогать нельзя: 93-летний создатель «Спартака» и «Легенды о любви» в Москве — фигура неприкосновенная, и к тому же штатный балетмейстер Большого, поэтому было непонятно, как поступит директор балета.
Решение нашлось, и довольно дипломатичное. Вазиеву удалось вернуть бежавшего из Большого театра в Нью-Йорк Алексея Ратманского, который после долгих уговоров согласился поставить на этой сцене сначала «Ромео и Джульетту», а в начале этого сезона и «Жизель», с восторгом встреченную зрителями и критикой. Но редакции этих спектаклей Юрия Григоровича не убрали. Так что теперь в афише Большого «Ромео» и «Жизель» значатся в двух редакциях, а зритель может выбирать, какая ему больше нравится. Ситуация забавная, но по-своему симпатичная.
Махару Вазиеву быстро удалось завоевать авторитет труппы — невозможно представить, чтобы кто-то из солистов сейчас оскорбительно отзывался о худруке. Он не обращает внимания на скандалы, педантично выполняет договоренности, приглашает в театр нужных людей, предан «делу, а не лицам», внимательно следит за состоянием кордебалета и творческим ростом солистов, в общем, вызывает доверие. Именно этого Большому театру в последние годы не хватало.