Впервые в рамках Договора по открытому небу (ДОН) над США совершил наблюдательный полет российский самолет Ту-214ОН. Конечно, это далеко не первый полет в рамках договора над территорией Соединенных Штатов, но впервые вместо доработанного Ту-154 за океан отправилась новая разведывательная машина. «Известия» рассказывают, почему это важнейший прорыв в области российско-американской «военной дипломатии».
Договор из иной эпохи
ДОН родился в 1992 году в Хельсинки в рамках деятельности ОБСЕ. Нет нужды пояснять, что международная обстановка в области безопасности разительно отличалась от сегодняшней. Холодная война между США и СССР окончательно закончилась с распадом последнего, и казалось, что повторения ее не будет. Пусть одна сторона всё больше поддавалась головокружению от победы и «конца истории», а другая уже начинала осознавать неравноправное отношение к себе и горечь национального унижения, пробивающиеся сквозь легкость освобождения от постоянной военной угрозы и оптимистичный взгляд в будущее — желание избавиться от гор накопленного оружия и построить систему взаимного доверия, спокойствия и безопасности было общим.
За четверть века процесс пошел в обратную сторону, и немногие из тех инициатив дотянули до наших времен. Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) 1987 года доживает последние месяцы совершенно формального существования. Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ) — масштабное и комплексное соглашение, устанавливающее стандарты 1990 года, теоретически продолжает существовать, но практически потерял смысл после того, как в 2007 году Россия вышла из него ввиду обострения противоречия со странами НАТО, которые, в свою очередь, ранее отказались ратифицировать поправки в ДОВСЕ, принятые в 1999 году. Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-I) 1991 года, казалось бы, был успешно выполнен, но выход в 2002 году США из Договора о ПРО привел к тому, что его развитие — СНВ-II не вступило в силу. Дальнейшие договоры из этой серии (СНП и СНВ-III) были куда «проще» и концентрировались только на общих лимитах численности носителей и установленных боезарядов, не касаясь ограничений по их типам.
На этом фоне продолжение существования ДОН выглядит даже удивительным — особенно учитывая, что он находится последние годы под жесточайшим прессингом американских законодателей. Так в чем же его суть?
За рубежом принято искать его корни в предложении, сделанном президентом Эйзенхауэром на встрече лидеров стран — победительниц во Второй мировой войне, прошедшей в июле 1955 года в Женеве. Он заявил, что разрешит разведывательные полеты советских самолетов над территорией США в ответ на аналогичные полеты над СССР. Советская сторона, опасаясь, что это откроет истинное, куда в тот момент более плачевное, чем хотелось бы (и чем думал Запад, опасавшийся, что просторы России скрывают легионы бомбардировщиков и, впоследствии, ракет), состояние стратегических ядерных сил, ответила уклончиво — не резким отказом, а предложением дальнейших переговоров и консультаций, которые идею успешно и похоронили. Как о мере укрепления доверия и демонстрации соблюдения тех или иных договоренностей о нем вспомнили на рубеже 1980–1990-х годов.
Правила игры
ДОН предоставляет право странам-участницам (на данный момент 34 страны Европы плюс США и Канада) проводить разведывательные — деликатно называемые наблюдательными –– полеты над территорией друг друга. Причем материалы наблюдений должны быть доступны по запросу и прочим странам — участникам договора. Квоты на количество полетов, которые необходимо принять и можно осуществить, распределяются ежегодно на заседании консультативной комиссии. Принцип их распределения весьма сложен, так как за редкими исключениями почти все участники ДОН состоят в НАТО и им, как следствие, интересно летать над Россией и, конечно, совершенно не нужно летать друг над другом. А России, в свою очередь, интересно летать и над США, и над странами Европы.
Для примера в российскую квоту полетов на 2019 год входит до 42 полетов (в том числе восемь над США, остальные над европейскими членами НАТО), что соответствует и прописанному для России максимальному количеству принимаемых пролетов. США имеют в общей сложности право на 19 полетов, из которых 16 над Россией, что вдвое больше, чем у России над США, за счет того, что ряд стран НАТО фактически передает свои квоты американцам, проводя «совместные» полеты. В подобном разделении при желании можно найти перекос в любую сторону, что естественно для решения, выработанного на основе компромисса. Следует отметить, что, как правило, Россия, относящаяся к деятельности в рамках ДОН с большим интересом, выполняет больше полетов, чем принимает, так как многие страны-участницы хронически свои квоты не расходуют — некоторым просто и не на чем летать.
Разумеется, прописаны правила и ограничения — уведомлять о прилете «шпиона» не менее чем за трое суток, план полета утверждать более чем за сутки, выделены конкретные принимающие аэродромы, расстояние, которое можно пролетать в ходе наблюдательного полета, ограничено (хотя и весьма велико и достаточно, чтобы долететь куда хочется), оговаривается минимальная высота полета и т.д. Особое внимание уделено описанию возможностей разведывательной аппаратуры. Разрешается установка на самолеты следующего оборудования:
— ч/б фотоаппараты, вертикальные и панорамные, с разрешением на минимальной высоте работы не лучше 0,3 м на пиксель и дальностью покрытия панорамного снимка не более 50 км в сторону от трассы полета;
— видеокамеры с разрешением не лучше 0,3 м, служащие кроме записи видео (на малых высотах заменяя фотокамеры) еще для управления остальным разведывательным комплексом, т.к. передают картинку на мониторы операторов «вживую»;
— инфракрасные панорамные камеры с разрешением не лучше 0,5 м;
— радиолокатор бокового обзора с разрешением не лучше 3 м и полосой захвата до 25 км.
Впрочем, в полной мере подобный разведывательный комплекс не установлен почти ни у кого. Большинство летает на оснащенных фотоаппаратами старых транспортных или пассажирских самолетах. Например, американские OC-135B, основные гости в России, оснащены только фото- и видеокамерами и представляют собой переоборудованные WC-135, построенные в 1960-х годах на базе транспортных C-135 самолеты для забора образцов атмосферы.
Только один самолет стран — участниц ДОН обладает полным разрешенным разведывательным комплексом — российский Ту-214ОН.
Слишком хороший самолет
Выражение «не имеет аналогов» уже настолько приелось, что нередко воспринимается как ирония, но в данном случае оно к месту. Или по меньшей мере «превосходящий зарубежные аналоги».
Вместо старых переоборудованных самолетов — новой постройки и сразу под параметры ДОН. Первый полет первого из двух бортов состоялся 1 июня 2011 года. Обе построенные машины переданы ВВС России в 2013–2014 годах. Визуально от обычных Ту-214 отличить их можно по небольшому контейнеру с разведывательной аппаратурой на нижней части фюзеляжа за крылом — впрочем, специальная раскраска тут поможет больше. В контейнере размещается радиолокатор и инфракрасные камеры, цифровые фото- и видеокамеры в носовой части фюзеляжа.
Иронично, но отечественные инженеры из концерна «Вега» создали столь совершенный разведывательный комплекс, что это даже позволило «завистникам» затруднить его сертификацию, в частности, камеры, выдавали слишком четкую картинку, которую предлагалось искусственно автоматически ухудшать при обработке. Решено это было заменой камер на более простые, уже использовавшиеся на наблюдательных самолетах на базе Ан-30 (но тоже цифровые и относительно новые). Несмотря на это, процесс сертификации затягивался.
Сложная политическая ситуация привела к тому, что в 2018 году полеты в рамках ДОН не выполнялись вовсе — поводом для этого стал российско-грузинский спор по поводу полетов в районе Абхазии и Южной Осетии: Россия настаивала, что в соответствии с положениями договора их как не участвующие страны надо облетать не ближе чем в 10 км, а Грузия и западные страны, естественно, были с этим не согласны. Кроме того, США выдвигали претензии по поводу введенного Россией дополнительного ограничения дистанции полета над Калининградской областью.
Москва решила, что 500 км над Калининградской областью дадут достаточную плотность, а то с лимитом трассы в 5000 км при взлете с Кубинки западный полуэксклав России можно, наверное, отснять несколько раз целиком (кроме того, длительное пребывание в одном районе спецборта создает проблемы для гражданского трафика, что, например, случалось с полетом там поляков в 2014 году). Американские законодатели и вовсе закрепили в законе о национальной обороне на 2019 финансовый год запрет сертифицировать Ту-214ОН.
Без дела самолеты не простаивали –– как фоторазведчик Ту-214ОН используется на учениях, а также периодически отмечается в Сирии и в приграничных регионах России.
В начале сентября 2018 года самолет был сертифицирован всеми участниками договора, кроме США, которые 12 сентября отказались ставить свою подпись. Казалось, ДОН постигнет судьба других договоров, но 24 сентября американская сторона изменила свою позицию и все-таки подписала протокол по освидетельствованию Ту-214ОН. Практически в последнюю минуту –– ведь 1 октября начинался следующий финансовый год. Такое редко случается в последнее время, но стороны пришли к компромиссу: Россия уступила по кавказскому вопросу, а США — по калининградскому.
И вот 22 апреля в США впервые отправился для рабочего полета новый Ту-214ОН. Ранее в марте уже выполнялись наблюдательные полеты на Ту-154, в частности, тогда были посещены испытательные полигоны, важнейшие авиабазы, такие как Эдвардс, Крич (центр испытаний перспективных БПЛА), пресловутая База 51 и многие другие. Ту-214ОН также сосредоточился на посещении расположенных внутри континента военных баз и различных специальных полигонов (например, центра уничтожения химического оружия под Пуэбло). Пролетели над главным ядерным центром в Лос-Аламосе, заскочили в Уайтмэн, главную базу стратегической авиации, и отсняли поля МБР Minuteman III в Вайоминге. Наблюдательная миссия продлилась неделю и закончилась 27 апреля.
Скорее всего, это не последняя командировка «шпиона в законе» в Штаты, так как ситуация вокруг перспектив ДОН становится чуть более оптимистичной. Неплохим показателем этого может служить и то, что американские военные включили в свой бюджетный запрос планы трат на разработку аналога новой российской машины для замены устаревших OC-135B.