«На Трубе» нашей памяти: как встретиться с Толстым и Чеховым

Спектакль-променад «Школы современной пьесы» посвящен истории знаменитого здания в центре Москвы
Светлана Наборщикова
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Андрей Эрштрем

Вечер в обществе легенд отечественной культуры, совмещенный с осмотром раритетов здания с 200-летней историей, предложил своим зрителям театр «Школа современной пьесы». Насколько органично спектакль-променад «На Трубе» (режиссер-постановщик — Иосиф Райхельгауз, сценарист — Екатерина Кретова) объединил прошлое и современность, оценили «Известия».

«Труба» — в просторечье Трубная площадь, под которой некогда протекала заключенная в трубы река Неглинка, а здание театра «Школа современной пьесы» — основная достопримечательность. Здесь много лет находилась ресторация «Эрмитаж», после революции в здание вселились советские учреждения, в 1991-м его получила «Школа...», которая в честь своего 30-летия решила почтить былое специально созданным спектаклем-променадом. Среди столичных «бродилок» он единственный в своем роде: это место само по себе сюжет. Авторам не надо придумывать истории, годные для старинных интерьеров: они здесь уже случились, а если и не случились, в придуманное легко поверить.

Герои спектакля — первые лица отечественной культуры, все они бывали в ресторации на Трубной. Максим Горький давал здесь банкет по случаю премьеры в Художественном театре пьесы «На дне». Антон Чехов встречался с издателем Сувориным. Федор Достоевский читал на заседании Общества любителей русской словесности свою легендарную речь о Пушкине. Петр Чайковский праздновал свадьбу с девицей Милюковой…

Для каждого персонажа предусмотрено отдельное помещение, где и развивается ведомый им сюжет. Залов, кабинетов и кабинетиков в «Эрмитаже» множество, так что путешествию сопутствует обзор мраморных лестниц и колонн, хрустальных люстр и золоченой лепнины. Можно также посмотреться в большое зеркало у парадного входа, оно наверняка отражало именитых посетителей: с оборотной стороны значится дата изготовления — Санкт-Петербург, март 1863 года.

Посредниками между персонажами и зрителями выступают народные артисты России Татьяна Веденеева, Ирина Алферова, Александр Галибин, Владимир Качан, Ольга Овчинникова и Юрий Чернов. Гостей предупреждают, что с действующими лицами разговаривать не стоит — «при необходимости они сами к вам обратятся». Такое во время прогулки «Известий» случилось только в зале «Зимний сад», где когда-то московские студенты праздновали Татьянин день. Экскурсанты было смутились нескромными репликами подвыпившего профессора (актер Александр Овчинников), но в итоге отнеслись к ним с пониманием: раз в году можно и пошалить.

В остальных случаях прогулка проходила без происшествий. Спустились в подвал, где Максим Горький (Вадим Колганов) беседовал с босяком о смысле жизни. Побывали на свадебном банкете — там Чайковский (Евгений Козлов) смертельно обидел новоиспеченную жену (Татьяна Циренина). Поежились от холода в прозекторской: Достоевский (Николай Голубев), по замыслу создателей спектакля, преобразился в патологоанатома. Выслушали фривольные куплеты дам с пониженной социальной ответственностью — их на Трубной навещал Чехов — и надсадный кашель самого писателя (Дмитрий Зотов): после драматического разговора с Сувориным Антон Павлович тяжко занемог.

Лев Толстой отдельного сюжета не удостоился (возможно, сведений о посещениях им ресторации не сохранилось), зато вступил в полемику с Чеховым. Надо отметить, разнообразнейшую — с диапазоном тем от секса и семьи до политики и литературы. В качестве документальной основы использовались письма и статьи, где писатели высказывали противоположные мнения. Эта часть променада оказалась самой продолжительной и самой мрачной. Черные занавеси и металлическая арматура навевали мысль о средневековой комнате пыток, но, как выяснилось, это была декорация, а за ней скрывался… Впрочем, стоп. Подробно пересказывать финал смысла нет.

Если коротко — под занавес спектакля можно вкусить гурманских (в широком смысле слова) удовольствий, за которыми ходили в легендарный «Эрмитаж» многочисленные гости, включая наших героев. Кроме того, публику, покидающую театр, ожидает комплимент от без малого десятка Толстых и такого же количества Чеховых. Зачем понадобилось подобное «умножение», известно только довольным посетителям.