В центре Москвы теперь можно вкусить старой доброй Англии: в Театре у Никитских ворот продолжаются премьерные показы «Пляшущих человечков». Рассказ, который Артур Конан Дойл включил в число 12 лучших своих произведений о Шерлоке Холмсе, режиссер Марк Розовский представил в жанре мюзикла. Стоило ли заставлять великого сыщика и его верного Ватсона петь и танцевать, выясняли «Известия».
Сюжет «Пляшущих человечков» неоднократно появлялся в телевизионных версиях холмсианы, в том числе в последней, суперсовременной с участием Бенедикта Камбербэтча и Мартина Фримана. Но танцевально-музыкальная интерпретация одной из самых знаменитых детективных историй — ноу-хау Театра у Никитских ворот. Как оказалось, в ней есть всё для полноценного мюзикла с ироническим уклоном.
Имеется честный, прямодушный, но недалекий герой (актер Олег Цветанович). Ему противостоит красавица-героиня (Наталья Денисова), в прежней своей жизни имевшая рискованное приключение и предпочитающая о нем молчать. В соединившую их lovestory — а это лирические дуэты, проникновенные монологи и исполненные таинственности инструментальные эпизоды — вносит драйв инфернальный злодей (Денис Юченков), на деле оказывающийся вовсе не таким монстром, как можно было предположить. Ну и, наконец, вне конкуренции — представители закона, распутывающие кровавую интригу: традиционно недалекий, но неизменно импозантный инспектор (Юрий Голубцов) и блистательные любители виртуозного сыска Холмс с Ватсоном.
Практика показывает, что успех кино- или театральных рассказов «по Конан Дойлу» всецело зависит от этой пары. Полюбят ее зрители — прочтение состоится. Отнесутся с прохладцей, не спасет ни сюжет, ни характерность прочих персонажей. Театр у Никитских ворот задачу решил. Холмс (Игорь Скрипко) и Ватсон (Никита Заболотный) — главная удача спектакля. Оба вносят свои краски в давно устоявшиеся образы. Первый — долговязый, нескладный, порывистый. Не мизантроп, углубленный в свои пробирки, не гений («Гениально, мистер Холмс!» — «Ну это же вы сами написали в своем письме, мистер Хьюбит…»), а просто человек, близко воспринимающий чужую боль. Второй — любитель виски, женских прелестей и вообще покуролесить. Сыскарь в душе и писатель по призванию. Кроме того, он отлично воспитан и обладает превосходными манерами. Оба актера молоды, прекрасно двигаются и непринужденно подают текст. Он, кстати, очень неплох — афористичен и остроумен, и порой становится обидно, что процентное соотношение слов и песен-танцев складывается не в пользу разговоров.
То, что в мюзикле нужно много танцевать и петь, сомнению не подлежит, но также желательно, чтобы песенно-танцевальный контент отличался разнообразием и имел, что называется, свои фишки. То, что запоминается по выходу из зала. Композитор Игорь Левин — опытнейший мастер, работает профессионально и точно, но упомянутые фишки (читай: яркие мелодии) — не его чашка чая. У хореографа Ольги Костель обнаруживаются примерно те же проблемы. Пляшущие человечки, они же фигуры таинственного шифра, характеризуются чем-то средним между производственной гимнастикой и опытами «Синей блузы». Те же танцовщики, перевоплотившись, судя по костюмам, в персонажей Лондона 1920-х, имитируют дансинги того времени.
Этот алгоритм сначала увлекает, затем утомляет, под конец раздражает. А вот восхищение умением постановщиков расположить немалое количество народу на небольшой сцене остается неизменным. Для увеличения пространства сценограф Александр Лисянский открывает «второй этаж», задействует винтовую лестницу и умудряется разместить камин с креслом для доктора Ватсона и письменный стол для Холмса. Но место для оркестра даже этот кудесник выгородить не в состоянии. Спектакль обходится фонограммой, где срочно требуется уменьшить децибелы. Детектив — дело тонкое и в лучших своих проявлениях негромкое. Отдельные выстрелы не в счет.