Уполномоченный по правам человека в России Татьяна Москалькова считает необходимым расширить права общественных наблюдательных комиссий (ОНК) по контролю за соблюдением прав граждан в местах лишения свободы.Таким образом она прокомментировала «Известиям» слова президента Владимира Путина об усилении гражданского контроля для борьбы с пытками.
«Необходимо расширить общественный контроль и распространить его на автозаки, другие транспортные средства этапирования и конвойные помещения судов», — сказала Москалькова.
По ее словам, в настоящее время этапирование зачастую оказывается мучительным для заключенных.
«Сегодня ко мне поступают обращения, в которых говорится об отказах граждан выезжать на рассмотрение их апелляционных жалоб, настолько тяжелый сегодня сам процесс этапирования», — пояснила омбудсмен.
Так, члены ОНК Москвы неоднократно информировали Москалькову о поступающих жалобах на избиения в конвойных помещениях судов. Однако проверить их обоснованность члены комиссии не могут, так как данные помещения не подлежат общественному контролю. Кроме того, члены ОНК Москвы регулярно получают и жалобы на тяжелые условия этапирования в суды заключенных московских СИЗО, которое занимает порой по шесть-восемь часов.
Омбудсмен также высказалась за передачу процесса этапирования в ведение ФСИН — сейчас этим занимаются и другие ведомства. Также Москалькова критически оценила деятельность сотрудников Следственного комитета в отношении расследования пыток в местах лишения свободы.
«Даже факты, выявленные в рамках ведомственного контроля самой ФСИН, не получали адекватного ответа в подразделениях Следственного комитета, и следователи выносили постановления об отказах в возбуждении уголовных дел», — сказала она.
Москалькова выразила надежду на то, что слова президента о проблеме пыток как преступления, которое должно быть наказано, послужит мощным импульсом для правоохранительных органов.
20 декабря на ежегодной пресс-конференции глава государства заявил о недопустимости нарушений закона сотрудниками ФСИН и призвал повышать уровень гражданского контроля.