Финансирование инфраструктурных проектов из Фонда национального благосостояния (ФНБ) необходимо прекратить. Об этом глава Счетной палаты РФ Алексей Кудрин пишет в своей докторской диссертации об особенностях бюджетной политики, с которой ознакомились «Известия». По мнению экономиста, эти средства должны использоваться только для компенсации недополученных доходов в условиях низких цен на нефть. Снижение ненефтегазовых поступлений в казну нужно компенсировать международными заимствованиями, пояснил «Известиям» Алексей Кудрин. Однако эксперты считают, что предлагаемая экс-министром финансов практика создает дополнительные риски для российской экономики. По их мнению, финансирование расходов бюджета из средств ФНБ в будущем может быть не таким эффективным, как их вложение в реальные проекты.
Подход к управлению деньгами в ФНБ следует изменить: его основной функцией должно быть сглаживание колебаний нефтяных котировок. «Если прогнозная цена (на черное золото. — «Известия») ниже базовой, то отклонение нефтегазовых доходов финансируется за счет средств ФНБ, в противном случае дополнительные нефтегазовые доходы направляются в него», — пишет Алексей Кудрин в своей научной работе.
При этом замещать резервами другие недополученные доходы не следует. Кроме того, по мнению одного из ведущих российских экономистов, целесообразно прекратить финансирование за счет ФНБ новых инфраструктурных проектов. Ранее вложенные в них деньги уместно либо передать в управление отдельному фонду развития инфраструктуры, либо дождаться завершения строек и вернуть средства, отметил он.
В ситуации, когда падают доходы, снижение ненефтегазовых поступлений следует компенсировать заимствованиями на международном рынке, пояснил «Известиям» Алексей Кудрин. Хотя в нынешних политических условиях возможности для этого не слишком большие, добавил он.
Автор цитаты
ФНБ — государственный резервный фонд, так называемая подушка безопасности. Это часть средств федерального бюджета, которая формируется за счет дополнительных нефтегазовых доходов (полученных от продажи нефти по цене более $40 за баррель). На 1 сентября его объем превышал 4,8 трлн рублей (около $76 млрд). Часть этих денег была размещена на счетах в ЦБ — $22 млрд, €21 млрд и £4,4 млрд. В другие активы вложено порядка 1,6 трлн рублей, из которых почти 280 млрд рублей — в капитал ВТБ, Россельхозбанка и Газпромбанка, и еще 577 млрд рублей на депозитах ВЭБа, следует из данных Минфина. Структура вложений фонда в инфраструктуру не раскрывается, однако, согласно законодательству, в общей сложности ФНБ может инвестировать до 1 трлн рублей в определенные официальным перечнем госпроекты. Среди них строительство ЦКАД вокруг Москвы, АЭС в Финляндии и другие. В большинство из них деньги уже вложены — например, РЖД выделено 150 млрд рублей на строительство магистралей БАМ и Транссиб.
Финансировать инфраструктуру за счет ФНБ — не лучшее инвестиционное решение, считает директор Центра исследований региональных реформ РАНХиГС Александр Дерюгин. Резервный фонд, подчеркнул он, уже доказал свою целесообразность. Например, во время резкого падения нефтяных котировок в конце 2014 года его средства позволили компенсировать неожиданно низкие доходы государства от нефтегазового сектора, поэтому расходы бюджета сохранились на запланированном уровне, напомнил эксперт.
Однако модель использования средств ФНБ только для финансирования недополученных нефтегазовых доходов также не идеальна, считает Александр Дерюгин. Есть риск, что в случае падения нефтяных котировок часть ФНБ будет израсходована на текущие нужды, также не ведущие к экономическому росту, пояснил он.
Превращать ФНБ в исключительно резервный фонд стоит только в случае, если в перспективе одного-двух лет мы всерьез ожидаем глобальный экономический кризис с резким падением цен на нефть, уверен руководитель направления анализа и прогнозирования макроэкономических процессов ЦМАКП Дмитрий Белоусов. По его мнению, закладывать такой сценарий в основу экономической политики преждевременно. Лучше остаться без денег, но с дорогами, чем и без денег, и без дорог, иронизирует эксперт.
Эффективность государственных инвестпроектов вообще не следует измерять исходя из их окупаемости, подчеркнул Дмитрий Белоусов. Несмотря на их высокую стоимость, государственные стройки генерируют новые бизнесы как во время их реализации, так и после окончания, отметил он.
Ранее первый вице-премьер и министр финансов Антон Силуанов предлагал вкладывать деньги ФНБ в зарубежные проекты, создающие спрос для экспорта российской продукции. Согласно действующему законодательству, это можно будет сделать, когда объем фонда достигнет 7% ВВП. Ожидается, что он дойдет до этого показателя в 2021 году. В 2017 году российский ВВП составил 92,037 трлн рублей, следует из утвержденного отчета об исполнении федерального бюджета. По прогнозам Минэкономразвития, в 2018-м он должен вырасти на 1,8%.
Кроме России, аналогичные фонды формируют еще несколько государств. Основные — это Норвегия (более $1 трлн в управлении), ОАЭ (более $800 млрд), Кувейт (более $500 млрд), Саудовская Аравия ($500 млрд), Катар ($320), Казахстан ($58 млрд) и ряд других.
В нашей стране пока не работает модель инвестирования средств сырьевых фондов в ликвидные инструменты с невысоким уровнем риска — например, в ценные бумаги ведущих мировых компаний, считает Дмитрий Белоусов. Дело в том, что Россия — страна с сырьевой экономикой и в то же время с относительно высокой численностью населения. Поэтому в расчете на одного жителя доход с вложений в финансовые активы незначителен. Тогда как появление новой инфраструктуры — ощутимое социальное благо. Иными словами, результатом таких вложений станут готовые дороги, аэропорты и мосты, в то время как просто покрытие расходов бюджета может не принести долгосрочных выгод и не способствовать развитию предпринимательства.