В ЦДХ открылась, пожалуй, самая громкая столичная выставка лета — первая ретроспектива британского художника Бэнкси в России. Около 100 экспонатов, в том числе подлинники, существующие в единственном экземпляре, позволяют сполна погрузиться в эстетику знаменитого анонима и заставляют задуматься о роли искусства в современном мире.
«Как они сделают выставку Бэнкси? Куски стен привезут?» — примерно такие вопросы возникали у тех, кто слышал об этом проекте. Действительно, имя бристольского провокатора ассоциируется в первую очередь с граффити на реальных городских объектах. Но практически каждый образ, рожденный на улицах, затем продолжал жизнь во множестве коллекционных и сувенирных воплощений.
Например, на аукционах и полусекретных распродажах регулярно появляются принты, пронумерованные и маркированные фирменной печатью Banksy. Они-то и составили основу московской экспозиции. Помимо этого, посетители видят проекции на стены, крупные фотографии арт-объектов. Есть также несколько холстов, картонок и металлических табличек, вручную оформленных Бэнкси. Хотя даже подобные вещи порой имеют тираж: используя трафареты, Бэнкси может сделать столько экземпляров, сколько надо для оптимальной выручки.
Бэнкси сегодня — как царь Мидас: всё, к чему он прикасается, становится золотым. А чтобы сохранять анонимность, с внешним миром художник взаимодействует через менеджеров и помощников, по слухам, имея команду не меньше, чем у крупнейших поп-звезд. Как это сочетается с имиджем андеграундного одиночки и бунтаря против капитализма? Прекрасно! Ореол финансового всемогущества только усиливает легендарность этой фигуры, эдакого Робин Гуда от мира искусства.
Ретроспектива в ЦДХ становится исследованием мифа, попыткой препарировать феномен Бэнкси не только как художественное, но и как социальное явление. Так, фотографии снабжены подробным рассказом о судьбе работ: некоторые из них подвергались нападениям вандалов, другие были закрашены властями, третьи — ушли с молотка вместе с домами. Искусство в данном случае пробуждает не только высокие чувства, но и алчность, и агрессию.
Клеймя пороки современного мира и тотальную коммерциализацию (серия работ, имитирующих банкноты), издеваясь над мифотворчеством индустрии развлечений (огромный парк ужасов «Дисмалэнд», пародирующий «Диснейленды»), Бэнкси сам оказывается воплощением всего того, что становится его мишенью. И вот уже полиция, которой художник посвятил серию издевательских работ, берет под охрану стены с его граффити, а фирменная крыса становится объектом масскульта, как Микки Маус.
В чем же рецепт успеха Бэнкси? Почему из тысяч других граффитистов именно он стал культовой фигурой? Выставку можно рассматривать и как попытку ответа на этот вопрос. Или, по крайней мере, собрание подсказок. Когда видишь холст с упрощенным, трафаретным изображением Моны Лизы, а затем — литографию с изображениями банок томатного супа, понимаешь: этот якобы уличный бунтарь — верный ученик Энди Уорхола (если не сказать «подражатель»). Идешь дальше и замечаешь: вот «торчат рожки» Джаспера Джонса, а вот — Роя Лихтенштейна…
Однако в отличие от классиков поп-арта Бэнкси обращается не к посетителям модных галерей, а ко всем и каждому, низводя парадоксальную интеллектуальную игру до анекдота и приправляя его прямолинейными месседжами, прежде всего — пацифистскими, что, как известно, беспроигрышный вариант.
Девочка, обнимающая бомбу. До зубов вооруженные солдаты, рисующие знак Peace на стене. Военные вертолеты из «Апокалипсиса сегодня» с повязанными розовыми бантиками… Метафоры считываются на раз и вызывают улыбку, а не ужас. Эта легкость — не только в образах, но и в самой истории неуловимого хулигана, будто придуманного автором приключенческих романов, — подкупает. Ну, и, как выяснилось, прекрасно продается.