Прошла фестивальная суета, призы розданы, победители обласканы, громкие слова, по обыкновению, сказаны, и тихая безвинная жизнь провинциального (а какого еще?) городка Канны вновь вошла в свою обычную колею. Кинообозреватель REN TV делится впечатлениями по горячим следам с места события — специально для портала iz.promo.vg.
Мужская прерогатива
Итак, что в сухом остатке? Женщине-режиссеру, при всей феминистской патетике 71-го Каннского фестиваля, главную награду получить так и не удалось. Это не плохо и не хорошо. Это просто наблюдение, которого, быть может, и не было бы (и даже мысль не проскользнула), кабы не пристальное внимание к этой проблеме со стороны организаторов. Историю пишут победители, а среди получивших «Золотую пальмовую ветвь» как была единственная женщина — Джейн Кэмпион с фильмом «Пианино», — так и осталась.
Итальянка Аличе Рорвакер, снявшая волшебного «Счастливого Лазаря», удостоилась лишь награды за лучший сценарий (разделив, впрочем, этот приз с иранским режиссером Джафаром Панахи). Ее фильм — вызов ироническому времени, в котором мы живем. История библейского Лазаря, но без пристрастного академического желания сохранить отличительные черты первоисточника — напротив, полное отступление от него в метафору, в повествование о сегодняшнем дне.
Еще одна девушка — ливанка Надин Лабаки — получила приз жюри. В отличие от «Счастливого Лазаря», действительно достойного самой высшей награды, ее картина «Капернаум» художественными достоинствами не блещет и если чем и цепляет, так показанной в ней ближневосточной социальной катастрофой, тотальной нищетой и полной беззащитностью детей. По сюжету, сын-подросток подает в суд на своих родителей — за то, что они... произвели его на свет! Потому что иначе нельзя, иначе система будет продолжать существовать и иными средствами изменений не добиться.
Вообще в Каннах практически каждая вторая картина в конкурсе — о бедности, убожестве, отверженности, отсталости... (дальше можете продолжить сами). Зритель всё понимает. Причем порой больше, чем критик. Мы-то уже к этому привыкли — проблемное кино иной раз автоматически попадает в разряд интеллектуального. А если посмотреть со стороны, то «родимые пятна» фестивальных фильмов бросаются в глаза. Чем хуже, тем лучше. Больше страданий на экране — больше внимания. Больше шокирующих сцен, да простит меня Ларс фон Триер, — больше досужих разговоров.
Счастья нет
По сути, призы за лучшую мужскую и женскую роль отправились к тем, кто играл «униженных и оскорбленных», кто напоминал нам о той самой слезе ребенка, которой не стоит счастье всего мира. Казахская актриса Самал Еслямова, поразительно сыгравшая в фильме Сергея Дворцевого «Айка», во время награждения робко сказала спасибо. Ее красноречие — в жестах, в мимике, в подлинной актерской игре. Она и в фильме не больно разговорчивая, ее задача — выжить в холодной и безжалостной Москве. А нет ни денег, ни работы, ни даже удачи.
Итальянский актер Марчелло Фонте из «Догмэна», взявший приз за лучшую мужскую роль, тоже очень обаятельный человек. В фильме его герою симпатизируешь за его простодушие, наивность, даже слабость. Он — «догмэн», сидит с собаками, выгуливает их, стрижет. В общем, настоящий друг друзей человека. Но городок, в котором он живет и работает, не всегда отвечает ему лаской; криминальные разборки тут не редкость. Так что, станет ли он жертвой или нет, вопрос времени. Впрочем, и месть его будет тоже страшна.
Американский режиссер Спайк Ли в «Черном клановце» не менее безжалостен — к расизму, неравноправию, дискриминации. Правда, без пафоса, с юмором и шутками — словом, в своем обычном духе. Чернокожий полицейский, дабы вывести на чистую воду членов Ку-клукс-клана, внедряет туда коллегу-еврея. Уже весело, но, как посчитало жюри, это не «Пальмовая ветвь». Лишь Гран-при (если хотите, серебряная медаль).
А вот «Золотых пальмовых ветвей» вопреки обыкновению оказалось аж две. Ну а зачем скупиться, коль в Каннах так много пальм? — подумали изнеженные курортным отдыхом организаторы.
Одну просто придумали и учредили спецприз 87-летнему Жан-Люку Годару, классику французского кино, показавшему в конкурсе не то фильм, не то видеонарезку под названием «Книга образа». И в самом деле, образов и пресловутой «книжности» в фильме оказалось больше, чем внятных сюжетных линий. Но ему можно. Он старый революционер. И своим творчеством, с самого начала антибуржуазным, антиповествовательным, антимассовым, он это давно доказал.
Вторая — и главная — вопреки ожиданиям отправилась в Японию. Режиссер Хирокадзу Корээда уже получал приз жюри за фильм «Сын в отца». Его новые «Магазинные воришки» тоже о семейных ценностях, но уже не только и не столько наследственных. Пожалуй, нет другой такой компромиссной картины, про которую можно сказать: «Она заслужила и не заслужила одновременно». Нет острых углов, но нет и мощного высказывания.
Вероятно, поэтому «Магазинных воришек» критики не воспринимали как серьезного претендента на победу. И, вероятно, по этой же причине для жюри они стали идеальным решением.
Потому что Канны — это политика компромиссов: не стоит и слишком выделяться, и давать в обиду «слабаков» тоже не принято.