Секретарь Общественной палаты РФ Валерий Фадеев накануне итогового форума «Сообщество», который традиционно посещает президент, в интервью «Известиям» подвел первые итоги работы палаты в новом созыве, рассказал об отношении общественников к фильму «Матильда», неэффективности советов при Минкультуры и Росавиации, совместной работе с администрацией президента и Госдумой, а также — о доверенных лицах из числа членов ОП на выборах главы государства.
— Для многих Общественная палата остается не очень понятным институтом: экспертов ОП еще год назад называли «свадебными генералами», обвиняли в популизме. Как дела обстоят сейчас? Что изменилось с момента, как вы возглавили ОП?
— В палате всегда было много серьезных людей. В новом составе их, может, и побольше. Правда, и сейчас не все члены ОП активно работают. Отчасти это объективно, ведь больше половины ее членов не москвичи, живут далеко — им трудно встраиваться в ритм работы палаты. Решаем проблему — создаем неформальные рабочие группы, форумы проводим, совместные заседания, вовлекаем в них коллег из регионов и сами много к ним ездим.
Сейчас обсуждаются поправки в закон об общественном контроле, там может быть много новаций. Кроме того, именно ОП выбирает членов общественных наблюдательных комиссий (ОНК), которые следят за порядком в местах лишения свободы. Это влияние на ФСИН и полицию. По удостоверению ОНК, например, можно в любой момент пройти в исправительную колонию, в полицейский участок и сразу возникает соблазн. «Ведь там же ребята наши сидят, давайте туда пролезем и ребятам будем передачи носить, а оттуда малявы», — рассудит некоторый контингент. И мы знаем, что такое есть. Но всё в наших руках, просто мы не всегда используем инструменты, которые нам даны по закону.
— А вы не проводили опрос на тему, например, узнаваемости ОП среди граждан?
— Пока мы не решаемся проводить опросы, потому что исследование прошлого года показало, что ОП знают плохо. На просьбу назвать члена палаты все называли только одного человека — известного адвоката Анатолия Кучерену. Больше фамилий не прозвучало. Полгода-год поработаем и проведем опрос. Надеюсь, что знания об ОП будут лучше.
— Сами проведете опрос?
— Обратимся к профессионалам, конечно — к ВЦИОМ или ФОМ.
— И все-таки. Каковы первые итоги работы под вашим руководством?
— Не все региональные палаты сильны, многие находятся под избыточным бюрократическим влиянием, и мы начали с ними плотно работать. Под эгидой палаты организуем клубы и приглашаем в них активистов регионов — журналистов, бизнесменов и чиновников, губернаторов. Активисты видят, что губернатор вместе с ними обсуждает острые проблемы. Схема работает.
Уже созданы клубы в Рязани, Ярославле, Петрозаводске, Великом Новгороде. Во всех этих регионах новые губернаторы — те, кого выдвигал Владимир Путин, и они выиграли выборы. Мы не зря работаем в первую очередь именно с этими субъектами: эта новая волна управленцев остро заинтересована в работе с обществом. Опыт будет тиражироваться, и в течение года речь будет идти уже о десятках регионов, будем везде создавать такие клубы. Эта технология оживляет атмосферу в областном центре — люди видят, что можно добиваться каких-то результатов. И раньше можно было, а теперь вот они, чиновники, рядом.
— Известно, что вы активно взялись за общественные советы при министерствах и ведомствах...
— Президент на встрече с ОП в июне критиковал их, и есть за что. Они не всегда надлежащим образом взаимодействуют с органами власти. Часто являются инструментами для руководства, находятся в бюрократической повестке, хотя должны быть на стороне народа. Стараемся изменить ситуацию. Постепенно руководители ведомств и министерств начинают понимать, что общественные советы теперь будут работать по-другому, что это не департамент министерства или ведомства, это серьезная общественная структура, которая имеет свой голос. В ОП выработаны критерии оценки эффективности общественных советов, и мы сейчас проводим анализ их работы.
— Да, но совсем недавно вы рекомендовали распустить совет при Росавиации «ввиду его неэффективности». До этого раскритиковали совет при Минкультуры. Еще есть «кандидаты на вылет»?
— Первая острая ситуация сложилась как раз с советом при Минкультуры. Его председатель Павел Пожигайло весьма однозначно высказывался по поводу фильма «Матильда», влез глубоко в этот скандал и требовал запретить фильм и отозвать у него прокатное удостоверение. Считал, что те, кто его устремления не поддерживает, едва ли не бесами одержимы, и это всё зашло далеко. Мы провели заседание совета, а перед ним посмотрели фильм — никто из тех, кто смотрел, не увидел там ничего предосудительного. Уж никак «Матильда» не стоит того скандала, который вокруг нее раздут. Если бы не этот скандал, фильм прошел бы вполне незамеченным. Не считаю, что это какой-то шедевр, о чем прямо там и сказал режиссеру Алексею Учителю: «Ну, кино и кино — костюмная, красивая, любовная драма».
Тогда же я задал вопрос коллегам: почему вы молчите, если не разделяете позицию Пожигайло? Почему никто не высказался публично, ведь его выступление — это позиция совета! А совету нельзя занимать пассивную позицию, нельзя молчать в таких острых ситуациях. В итоге Пожигайло подал в отставку, и был выбран новый председатель — писатель Юрий Поляков.
— А что тогда случилось с советом при Росавиации?
— А совет при Росавиации оказался вне народной повестки. Он пропустил банкротство «ВИМ-Авиа», в итоге темой лично занялся президент. Ну что же мы на главу государства сваливаем элементарную работу? Так не должно быть. Росавиация весьма эффективно занимается вопросами безопасности авиаперевозок. И это правильно. В конце концов, это главное. Но есть и другие темы, что называется — ближе к народу. Совет должен помогать Росавиации, но не брать на себя его работу, быть скорее обывателем.
Когда в прошлом году «грохнулась» компания «Трансаэро», совет должен был подумать, что делать дальше — ведь у нас есть прибыльный «Аэрофлот» и много убыточных компаний. В целом отрасль авиаперевозок убыточная, там убыток — 10 млрд рублей. Непонятно также, что делать с овербукингом, который вводится втихую. Актуальна и проблема проноса багажа на борт из-за новых ограничений, которые недавно ввели. Совет всего этого не заметил.
— На итоговый форум «Сообщество», который 3–4 ноября ОП проводит во всех федеральных округах, приглашен президент. О чем пойдет речь?
— Мы проводили конкурс на лучшие социальные проекты и готовим выставку по его итогам, хотим их представить главе государства. Надеемся, он наградит лучших авторов, пообщается с ними, вручит грамоты. Мы, кстати, хотим пригласить на форум не только активистов, но и тех, кто уже смог почувствовать пользу от этих проектов, чтобы глава государства смог пообщаться и с ними.
— Ранее ОП считалась сферой ответственности экс-замглавы администрации президента, нынешнего спикера Госдумы Вячеслава Володина. Как складывается ваше общение после его ухода в нижнюю палату? И с кем вы теперь работаете в АП?
— Если говорить об администрации президента, то в первую очередь мы взаимодействуем с управлением общественных проектов. Руководитель направления там Сергей Новиков, а само управление курирует первый замглавы АП Сергей Кириенко. Но это не означает, что мы не взаимодействуем с Вячеславом Володиным. Он председатель Думы и я, как секретарь ОП, уже выступал летом на большом заседании ГД на слушаниях о направлениях бюджетной политики. Наши коллеги принимают участие во всех важнейших слушаниях в нижней палате. С Володиным до сих пор очень тесное взаимодействие — и институт «нулевых чтений», и наши экспертные предложения по улучшению законопроектов отправляются в Думу и находят там отклик.
— В ходе единого дня голосования 10 сентября рабочая группа ОП проводила мониторинг губернаторских выборов. Вы согласны с председателем ЦИК Эллой Памфиловой, которая говорит об отсутствии серьезных нарушений?
— Наш мониторинг показал то же самое. Можно сказать, что группа работает без результата — нарушений серьезных нет, остается фиксировать их отсутствие. Но это именно то, чего добивалась федеральная власть долгие годы. Раньше на выборах возникали скандалы, на этот раз — тишина. Это важно перед выборами президента в марте 2018 года — отсутствие скандалов и нарушений. Иначе это будет восприниматься как вредительство — в переносном, конечно, смысле этого слова.
— Каким образом ОП намерена встраиваться в президентскую компанию?
— ОП не может принимать участия в политической борьбе. Если только в части наблюдения за спокойным проведением президентских выборов. Возможно, по примеру прошлых лет кто-то из членов ОП станет доверенным лицом Владимира Путина или кого-то другого. И на это время коллеги приостановит свою работу в палате.
— А зачем вы подали заявку в мэрию на проведение митинга-концерта в Лужниках в День народного единства? Это вполне политизированный праздник...
— На нашей эмблеме Минин и Пожарский, 4 ноября — наш день. В 1613 году народ чудом объединился и прогнал захватчиков. Это и есть та гигантская сила общества, о которой мы должны помнить. Но праздник трудно приживается, поэтому мы ищем, как его сделать народным, чтобы он вписался не только в календарь, но и органично вошел в жизнь людей.
— Зато до сих пор люди по привычке справляют 7 ноября...
— Я считаю, что мы до сих пор не осмыслили великую русскую революцию и то, что с народом происходило в течение 70 лет советской власти. Мы не поняли, что это было — помним о трудностях, репрессиях, но не осмыслена вся грандиозность проекта «Советский союз». И сейчас, в столетие революции, общество не готово серьезно это обсуждать. По ТВ пройдут фильмы про Ленина и Троцкого, но это просто талантливые сериалы, а глубокого осмысления не произошло. И мне жаль, мы пропустили этот повод.
— Государство активно занялось поддержкой социально-ориентированных НКО. Им даны новые полномочия, возможности, но пока процесс интеграции идет медленно. Кроме того, оказалось сложно привлечь в эту сферу малый и средний бизнес...
— Когда говорят о предпринимательстве, всегда подразумевают прибыль. Тема новая, и например, когда 10 лет назад впервые заговорили о социально-ориентированных НКО, тоже непонятно было, как поступить лучше. Их представители просили денег и уверяли, что будут выполнять работу лучше госструктур. А шашкой рубить нельзя, надо постепенно инсталлировать в разные области социально-ориентированные НКО. И сейчас процесс пошел.
В некоторых регионах государственные структуры переименовали в НКО. Вроде формализм, но они вынуждены работать по другим правилам. Потребуется еще 3 года или 5 лет, чтобы осмыслить, как социально-ориентированные НКО начинают отодвигать государство.
Такая же ситуация с социальным предпринимательством. Открывают дома для престарелых. Но содержать старика в хороших условиях дорого — минимум 50 тыс. в месяц, а пенсия у него 12 тыс. Как сделать такую услугу доступной? Когда открывались платные детские сады, тоже было много препятствий, и сейчас есть. Но всё же их стало много, и они пользуются спросом, бизнес живет.
В некоторых регионах идет эксперимент — функции собеса отдают НКО с должным финансированием. Не знаем, хорошо ли это, но пусть НКО докажут, что они лучше. Собес — там ведь тоже не бездельники работают.
— У нас много институтов, в том числе и ОП, занимаются «построением гражданского общества», но пока результаты не впечатляют. В чем причина, на ваш взгляд?
— Про гражданское общество будущего надо читать у великого русского анархиста Кропоткина. Не только батька Махно был анархистом, но и этот выдающийся русский мыслитель. Он мечтал, чтобы люди исходили не только из своих корыстных интересов, а важнее для них стали бы интересы общества, общественная солидарность — главной ценностью. Новое пространство жизни возникнет, если помощь ближнему станет важнее своей шкуры, станет обыденной частью жизни, просто рутиной. Тогда государство почти не нужно — анархисты это имели в виду. Они считают, что большие страны могут прожить без государства, но такого не будет, я не верю в основные идеи анархистов. Но в том, что касается самоорганизации, считаю, что они были провидцами.