IX фестиваль «Владимир Спиваков приглашает» в Московском международном Доме музыки (ММДМ) стартовал с сольного концерта сопрано Симоны Кермес. Для российской публики немецкая певица — практически своя: после триумфальных выступлений в Большом зале консерватории и Концертном зале имени Чайковского в 2007–2008 годах она стала любимицей российских меломанов. Вечер в ММДМ показал, что в старинном репертуаре Кермес по-прежнему вне конкуренции.
Программа была целиком составлена из малоизвестных произведений XVIII века: в первом отделении прозвучали арии Никола Антонио Порпоры, во втором — Риккардо Броски, Джованни Батиста Перголези (причем, не из Stabat Mater) и Иоганна Адольфа Хассе.
Россыпь вокальных редкостей разбавили два инструментальных концерта Антонио Вивальди и «Чакона» Луиджи Боккерини. Камерный оркестр «Виртуозы Москвы» под управлением худрука Владимира Спивакова играл их подчеркнуто ярко, предпочитая привычному для старинной музыки сдержанному аристократизму театральную динамику и стремительные темпы. Но именно такая подача наилучшим образом соответствовала стилю главной героини вечера.
Выйдя на сцену в пышном розовом платье, полностью открывающем стройные ноги, дива сразу дала понять: академической строгости ждать не стоит. В первой же арии она притоптывала и задорно двигалась в ритм музыке, как будто исполняя эстрадный шлягер. Именно такая неформальная заводная подача стала ее фирменной «фишкой». Певицу можно было бы упрекнуть в позерстве и китче, если бы не восхитительный вокал.
И пусть в арии Оронта из оперы «Митридат» Порпоры Симоне удалось не всё, дальнейшие номера компенсировали мелкие огрехи начала концерта. Упоительная кантилена во фрагментах из «Полифема» и «Луция Папирия» того же автора сменялась блеском колоратур в произведениях Перголези и Хассе. Особенно удался дуэт с солирующим гобоем в арии Фарнаспа из оперы «Адриан в Сирии» Перголези: пластичный голос Кермес столь органично сплетался, буквально «обнимался» с инструментальной линией, что казалось, это две части единого целого.
Но главное Симона приберегла на конец вечера. В Tu me da me dividi Перголези певица повторила почти цирковой трюк, продемонстрированный москвичам 10 лет назад в концертной арии Моцарта: взяла соль третьей октавы — столь высокую ноту, что композиторы не решаются ее писать в вокальных партиях (но в каденциях исполнитель может позволить себе вольность и усложнить задачу). А под занавес залпом выдала неистовствующей публике три биса, последний из которых — Lascia ch’io pianga из «Ринальдо» Генделя — завершила на нежнейшем растворяющемся pianissimo.
В общей сложности Кермес спела 11 арий, продемонстрировав не только виртуозность, но и завидную выносливость. А главное — лишний раз напомнила: старинная музыка может быть не менее зажигательной и актуальной, чем молодежные хиты наших дней, а легендарный уровень мастерства певцов-кастратов, для которых и создавались большинство исполненных произведений, достижим и сегодня.