Во Франции власти задумались о введении в школах арабского языка. С этого года, как рассказали «Известиям» близкие к французскому правительству источники, в качестве эксперимента 392 начальные школы предложат учащимся арабский как предмет на выбор наравне с традиционными для школьной программы европейскими языками. По мнению опрошенных «Известиями» экспертов, популяризация арабского языка при президенте Эммануэле Макроне будет набирать обороты. При этом введение такого предмета в школах — мера неоднозначная, свидетельствующая в том числе о том, что политика мультикультурализма потерпела окончательный провал и адаптироваться к новым реалиям приходится уже не мигрантам, а французским гражданам.
Францию давно считают местом проживания одной из крупнейших в Европе исламских общин: к мусульманам причисляют себя от 5 млн до 7 млн французов (более точной статистики нет, так как при переписи населения запрещено спрашивать о религиозной принадлежности). Пятая республика обязана этим как своему колониальному прошлому, так и тому, что в результате беспрецедентного миграционного кризиса сотни тысяч арабских беженцев хлынули в Европу. Именно эти факторы и натолкнули бывшую тогда министром образования Наджат Валло-Белькасем, родившуюся в Марокко мусульманку, выступить с идеей обязательного преподавания в школах арабского языка.
Навязать изучение арабского всем школьникам власти всё же не решились, однако предложили его по выбору в ряде учебных заведений. По данным «Известий», в этом учебном году в эксперименте участвуют 392 начальные школы.
Ранее в списке иностранных языков, предлагавшихся на выбор в средних школах, значились лишь основные европейские, а также турецкий. Арабский преподавался только детям мигрантов из соответствующих стран — для того, чтобы они не теряли культурную и языковую связь с исторической родиной. В государственных школах это не практиковалось. При этом такое обучение, как правило, финансировалось из-за рубежа. Взрослые французы могли учить арабский на специальных курсах — например, в Институте арабского мира в Париже, ежегодно принимающем на обучение 1,5–2 тыс. человек.
Приход к власти во Франции Эммануэля Макрона обещает закрепить намечающийся настрой властей на популяризацию арабского языка. Во время предвыборной кампании нынешнего президента часто критиковали за слишком благожелательное отношение к мусульманам и даже обвиняли в том, что его кампания якобы финансируется мусульманскими организациями страны. Он не поддержал инициативы по ограничению ношения хиджабов и заявлял, что «никакая религия не является проблемой для Франции».
— Учитывая заявления Эммануэля Макрона об отсутствии национальной культуры во Франции и уже имеющуюся инициативу в ряде французских школ, вполне можно предположить, что она получит свое развитие и в будущем. Эта инициатива вполне вписывается в интеграционную политику новоизбранного президента Пятой республики, однако ее будет правильнее назвать дезинтеграционной, — пояснил «Известиям» директор немецкого Центра евразийских исследований Мануэль Оксенрайтер.
В министерстве образования Франции, куда «Известия» обратились за объяснениями, не смогли предоставить оперативный комментарий.
Симпатии президента к арабской культуре и языку вполне разделяет и назначенный им премьер Эдуар Филипп, предположила в разговоре с «Известиями» член Высшей школы социальных наук Французского научно-исследовательского института в области общественных наук Элен Клеман-Питио. Она напомнила, что именно господин Филипп, бывший мэром портового Гавра до своего назначения, открыл в подведомственном ему городе первую во всем регионе Нормандии мусульманскую школу, где преподавание ведется лишь на арабском языке.
Введение арабского в программу для французских школьников говорит о том, что Пятая республика предпочитает не работать над интеграцией мусульманского сообщества, а решать проблему миграционного кризиса обратным путем. Пока непонятно, приведет ли это к более толерантному отношению разных групп общества друг к другу или изменит этнический и культурный состав центральной страны ЕС. Однако уже сейчас очевидно — такой Европы, какой ее привыкли видеть сами европейские граждане, в обозримой перспективе уже не будет.