В 2015 году столица России вошла в топ-20 лучших инновационных городов планеты. Москва заняла тринадцатую позицию в Глобальном рейтинге стартап-экосистем мира по версии американской компании Compass (производитель решений для автоматизации управленческой отчетности малого и среднего бизнеса). Рейтинг был составлен на основе информации ведущих международных баз данных об организациях, работающих в сфере высоких технологий, 11 тыс. мнений самих «стартаперов» и инвесторов и более чем двухсот интервью с экспертами из 25 стран.
Оценивались города по пяти критериям: Performance (производительность стартапов), Funding (особенности финансирования стартапов), Market Reach (уровень доступности инновационных товаров для потребителей), Talent («человеческий потенциал» стартапов) и Startup Experience (процент опытных сотрудников и консультантов стартапов). В результате первую позицию в рейтинге заняла Кремниевая долина в США. Российскую столицу также обошли Нью-Йорк, Лос-Анджелес, Бостон, Тель-Авив, Лондон, Чикаго, Сиэтл, Берлин, Сингапур, Париж и Сан-Паоло. Напротив, ниже Москвы в рейтинге оказались Остин (город в штате Техас, США), Бангалор (город в Индии), Сидней, Торонто, Ванкувер, Амстердам и Монреаль.
Куда «катится» мир
О каких конкретно результатах инновационного развития мегаполисов говорится в рейтинге? Например, о том, что в 2013–2014 годах во всех 20 городах, вошедших в топ-лист, значительно увеличилось количество стартапов. «Активизировались» и женщины-предприниматели: если в 2012-м они создавали только 10% от общего количества компаний, то в 2015 году — уже 18%.
Половина самых ценных стартапов во всей глобальной экосистеме располагается в Кремниевой долине, там же «крутится» 45% средств всех мировых венчурных инвесторов. Вторая по значимости, нью-йоркская экосистема, активно развивается, потому что компании из других стран часто выбирают Нью-Йорк в качестве места для открытия своего первого зарубежного филиала. В настоящее время в городе насчитывается, по разным оценкам, от 7 до 9,5 тыс. стартапов, которые в сумме уже создали более 90 тыс. новых рабочих мест. Лос-Анджелес за последние два года отличился тем, что сразу несколько «местных» стартапов добились головокружительного успеха во всем мире: SpaceX (первая в мире частная компания, разрабатывающая ракеты для космических пассажирских перевозок), Tinder (международный портал знакомств) и Snapchat (очередное мобильное приложение для обмена сообщениями). Годовая зарплата технологического инженера в Лос-Анджелесе — $108 тыс., это на 19% выше, чем в среднем в США и Канаде. Еще больше зарабатывают инженеры в Бостоне — $109 тыс. в год.
Особенность экосистемы Тель-Авива (всего в столице Израиля развивается более 4 тыс. молодых компаний) заключается в том, что местными стартапами активно интересуются иностранные инвесторы (участие иностранного капитала в стартапах — 48% против 10% в компаниях из других европейских городов). Лондонская экосистема — самая большая в Европе, кроме того, в столице Великобритании работает много опытных предпринимателей, которые в прошлом сотрудничали в других молодых компаниях. Берлинский рынок стартапов начал активно расти только с 2010 года. Пока в городе всего 3 тыс. стартапов, но ожидается, что к 2020 году они совместными усилиями создадут 40 тыс. новых рабочих мест. Зарплата софтверных инженеров здесь составляет $63 тыс. в год.
Сингапурская экосистема (около 3,5 тыс. стартапов) активно развивается благодаря сильной господдержке малого бизнеса, поэтому начать развивать здесь свой бизнес довольно просто. Так, каждый стартап (в том числе и зарубежный), который становится участником государственной программы Technopreneurship Investment Fund, получает $2 млн инвестиций. Иностранных сотрудников в стартапах Сингапура — больше половины, но экосистема все равно нуждается в притоке опытных инженеров. Наконец, индийский город Бангалор выигрывает за счет того, что здесь стартапы чаще, чем в других городах, получают поддержку инвесторов на ранних стадиях развития. Сейчас в Бангалоре работает почти 5 тыс. стартапов.
Тернистый путь Москвы
Наша столица — третья в рейтинге по количеству стартапов (среди европейских городов): здесь развивается около 4 тыс. молодых компаний, но только немногие становятся успешными. В целом у Москвы самый низкий показатель роста инновационной экосистемы в рейтинге. Высококлассные инженеры зарабатывают около $40 тыс. в год (на 75% меньше, чем в Кремниевой долине). Иностранцы едут в Москву неохотно, зарубежных специалистов в числе сотрудников стартапов немного. К сожалению, и по показателю наличия опыта аналогичной работы у сотрудников стартапов московская экосистема находится на последнем месте в рейтинге. «У нас едва ли не самые низкооплачиваемые инженеры в рейтинге, — говорит Юрий Аммосов, советник руководителя Аналитического центра при правительстве РФ. — Если бы они могли без труда находить работу за рубежом — возможности нанимать их задешево не было бы. Но так как визовые порядки стран, где оплата труда высока, «заточены» под то, чтоб квалифицированные иностранцы к ним въезжали как можно меньше, большинство специалистов вынуждено оставаться в России».
Интересно, что печальное положение «инновационной Москвы» подтверждают в том числе результаты некоторых российских исследований. Так, российский венчурный фонд Prostor Capital недавно закончил проект «Венчурный барометр-2015», цель которого — выявить ключевые тренды на венчурном рынке России. Исследования проводились на основе опроса игроков рынка — инвесторов, управляющих фондами, бизнес-ангелов. «Инвесторы «рвутся» за пределы России — и это вполне объяснимое явление, — говорит Алексей Соловьев, управляющий директор Prostor Capital. — Кризис больно ударил по тем игрокам рынка, которые инвестируют в долларах, а таких большинство. Из-за падения рубля приобретенные активы (их российская часть) потеряли почти половину своей стоимости». В итоге большинство действующих в России венчурных фондов взяло курс на сокращение своей активности в части вложений в российские проекты. Инвесторы расценивают вложения в них как слишком рискованные и стремятся найти другие объекты для инвестиций — за пределами «рублевой зоны».
Тем не менее, как показало исследование, «исход» инвестиций происходит не так быстро и тотально, как принято считать. Доля зарубежных проектов в портфеле выросла отнюдь не у подавляющего большинства инвесторов, а только у половины. До сих пор треть российских инвесторов имеют почти полностью отечественное портфолио (от 80 до 100%). В целом по итогам опроса российские проекты продолжают считать привлекательными 53% инвесторов.
Шансы на успех
Что нужно сделать для того, чтобы в 2016 году инновационная экосистема Москвы начала развиваться более активно? Константин Фокин, бывший директор Центра инновационного развития (ЦИР) Москвы, говорит о том, что большая часть факторов, ограничивающих скорость развития столицы как глобального инновационного хаба, находится вне полномочий городских властей. К таким факторам относятся качество образовательных систем, международный имидж России, качество инвестиционного климата, регулирование законодательства и многие другие. Решение этих вопросов входит в задачи федерального правительства.
«Москва, безусловно, один из крупнейших и наиболее динамично развивающихся городов мира, — считает Константин Фокин. — Но до звания «одного из лучших инновационных городов мира» нам еще далеко. У этого звания два «аспекта». Первый — это качество (мировая конкурентоспособность) и количество (масштаб) создаваемых в городе продуктов и решений, которые впоследствии могут завоевать мир. Второй — это восприимчивость города к новым решениям и скорость их внедрения. И там, и там мы пока достаточно сильно отстаем от лидеров». По мнению эксперта, чтобы помочь московской экосистеме развиваться, нужно в первую очередь увеличивать объем внутреннего спроса на новые решения, предлагаемые стартапами. Этот спрос будет расти только в случае роста конкуренции во всех отраслях экономики и роста запроса на эффективность бюджетной сферы со стороны гражданского общества. Пока слабая восприимчивость ко всему новому в России — это одна из основных причин эмиграции предпринимателей и даже целых компаний на другие рынки. По разным оценкам, только в течение 2014 и 2015 годов Россию покинуло около 10% граждан страны, представляющих так называемый креативный класс. Естественно, это очень сильный удар по инновационной экосистеме не только столицы, но и всей страны.
«Москву можно считать финансовым центром, центром, где работает система открытых данных, где проводится масса инновационных мероприятий, — говорит Алена Попова, интернет-предприниматель, основатель клуба Win.vc и Фонда hcap.ru. — При этом Москва должна стремиться создавать инфраструктуру не столько для разработки инновационных технологий и продуктов, сколько для их сбыта. Главный вопрос на повестке дня: в Москве есть деньги, есть площадки и есть проекты, а есть ли потребители, есть ли система внедрения инноваций? Всем нужны понятные правила ведения бизнеса, которые не меняются. И рынок, который не так сильно зависит от политики».
Приблизительная общая стоимость всех московских стартапов оценивается в $5 млрд, а стартапов в Кремниевой долине в США — в $320 млрд. Эксперты уверены, что если Москва и дальше будет развиваться нынешними темпами, то она никогда не сравняется в показателях с Кремниевой долиной, как бы печально это ни звучало. Да, Москва не стоит на месте, но другие города тоже движутся вперед, и в основном намного быстрее.