Музыкальное деление по городам и весям, столь популярное с середины 80-х и до начала века, сейчас почти анахронизм. Всерьез спорить о том, что такая-то группа могла появиться лишь в Москве, Питере, Екатеринбурге, Новосибирске или Риге, уже никто не станет. Да и спорить-то особенно не о чем.
Журналист Владимир Марочкин давно сделал себе имя на исследованиях московского рока, казалось бы, выжав тему до последней капли. Его монументальный труд «Музыкальная антология поколения независимых», вышедший 8 лет назад, объяснял феномен превращения первых советских бит-групп в ВИА на фоне личных судеб — как трагических, так и вполне сложившихся.
Книга давно стала библиографической редкостью. Во многом благодаря провокационно-параноидальным выводам вроде «весь российский рок после ВИА — это авторская песня, которая базируется на перестроечном гей-движении». Выводы принадлежали соавтору Марочкина Сергею Жарикову, лидеру некогда известной группы «ДК».
От прошлой книги явно оставалось немало нереализованного материала, а также информации, способной при легком рерайте вновь превратиться в книгу. Действительно, придумав определенную фишку и заручившись поддержкой серьезного издательства, для свежей аудитории можно было бы перепеть на новый лад. Фишкой нынешнего издания стали путешествия по Москве, чью рок-н-ролльную карту автор изучил досконально.
От «Сокола» и «Динамо», откуда родом легендарные «Соколы» и «Рубиновая атака», к ДК Курчатова — неизменной репетиционной точке с середины 1960-х и по самое начало 1990-х. От Пушкинской площади в компании «олдовых» хиппи во главе с Красноштаном в сторону ДК «Энергетик», где проходили самые важные концерты 1970-х и уже звездил юный Градский. Далее через пластиночную толкучку на Ленинских горах в сторону Юго-Запада и кафе «У фонтана», где с середины 1980-х работали концерты для своих «Центр», «Бригада С» и «Ночной проспект».
Наряду с подвалами не забыты красные уголки в транспортных депо неблагополучных московских окраин (они легко переформатировались в репетиционные базы), сцены студенческих столовок и ДК московских престижных вузов (из них получалось подобие клубных площадок). Времена в книге пересекаются, герои объединяются по интересам, бегают от ОБХСС, пьют-гуляют по ресторанам и получают то одобрения, то порицания от правящей и творческой элиты.
Владимир Марочкин — единственный хранитель информации о героях тех лет. Он с одинаковой дотошностью интервьюирует как Вячеслава Малежика, чья «рок-н-ролльность» ограничивается исполнением битловских песен лет сорок назад, так и неизменно актуального Василия Шумова. В равной степени героями сюжетов становятся как бесконечно эстрадный Юрий Лоза, так и безгранично одаренный Анатолий Крупнов.
Манера изложения, правда, оставляет желать лучшего, а некоторые небрежности придают описанию явно незапланированную, почти хармсовскую комичность. Один из героев за все свои похождения отправляется в армию, где становится «проводником собаки». В другом эпизоде будущие участники группы ведут диалог в такой манере.
— А мы делаем группу! — важно объявил Миша Мошков.
— И мы делаем группу! — ответил Коля Курьеров.
— Слушайте, а чего мы будем делать группу каждый по отдельности? — спросил Миша. — Давайте делать группу вместе!
Правда и догадки, теоремы и аксиомы музыкальной Москвы, в которой не всё всегда было законно, но неизменно молодо и весело, собраны в большой и увесистый том. Который, возможно, станет занятным подспорьем для будущих историков, пожелавших специализироваться на эпохе, где судьбы менялись в унисон с самой популярной молодежной музыкой XX века.