В Россию приезжает популярная американская рок-группа Blondie во главе с вокалисткой Деборой Харри. В 1980-е Blondie были едва ли не лучшей группой «новой волны», затем музыканты разошлись, но в конце 1990-х собрались снова. Перед концертом, который состоится 11 июня в клубе Аrena Moscow, корреспондент «Известий» связался с гитаристом группы Крисом Стайном.
— Ваша группа стала одним из самых ярких явлений рубежа 70–80-х годов прошлого века, но в 1982-м неожиданно исчезла со сцены. Неужели из-за того, что альбом The Hunter плохо продавался?
— Как вам сказать... Тогда всё сложилось так, что продолжать не имело смысла. Дебора уже давно смотрела в сторону сольной карьеры, группа ее во многом обременяла, она хотела стать самой по себе, а не частью чего-то. Я тогда сильно болел, в общем, ситуация с альбомом стала просто-напросто поводом для того, чтобы с чистой совестью разойтись.
— Но перед этим в течение восьми лет вы были на острие внимания публики и прессы.
— Не восьми, а четырех — первую половину мы варились внутри панковской тусовки, среди тех, кто постоянно ходил на концерты в клуб CBGB. Нас тогда мало кто знал. Даже когда в 1978-м вышел альбом Parallel Lines с песней Heart Of Glass, мы получили «Грэмми» и лидировали в хит-парадах, журналисты всё еще нас побаивались: им же сказали, что мы панки, они и ждали от нас невесть чего. Оказалось, что с нами вполне можно общаться.
— Это забавно — ведь, будучи в общественном сознании панками, вы умудрились заработать вечное место на всех диско-сборниках 1980-х годов, а ваша песня The Tide Is High и вовсе сыграна в стиле регги.
— Тут все дело в Деборе. Она всегда была нашим главным катализатором — у нее такой неуемный характер, она все время смотрела, появляется ли что новое, интересное. И когда кто-то в тусовке заикнулся, дескать, с такой попсой вас могут не понять, она как отрезала: да и наплевать. Дебби никогда не уделяла внимания тому, что говорят в тусовке. Очень независимая особа, мы ее очень за это уважаем. Она даже джаз пела, и отлично справлялась.
— Ну, она у вас еще и киноактриса, а недавно даже принимала участие в серьезном акте современного искусства — совместном перформансе с Мариной Абрамович.
— Да, очень, очень разносторонняя девушка (смеется). Кстати говоря, кроме шуток, Дебби — отличная актриса и очень разная во всех своих фильмах.
— Вы работали с двумя из самых значимых персон в шоу-бизнесе того времени — Майклом Чапменом и Джорджо Мородером, однако оставались собой. А ведь эти люди подминали и не таких, как вы.
— Мы были очень колючие и независимые, может быть, в этом дело. А потом, Джорджо к нам сам обратился — он предложил Дебби написать текст к мелодии, которая уже была у него, понимая, что получится хит. Так и вышло — песня Call Me до сих пор популярна.
— В 1997-м вы собрались снова — и опять выстрелили хитом, хотя время серьезно изменилось, музыка — тоже.
— Это неважно. Хорошая песня — это всегда хорошая песня.
— И как вас приняла новая публика, для которой вы уже были частью истории?
— Хорошо приняла, иначе «Мария» не стала бы хитом (смеется). Историей, говорите? На наших прошлых концертах в России было столько молодежи, что я даже сперва подумал: не может быть, они ошиблись концертом. Нет, оказалось, они на нас пришли.
— Когда вы начинали заниматься музыкой, кто были ваши кумиры?
— У меня были довольно простые вкусы: моей любимой группой были Rolling Stones, любимым гитаристом — Джими Хендрикс. Правда, поначалу я слушал фолк-музыкантов, но рок пересилил.
— А что вы слушаете сейчас?
— О, я постоянно слушаю новую музыку. Постоянно! Иногда приходится слышать: дескать, все уже сыграно и спето, новых хороших песен нет, музыкантов нет. Ерунда, есть. Я все время нахожу новые песни и новых музыкантов. Вот, например, в свое время таким открытием для меня стал проект Beirut.
— Что вам больше нравится — работать в студии или играть концерты?
— И то, и другое имеет свои плюсы и минусы. Хотя в последнее время я освоил множество компьютерных программ для звукозаписи и студийная работа доставляет мне огромное удовольствие. Вы не представляете, сколько всего можно сделать, имея всего лишь один компьютер под рукой.
— Но многие молодые группы сегодня стараются вернуть ощущение живого звука и для этого записываются с использованием старой аппаратуры, на аналоговом оборудовании.
— Иногда это оправдано, но, мне кажется, мы имеем дело просто с модой. Ведь на компьютере получается намного быстрее. И потом, я могу сделать такой «теплый аналоговый» звук — вы никогда не отличите.