Неизвестный Брюллов оказался итальянцем

В ГМИИ им. А.С. Пушкина, где привычнее видеть зарубежных мастеров, открылась выставка графики русского художника — «Знаменитый и неизвестный Карл Брюллов». Впрочем, Карл Брюллов оказался здесь в той же мере итальянским, что и русским художником, — как по форме, так и по содержанию работ.

— Брюллов — интернациональный художник. Русское искусство первой половины XIX века тем и замечательно, что в нем нет абсолютной самобытности: речь ведь идет не о замкнутом средневековом, а о вписанном в мировой художественный контекст искусстве, — сказал «Известиям» куратор выставки Олег Антонов. — В этих работах Брюллов увлечен итальянской атмосферой и бытом, и, вероятно, здесь он итальянец даже в большей мере, чем русский.

На выставке видно, как Брюллов «вырастал» из петербургской академической школы, где его учили выстраивать композиции, как увлекался женской натурой (в академии таковой не было). По работам, созданным в основном во время первой поездки художника на Апеннинский полуостров (1820–1830-е годы), заметно, что ему нравится Италия, местные девушки, обычаи и южное солнце.

Здесь нет ни одного большого живописного полотна (хотя именно в это время Брюллов работал над прославившим его «Последним днем Помпеи»), зато множество зарисовок с натуры и жанровых сценок.

Художник изучает жесты, позы, выражения лиц. Иногда ограничивается беглым наброском: сложенные для молитвы ладони, абрис пальцев, сжимающая трость рука. На одном листе могут оказаться пять вариантов фигуры всадника на вздыбленном коне.

— Эти рисунки допускают нас в творческую лабораторию художника: из какого сора растут его мастерски срежиссированные итальянские сценки, — говорит куратор выставки Олег Антонов. — Работы базировались на пристальном изучении натуры, хотя натурщицы были часто некрасивыми или немолодыми. В России интерес к жанровым сценам придет позже, хотя большинство заказчиков этой графики — русские путешественники.

Жанровые композиции Брюллова в отличие от набросков прекрасно проработаны. В них есть рассказ, интрига, «истории с продолжением». «Итальянская семья в ожидании ребенка» из коллекции Русского музея дополняется листом «Итальянка с ребенком у окна» из коллекции ГМИИ имени Пушкина.

В ряд разместились разнообразные «сны». «Сон молодой девушки перед рассветом, между тем как за окном пастух трубит в рожок» показывает и божество сна в цветочном венке, и видение отца, благословляющего влюбленных; «Сон бабушки и внучки» — сопоставление бабушкиного воспоминания о нежности двух зрелых людей и девической мечты о романтическом побеге с возлюбленным.

Целая серия набросков посвящена монахам и паломникам: коленопреклоненный монах-капуцин молитвенно складывает руки, монахиня устремляет глаза под купол, «Читающий монах» изучает огромный фолиант, пилигрим опускается на колено. Не меньше, чем монахи, художника интересовали разбойники: зарисовок хватило на целую стену.

Но более, чем первые и вторые вместе взятые, Карла Брюллова увлекали итальянские девушки в национальных костюмах. Множество работ с натуры потом воплотятся в сценах вроде «Первого поцелуя», «Прерванного свидания» или «Женщины, посылающей поцелуй из окна».

Серия «Итальянские натурщики в национальных костюмах» из собрания Русского музея и так называемый «Итальянский альбом», принадлежащий фонду «Атланта Арт», представлены московской публике впервые. В «Итальянский альбом» вошли натурные этюды, зарисовки крестьянок и крестьян, монахов и музыкантов; исследователи уточнили его принадлежность Брюллову только в 1990-е годы.

Выставка открыта до 12 мая.