— Вы привезли домой завоеванный Кубок Стэнли, о чем еще мечтать профессиональному хоккеисту?
— Я сейчас мечтаю заработать себе полноценный односторонний контракт с «Лос-Анджелес Кингс». Сейчас у меня остался последний год двустороннего контракта, и все эти годы я проводил полсезона в «Кингз», полсезона в фарм-клубе. Хочется наконец слезть с чемоданов, осесть, завести какое-то собственное жилье, осмотреться в стране, понять, где живешь. До сих пор этой возможности у меня не было.
— Но вы в Америке с 18 лет. За четыре года изъездили ее всю, неужели не узнали страну и не привыкли к ней?
— То-то и оно, что Америки я еще и не почувствовал, все эти четыре года я прожил на чемоданах в поездках. Пока гоняют между главной командой и фарм-клубом, некогда и не за что зацепиться. Но такова хоккейная жизнь.
— Сейчас, когда вам отдали Кубок Стэнли, чтоб показать его дома, можно сказать, что отношение к вам в клубе поменялось?
— Не знаю изменилось ли отношение. В клубе ко мне всегда хорошо относились. Здесь даже, когда в фарм отправляют, говорят очень много хороших слов: «Здорово работаешь, играешь отлично, хорошо прогрессируешь — поедешь в фарм»
— Может, это элемент делового этикета — говорить хорошие слова?
— Это, конечно, элемент бизнеса, да и в фарм не всегда отправляют потому, что плохо играю. Есть ребята, у которых подписаны односторонние контракты, не всегда хватает места в составе.
— Ссылка в фарм-клуб — потерянное время?
— Нет, там я много играю в спецбригадах. Тренеру фарма из главной команды дают указания, и он меня ставит играть в большинстве и в меньшинстве. Потом мне доверяют играть в большинстве и в главной команде. Именно так я набрал свои очки в НХЛ. По всему видно, что на меня рассчитывают — подтягивают к основному составу.
— За что «Лос-Анджелес» ценит Локтионова? Почему четыре года подряд отправляя в низшую лигу, затем возвращает в главную команду?
— Мне неправильно хвалить себя. Но говорят, что я техничный и хорошо вижу поле. Физика нужна срочно. Нужно научиться стоять в силовой борьбе. Мне конечно нет смысла толкаться с парнями под два метра ростом и свыше сотни килограмм весом, но держаться на ногах я должен, а падая подниматься и продолжать контролировать шайбу. Это, пожалуй, основное направление работы с нашим тренером по физподготовке — очень много упражнений на равновесие.
— Летом в отпуске, наверное, вы, как большинство хоккеистов, клюшку и коньки не то, что трогать, видеть не хотите?
— Наоборот, хоккей для меня — наркотик, я без него жить не могу, меня через неделю уже колотит, так хочется пойти покататься, поиграть.
— И с кем уже успели поиграть?
— Я понимаю, что должен сдерживать себя. И специально не брал с собой из Америки ничего хоккейного: ни форму, ни коньки, ни клюшку. Все это начнется после первого августа, когда вернусь туда. Сейчас я должен отдохнуть от всего, что связано с хоккеем, тем более, в этот раз из-за того, что мы прошли весь плей-офф до конца, отпуск получится особенно коротким — не два месяца, как обычно, а меньше полутора.
— Как забываете о хоккее?
— Встречаюсь с друзьями, провожу много времени с родными. Купаемся, играем в футбол, ездим в Москву. Я с 12 лет не живу дома. Все уже привыкли. Вот только девушка моя Дарья, еще не знает, что ей предстоит пережить.
— А как привыкли остальные?
— Пользуемся интернетом. Моя мама только недавно SMS научилась набирать, а сейчас уже освоила и электронную почту и Skype — разговариваем, как в соседних комнатах. Хотя иногда, особенно когда не идет игра, накатывает и очень сильно тянет домой.
— Следите ли вы за сборной России?
— Конечно! Я читаю всё, что о ней пишут, как сыграли, что сделал тренер, все возможные комментарии. Не могу сказать, что видел много игр. Но ясно, что у команды хорошая система игры, что тренеры подробно объясняют, как открываться, куда отдавать, как обороняться.
— Вы хотите в этой сборной играть? Близка ли вам система Билялетдинова?
— Да, у меня есть цель попасть на Олимпиаду. Близка — не близка, я должен буду по ней играть, и если, смогу выполнять игровые задания, значит, близка.
— А с вами, кто-то уже разговаривал из сборной?
— Мой агент мне еще ничего не передавал. Все разговаривают сначала с ним. Игорь Ларионов бережет меня от лишней эйфории и потрясений.
— Говорят, что Ларионов — довольно необычный агент, делает много непривычной для агента работы, это верно?
— У меня бывали разные агенты. Бывали и такие, которые забывали обо мне в трудные времена и даже с экипировкой не помогали, если это требовалось. Игорь Николаевич отличается тем, что набирает немного ребят и дальше плотно с ними работает, тренирует. В августе я начну свою подготовку с того, что поеду к нему на несколько дней в тренировочный лагерь.
— Чему Ларионов научил вас?
— Во-первых, трудолюбию. Когда видишь, что человек в 50 лет 4–5 раз в неделю работает в зале, и это не считая занятий на льду с подопечными, берешь с него пример. Или вот, когда меня в прошлом сезоне отправляли в фарм, была пауза на три дня, и он тренировал мой бросок — я делал по тысяче бросков за тренировку.
— Научились забивать?
— Судя по количеству очков, пока еще нет, не хватает то мастерства, то везения. Но можно сказать, что Ларионов научил меня спокойствию, научил не спешить и осматриваться вокруг, прежде, чем что-то делать с шайбой.
— C кем бы вам хотелось поиграть в одном звене?
— С Павлом Дацюком и с Евгением Малкиным. Хочется у них поучиться. Они играют в очень умный хоккей — у того же Малкина не только в габаритах, катании и технике дело — как открыться, как встать в определенных ситуациях, очень много интересных нюансов. А вообще нельзя что-то взять напрямую даже от великого мастера. Все равно играешь на площадке ты сам и держаться надо своего стиля.