В конце ноября сразу несколько украинских политиков и чиновников заявили о том, что беженцы из Донбасса и Приазовья массово возвращаются к себе домой. Так, депутат Верховной рады Максим Ткаченко сообщил, что порядка 150 тыс. человек выехали на подконтрольную России территорию, примерно половина из них — в Мариуполь. «Известия» разбирались, что переселенцев не устраивает на Украине.
Беженцы из Донбасса и Приазовья уезжают с Украины
Нынешней осенью на Украине разгорелась бурная дискуссия о положении беженцев, которые ранее уехали от боевых действий на подконтрольную Киеву территорию, а теперь возвращаются в новые регионы России или в прифронтовую зону. Первым по этой теме высказался украинский омбудсмен Дмитрий Лубинец, который заявил, что число выехавших ВПЛ (временно перемещенных лиц, так на Украине называют внутренних беженцев) только увеличивается. По его словам, главной причиной становятся многочисленные социально-экономические трудности.
Далее депутат Верховной рады, председатель пропрезидентской партии «Слуга народа» Елена Шуляк сообщила, что переселенцы отказываются жить в нищете, а потому «возвращаются в оккупацию». «Государство как фиговым листком прикрывается копеечными выплатами, на самом деле политика на этом направлении полностью провалена. Люди сталкиваются с абсолютным безразличием, если ничего не изменится, то мы получим часть общества, которая будет ненавидеть собственную страну поколениями», — пригрозила она.
После этого депутат Верховной рады от «Слуги народа» Максим Ткаченко привел конкретную статистику. По его словам, всего в новые регионы России вернулись 150 тыс. человек, порядка 70 тыс. из них — в Мариуполь. «Переселенцы не получили ни жилья, ни должной поддержки, ни компенсаций от нашего государства, часто сталкиваются с дискриминацией на рынке труда. Заработная плата редко превышает 12 тыс. гривен [30 тыс. рублей], чего зачастую не хватает даже на аренду квартиры», — объяснил Ткаченко.
В свою очередь, назначенный Киевом мэр Мариуполя Петр Андрющенко сообщил, что в город вернулись треть ранее уехавших жителей. «Люди находятся в выжженном и очень сложном эмоциональном состоянии. Причина — отсутствие государственной поддержки. Людям банально негде жить, если они работают, то зарплаты не хватает даже на аренду», — отметил он. В соцсетях при этом немало свидетельств того, что беженцы едут и в прифронтовую зону. Так, один из волонтеров рассказал, что помогает своим знакомым перебраться из Одессы в Покровск.
Интересно, что почти никто из украинских чиновников эти заявления не опроверг, в защиту государственной политики выступила только замглавы офиса Зеленского Ирина Верещук. По ее словам, никакой подтвержденной статистики по перемещениям ВПЛ нет, поэтому о тысячах говорить нельзя. «Депутаты хайпуют ради громких заголовков. Возможно, государство делает недостаточно, но у нас идет война, и ресурсы ограничены, государство не может подарить всем по квартире», — подчеркнула она.
Одна из причин — материальные трудности
Причин отъезда беженцев несколько. В первую очередь, это те самые экономические проблемы, о которых говорят украинские политики. Известно, что в 2022 году на нужды переселенцев государство потратило 73 млрд гривен, но с тех пор показатель постоянно сокращается, в бюджете на 2025 год заложено всего 48,6 млрд. Чиновники объясняют, что доходы бюджета, в принципе, сокращаются, плюс западные партнеры требуют меньше тратить на социальные нужды.
Особенно болезненным стало сокращение постоянных выплат. С начала СВО все временные беженцы получали по 2 тыс. гривен (5 тыс. рублей) ежемесячно, дети и инвалиды — по 3 тыс. В марте нынешнего года для большинства эти пособия отменили, деньги продолжают поступать только пенсионерам и некоторым категориям льготников. Кроме того, до сих пор нет понятного механизма получения выплат за утерянное или разрушенное жилье. Согласно действующим правилам, сотрудники госорганов должны лично зафиксировать факт повреждения дома или квартиры, в новых российских регионах они этого сделать, понятно, не могут.
Большие трудности у беженцев возникают с поиском нового жилья. Известно, что после начала СВО украинское государство оборудовало для приема порядка 4 тыс. зданий, к концу нынешнего года в свободном доступе остается тысяча помещений. Условия зачастую максимально суровые, депутат Верховной рады Максим Ткаченко говорит, что во многих общежитиях душ и туалет только на первом этаже, нет пандусов. В бюджете также предусмотрены субсидии на аренду беженцами жилья, но тут другая сложность: многие арендодатели не хотят оформлять сдачу квартиры официально, чтобы не платить налоги.
Наконец, много трудностей с поиском работы. Большинство жителей Донбасса и Приазовья у себя дома чаще всего трудились на крупных предприятиях металлургической, угольной, химической промышленности, в центре и на западе Украины вакансий для них просто нет. Если человек пытается устроиться не по специальности, то получает минимальную заработную плату, которой на жизнь не хватает.
Другая причина — языковые проблемы
Другой комплекс причин связан со специфической гуманитарной обстановкой на Украине. На западе страны не скрывают своей неприязни к русскоязычным беженцам с востока и юга. Во Львове и ряде других городов переселенцам не всегда сдают квартиру, некоторые арендодатели отказываются разговаривать с приезжими или накручивают цену. Кроме того, замечания по поводу мовы регулярно делают в магазинах, транспорте и просто на улицах.
Дальше других в этом вопросе пошли в Ивано-Франковске, где под патронажем мэрии появились специальные «языковые патрули». Немало скандалов возникает и на общенациональном уровне. Так, в январе нынешнего года студия «Квартал 95» показала номер, в котором высмеяла украинский язык переселенцев. По сюжету, девушка, которая переехала из Херсонской области, говорит жителю Закарпатья, что она из города Скадовск, «си Скадовська». Зрители в зале бурно хохотали, но в соцсетях шутку не оценили, заявив, что она останется на совести режиссера.
Третий важный момент связан с ситуацией на подконтрольной России территории. Вице-премьер Марат Хуснуллин сообщал, что в Мариуполе восстановлены практически все многоквартирные дома, возведены новые социальные объекты, в том числе детские сады и школы, в штатном режиме работают все 42 котельные. Вдоль Азовского моря ведется строительство и расширение трассы «Новороссия», к лету следующего года планируется восстановить инфраструктуру мариупольского порта.
В таких условиях некоторые беженцы решают вернуться в родной город на ПМЖ. Другие на фоне роста цен приезжают, чтобы продать свою квартиру, жилье в городе сейчас стоит как в российских миллионниках. Третьи хотят получить российскую компенсацию за утерянную недвижимость, в том же Мариуполе выплачивают 35–45 тыс. рублей за квадратный метр.
Что говорят эксперты
Политолог Александр Дудчак подчеркивает, что беженцы уезжали из своих домов, потому что другого способа спастись у них не было.
— Сейчас у многих людей возникли серьезные проблемы. Во-первых, они столкнулись с материальными трудностями, сложно найти работу, мужчин тут же пакуют военкомы. Плюс не снижают накала борьбы националисты, русскоязычных принуждают переходить на мову. Поэтому некоторые беженцы возвращаются даже в зону непосредственных боевых действий, — отмечает он.
Бывший депутат Верховной рады Владимир Олейник говорит, что украинская власть не смогла наладить диалог с переселенцами.
— Люди бегут туда, где видят перспективу. Сарафанное радио работает, все знают, что в Мариуполе строятся дома и школы, появляются рабочие места. А что на территории Украины? Даже те нищенские пособия, которые положены беженцам, и то выплачивают урывками, компенсаций добиться невозможно, проблем добавляют мовные патрули, многих возмущает также разгром Православной церкви. Люди посмотрели и поняли, что дома лучше. Я считаю, что это крупнейший провал украинской власти, — утверждает он.