«В Курской области, в отличие от того же Донбасса, своя специфика — это водные преграды», — так говорят военные, очищающие захваченные районы от врага. А конкретно — реки без мостов: после атак РСЗО HIMARS все три переправы через Сейм, протекающий в зоне ведения боевых действий в Глушковском районе, были разрушены. Доставка боекомплекта, техники, а также отправка в тыл раненых и эвакуация гражданских жителей происходят с помощью плавсредств и, по словам бойцов, постоянно требуют новых решений. О том, как преодолеваются водные препятствия, когда лучше лодка, а когда плот и что такое «нетипичные» средства эвакуации, — в материале «Известий».
За 35 минут
Сейм, так сложилось, стал главной водной дорогой в зоне боевого соприкосновения в Курской области: российским бойцам приходится его форсировать непрерывно, движение туда и обратно не прекращается ни днем, ни ночью. При подрыве переправ (на каждую у ВСУ ушло несколько точечных ракетных ударов) противник поставил себе цель нарушить тыловое и техническое обеспечение наших войск, но при этом ясно дал понять — вперед он больше не пойдет. Основным средством преодоления реки сегодня продолжают оставаться лодки. С недавних пор к ним добавились плоты, собираемые и отправляемые в подразделения, как правило, народными умельцами и волонтерами.
— На нашем участке средством эвакуации является лодка, — делится с «Известиями» начмед и старшина роты одного из воюющих подразделений Андрей, позывной Пастырь. — Ключевое, на что мы ориентируемся при переправе тех же раненых, — время. Есть вариант переброски по суше по относительно безопасной дороге, но это крюк — час, а в условиях осенней распутицы и все полтора. Поэтому мы выбрали реку. Логистика налажена, машины на обеих сторонах дежурят постоянно, радиоэлектронная борьба работает. От точки приема на правом берегу до пункта оказания квалифицированной медицинской помощи на левом уходит в среднем полчаса.
Один из недавних примеров, рассказывает Пастырь, — спасение 82-летнего местного жителя: его ранило осколками в левое бедро. Он обратился к нашим бойцам, которые оказали ему первую помощь, а потом, используя налаженный маршрут, переправили к врачам в ближний тыл, на всё про всё ушло 35 минут.
— Лодка — это оперативность: на бензиновом моторе она может развивать скорость до 30 км/ч, — объясняет Андрей. — И вместимость. Мы используем лодки длиной 4,5 м и шириной 1,8 м, в которые без труда можно вместить двое носилок. При этом стараемся перевозить по одному человеку, на случай атаки беспилотников. В экстренных случаях укладываем сразу по двое.
Неуязвим для осколков
Экспериментальные образцы самодельных плотов доставил из Москвы в Курскую область волонтер и их изготовитель Илья, позывной Ипат. Он сконструировал свои платформы из влагостойкой фанеры и пеноплекса, размеры — 2 м на 2,40 м. Грузоподъемность — 500 кг. Переправить их помог «Народный фронт». Илья также автор «спасательных конвертов» — плавучих носилок, которые может буксировать за собой лодка или тот же плот. В воюющие подразделения Ипат приезжает, чтобы апробировать изделия в полевых условиях, а также получать обратную связь, что является наиболее эффективной практикой в связке «волонтер – военный».
Экспериментальный плот тестирует командир саперного взвода Сергей, позывной Прораб.
— Собрали мы с товарищем его за 6–8 минут. Но есть нюансы, бумажная инструкция не помешала бы, — делится он с «Известиями». — Беспилотное управление осуществляется с помощью мобильного интернета, но он ловит не везде, это нужно учитывать. Преимущество плота перед лодкой в том, что ему нестрашны осколки — это плюс. Опять же — быстрая сборка и спуск на воду. На нем возможна транспортировка техники, особенно если размеры палубы более габаритные.
Сергей пробует электрический мотор, которым оснащается плавсредство. Преимущества такого механизма — бесшумность (что вдали от противника, впрочем, не столь важно), легкость, дешевизна, простота в обслуживании. Однако резвости от него не жди — максимум 7 км/ч.
— При некоторых доработках использовать можно. И нужно, — резюмирует, совершив пару кругов на плоту, Прораб.
Сам 32-летний Сергей — военный водолаз с шестилетним стажем. Преподавал в Рязанском воздушно-десантном училище водолазное дело в течение пяти лет. Участвовал в обнаружении и исследовании на дне Цусимского пролива японского палубного истребителя «Зеро» (именно такие совершили в 1941 году налет на Перл-Харбор). За плечами — сотни погружений, самый глубокий уровень — 32 м, наибольшее время, проведенное под водой, — 1 ч 42 мин. Воевал в Запорожской области. Сейчас освобождает Курскую. Делится, что много времени — и там и здесь — приходится тратить на строительство блиндажей и укреплений. Отсюда, кстати, и такой позывной.
На «пожарный» случай
Среди тех, кто воюет на курском направлении, а в свое время прошел Херсонскую область и дельту Днепра, — заместитель командира инженерно-саперной роты одного из десантных подразделений Сергей, позывной Михей.
— Главное, чтобы лодок хватало, чтобы они были надлежащего качества и с современными моторами, чтобы не заглохнуть в самый ответственный момент, — объясняет он в общем-то непреложную истину. — В 2022-м под Херсоном с этим было сложнее. Сейчас ситуация лучше.
На Днепре два года назад Михей совершал регулярные ночные рейды на острова, которые защищали наши ребята. Необходимо было высадиться в одной из точек, преодолев на обычной «резинке» расстояние в 1 км — в полной выкладке, с оружием и инженерными боеприпасами. Заминировать подступы с западной стороны на суше или установить мины на воде — против катеров противника — и этой же ночью вернуться обратно. Однажды группа напоролась на украинскую ДРГ. Вышли из боя без потерь.
Что касается эвакуации, водной или наземной, то, по словам руководителя волгоградского центра тактической медицины «Сталинград», а с недавних пор санинструктора в одной из рот ВС РФ, действующей в Курской области, Владимира Васина, новые и не всегда типичные и привычные средства вывоза раненых действительно необходимы. Те же квадроциклы. Или болотоходы, способные преодолеть практически любое бездорожье, а также реку.
— Вот пример: в условиях нынешней осенней непогоды в медпункт перестали поступать раненые, — делится с «Известиями» Владимир Васин. — Причина — бездорожье. «Уазики», отправленные на эвакуацию, просто сели на брюхо. Как быть? Могли бы выручить те же вездеходы. Много ведь их не нужно. Да, конечно, понадобиться такие машины могут лишь в экстренной ситуации, даже, возможно, только раз в год. Но именно этот один раз сможет спасти человеческие жизни.