Дело о хищении более 50 млн рублей бюджетных средств закончилось для бывшего заместителя главы Минспросвещения Марины Раковой пятью годами колонии. Такое решение вынес Никулинский районный суд 19 марта. Остальные подсудимые, включая бывшего ректора Московской высшей школы социальных и экономических наук (Шанинка) Сергея Зуева, получили условные сроки. Экс-чиновницу и ее подельников обвиняли в хищении бюджетных средств, выделенных на проект «Учитель будущего», и фиктивном трудоустройстве сотрудников в различные образовательные структуры. При этом, несмотря на приговор, Марина Ракова после заседания суда осталась на свободе. Почему так произошло — в материале «Известий».
Фиктивные отчеты
Никулинский районный суд Москвы 19 марта приговорил к пяти годам колонии бывшего заместителя главы Минпросвещения Марину Ракову по делу об особо крупном мошенничестве. Ущерб государству от ее действий составил около 50 млн рублей.
Экс-чиновницу арестовали в октябре 2021 года и предъявили четыре эпизода хищения бюджетных средств. Согласно первому обвинению, Ракова и ее подельники в 2018–2020 годах заключили договоры с «Шанинкой» на выполнение различных исследований в рамках федерального образовательного проекта «Учитель будущего». Но отчеты о выполнении работ по этим договорам в итоге были фальсифицированы. Таким образом, полагает следствие, они похитили почти 22 млн рублей.
Договоры с вузом заключались через «Фонд новых форм развития образования», где работал гражданский муж Раковой Артур Стеценко. Как позже выяснили следователи, фигурантка фиктивно устроила его в фонд, где ему незаконно платили зарплату на протяжении нескольких лет. Сумму ущерба по второму эпизоду следователи оценили в 7,7 млн рублей.
Третье обвинение в рамках дела о мошенничестве экс-чиновницы касается выплаты зарплат «мертвым душам». Из материалов дела следует, что Ракова фиктивно устроила 12 сотрудников Минпросвещения в Институт общественных наук РАНХиГС. Там они получили выплаты в общей сложности на 20 млн рублей. Также в академию при содействии Раковой устроился ее помощник Андрей Саак, ему заплатили 2,1 млн рублей.
Чаще всего расследования дел о фиктивном трудоустройстве касаются государственных структур, а не коммерческих организаций, рассказал «Известиям» адвокат Андрей Гривцов.
— Это связано с тем, что уголовные дела по статье о мошенничестве, а именно по ней чаще всего квалифицируются действия виновных, могут быть возбуждены без заявления потерпевшего в ситуации причинения имущественного ущерба государству, — рассказал эксперт.
Он пояснил, что если ущерб причинен интересам коммерческой организации, то для возбуждения дела обязательно наличие заявления потерпевшего.
Помимо Раковой и Стеценко на скамье подсудимых находились экс-замдиректора «Фонда новых форм развития» Евгений Зак, сотрудник этой организации Максим Инкин, бывший ректор «Шанинки» Сергей Зуев, его подчиненная Кристина Крючкова и экс-проректор РАНХиГС Иван Федотов.
Всем фигурантам дела вменили особо крупное мошенничество в составе организованной группы с использованием служебного положения. Свою вину они признали полностью или частично, а также уже возместили причиненный ущерб. Судья Алексей Бобков пришел к выводу, что все подсудимые, кроме Раковой, заслуживают от трех до четырех с половиной лет условного срока.
Кроме лишения свободы, суд оштрафовал Ракову на 900 тыс. рублей, запретил ей на 2,5 года занимать должности на госслужбе и взыскал в пользу РАНХиГС 2,8 млн рублей.
Ранее на прениях сторон Раковой запросили восемь лет лишения свободы со штрафом в 1 млн рублей, остальным фигурантам — от трех с половиной до шести с половиной лет колонии общего режима.
Во время оглашения приговора Ракова вела себя спокойно. Даже услышав решения суда, она не проявила никаких эмоций, но давать комментарии прессе отказалась. Впрочем, суд не стал заключать ее под стражу и оставил меру пресечения в виде запрета определенных действий до вступления приговора в законную силу.
Рано ставить точку
Несмотря на то что суд не согласился с требование обвинения о восьми годах заключения, приговор нельзя назвать мягким, считает управляющий партнер «Альтависта» Владимир Воронин.
— Речь идет о ненасильственном преступлении, поэтому пять лет реального лишения свободы в колонии и значительный штраф можно назвать достаточно суровым наказанием, — сказал он.
По статистике, в 90% дел о мошенничестве суд назначает до пяти лет лишения свободы. Так, за первое полугодие 2023 года реальным наказанием по этой статье заканчивались больше половины всех дел (52%), а условным — 43%, рассказал «Известиям» адвокат по экономическим преступлениям МКА «Князев и партнеры» Алексей Сердюк.
— Эти цифры достаточно стабильны, поэтому условное лишение свободы остальным фигурантам не выходит за рамки судебной практики, — отметил он.
На назначение условного срока большинству подсудимых могла повлиять совокупность факторов — от линии защиты по делу, до документов, характеризующих личность, добавил Владимир Воронин. Также при назначении условного наказания учитываются смягчающие и отягчающие обстоятельства.
Возможно, суд не приговорил Марину Ракову к условному сроку, в отличие от других подсудимых, потому, что счел ее организатором преступления, допустил Алексей Сердюк.
— Признание вины и компенсация ущерба обычно создают максимальные условия для назначения условного лишения свободы, но так происходит не всегда, — сказал адвокат.
Тот факт, что суд не стал арестовывать Ракову до вступления приговора в силу — редкое явление, указал Алексей Сердюк. Обычно суд, назначая наказание в виде реального лишения свободы, меняет и меру пресечения на заключение под стражу и не выпускает из изолятора до рассмотрения апелляционных жалоб. Между моментом вынесения приговора и его вступлением в силу после суда второй инстанции проходит несколько месяцев, которые человек обычно проводит в СИЗО, добавил Владимир Воронин.
О том, когда Марина Ракова сможет выйти по УДО, говорить пока рано, считают все опрошенные «Известиями» адвокаты. И прежде всего потому, что у чиновницы еще есть шанс на смягчение приговора — в суде апелляционной инстанции.
— Суд второй инстанции вполне может снизить срок или заменить реальное наказание на условное, — считает адвокат. — В этом деле пока рано ставить точку.
Он напомнил, что просить об УДО осужденные за мошенничество могут не ранее отбытия половины срока итогового наказания. У Марины Раковой были разные меры пресечения, которые по-разному засчитываются в итоговый срок.