Кто подрывает старания Белого дома по нормализации отношений с Китаем, какие экспонаты для «северокорейского Лувра» привез Ким Чен Ын из России и для прикрытия какого «курорта» в Венесуэле потребовалось вмешательство 11 тыс. солдат. Самые любопытные международные события уходящей недели — в подборке «Известий».
Из России не только с любовью
В начале этой недели закончился визит лидера КНДР Ким Чен Ына в Россию. На родину он вернулся не с пустыми руками. И если о договоренностях глав двух стран прессе наверняка рассказали не всё, то о подарках, которые товарищ Ким получил от российских политиков, отчитались с радостью.
По словам пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова, после встречи с Владимиром Путиным Ким получил винтовку российского производства «высочайшего качества», преподнеся в качестве алаверды винтовку, «сделанную северокорейскими мастерами».
От главы Приморского края Олега Кожемяко северокорейскому лидеру достался комплект современного легкого бронежилета, предназначенного для штурмовых операций, который защищает грудь, плечи, горло и пах. А также сразу пять беспилотников-камикадзе и разведывательных беспилотников самолетного типа «Герань-25», у которых есть функция вертикального взлета. Из Приморья Ким Чен Ын уехал еще и с комплектом спецодежды, который делает его владельца незаметным для тепловизоров.
С министром обороны Сергеем Шойгу Ким осматривал российские ядерные бомбардировщики, истребители, оснащенные гиперзвуковыми ракетами, и военный корабль во Владивостоке. От него глава Северной Кореи получил совсем не милитаристский подарок — меховую шапку. «Это был подарок от чистого сердца. И товарищу Ким Чен Ыну это понравилось», — рассказал позднее посол РФ в КНДР Александр Мацегора.
Впрочем, не факт, что северокорейский руководитель оставит что-то из подарков себе. По традиции всё врученное ему в России должно пойти в Музей дружбы, где хранятся подарки, полученные тремя поколениями лидеров Северной Кореи. Открытый еще в 1978 году музей имеет более сотни выставочных залов со 115 тыс. экспонатов, и, по утверждению государственных СМИ КНДР, масштаб и важность этой коллекции делают ее сравнимой с парижским Лувром.
Трудности перевода
Испанский премьер Педро Санчес, остро нуждающийся в поддержке региональных партий ради сохранения власти, оказался меж двух огней. На этой неделе он обратился к Евросоюзу с просьбой признать официальными языками ЕС каталонский, галисийский и баскский, чтобы тем самым заручиться согласием партий от Каталонии, Галисии и Страны Басков поддержать его правительство.
Но в Евросоюзе сочли это некоторым перебором и не то чтобы отказали, но дали понять, что над идеей стоит еще подумать. И тогда испанский премьер сделал своего рода ход конем: он предложил Брюсселю «отдать приоритет каталонскому языку» и оставить решение по двум другим языкам на потом.
По официальным данным, на каталонском языке в Испании говорят 9,1 млн человек, на галисийском — около 2,6 млн испанцев, а на баскском — чуть более миллиона. Все три — официальные языки испанского парламента.
Однако идея с приоритетным «проталкиванием» в ЕС одного лишь каталонского языка вполне может вызвать явное неудовольствие партий Галисии и басков. Хотя в Мадриде и постарались заверить, что такой шаг абсолютно не дискриминационный и начать с каталонцев решили чисто в силу их большей численности.
На сегодняшний день в Евросоюзе 24 официальных языка, хотя в 27 странах блока насчитывается около 60 языков меньшинств и региональных языков. И расширение списка не импонирует очень многим прежде всего из-за трудностей с привлечением персонала на должности письменных и устных переводчиков и дополнительных расходов. Хотя сейчас Испания обещала взять все издержки на себя.
Попридержи язык!
В последнее время из общественного поля в Китае пропали сразу два министра. Сначала с должности главы МИДа куда-то делся Цинь Ган, назначенный на этот пост менее года назад, а пару недель назад с «радаров» исчез глава китайского минобороны Ли Шанфу.
Поскольку никаких официальных разъяснений Пекин и не думал давать, это родило разного рода слухи. Так, журналисты решили, что первый пострадал за внебрачную связь и ребенка, которого Цинь Ган, бывший посол США в Китае, нагулял от одной тележурналистки. А Ли Шанфу, по данным западных СМИ, отстранили от должности за коррупционные нарушения при закупке военной техники.
Поерничать на этот счет среди прочих решил и посол США в Японии Рам Эмануэль, опубликовавший в соцсетях немало сообщений с насмешками над председателем КНР Си Цзиньпином. «Состав кабинета председателя Си сейчас напоминает роман Агаты Кристи «И никого не стало» (в российской версии он известен как «Десять негритят»). Кто победит в этой гонке по безработице? Молодежь Китая или кабинет Си Цзиньпина?», — написал, в частности, глава американской дипмиссии на своей страничке в одной из соцсетей в сентябре.
Но на этой неделе стало известно, что начальство в Вашингтоне настоятельно попросило посла Эмануэля умерить свой насмешливый пыл, ибо его комментарии рискуют подорвать усилия администрации США по налаживанию ныне глубоко напряженных отношений с Китаем. Особенно на фоне возможной встречи Джо Байдена и товарища Си этой осенью.
На этом фоне забавно, что, например, решение отказать в военной помощи в размере $85 млн Египту, чтобы перенаправить большую ее часть на Тайвань, в Вашингтоне не посчитали подрывающим усилия по нормализации связей с Пекином.
Не поняли юмора
В 2007 и 2011 годах датский художник-концептуалист Йенс Хаанинг создал две инсталляции. Обе работы представляли собой стеклянные рамы, под которыми лежали денежные купюры. В первом случае — датские кроны, во втором — евро. Незатейливые композиции демонстрировали доходы среднестатистического австрийца и датчанина за те годы.
В этом году датчанин решил воссоздать композиции и запросил на это у Музея современного искусства в Ольборге около $77 тыс. в качестве материала для инсталляций и порядка $6 тыс. гонорара. И спустя несколько месяцев прислал музею «свои шедевры» — два белых полотна, сопровожденные надписью «Бери деньги и беги». И, понятное дело, что к тому моменту, как музей получил работу, сам творец уже давно был таков.
Музей, конечно, выставил работы, но потребовал от Хаанинга вернуть деньги. Он ответил отказом, и дело передали в суд в Копенгагене, который на этой неделе постановил, что все выданные ему средства, кроме гонорара, надо возвратить.
«Моя работа заключается в том, что я забрал их деньги. Это не кража. Это нарушение контракта, а нарушение контракта — это часть моей работы», — отреагировал датчанин на такой вердикт. Вернул ли он музею в итоге хоть что-то, пока неясно.
Места, теперь удаленные
Собственный зоопарк со страусами и фламинго, казино, бассейн, бейсбольное поле, ночной клуб под названием «Токио» и детская игровая площадка. Такой набор развлечений оказал бы честь любому отелю. Но штука в том, что все эти услуги своим посетителям предлагало заведение совсем иного рода — тюрьма Токорон в Венесуэле, куда преступников отправляли власти, но которая, по сути, всегда находилась под контролем преступной группировки Трен де Арагуа. Силовики охраняли там лишь внешний периметр.
По ряду свидетельств, в тюрьму по желанию могли переехать даже родственники заключенных, а те, кто был заперт внутри, имели возможность не только спокойно ходить по всей территории и пользоваться всеми «курортными» удобствами, но и, например, делать ставки на скачки и даже оформлять кредиты в созданном главарями зэков банке. А во время экономического кризиса в Венесуэле в тюрьму нередко наведывались и обычные люди, жившие по соседству, чтобы достать там еду и предметы первой необходимости.
На этой неделе властям Венесуэлы впервые за много лет наконец удалось восстановить контроль над пресловутой тюрьмой-санаторием. Ранним утром 20 сентября 11 тыс. солдат взяли пенитенциарное заведение штурмом, решив перевести всех заключенных по другим тюрьмам. Во время рейда охранники вынесли из Токорона огромное число мотоциклов, телевизоров и микроволновых печей, утверждают свидетели.
Впрочем, некоторым заключенным удалось сбежать. И не исключено, что в их числе оказался главный «администратор» Токорона — лидер банды Трен де Арагуа Эктор Герреро Флорес, отбывавший 17-летний срок в тюрьме за убийство и торговлю наркотиками.