Российские экспортеры сталкиваются с двумя серьезными проблемами — в логистике и системе платежей. Но государственные меры поддержки позволяют предпринимателям преодолевать сложности и продолжать работать. Доля отечественных компаний, вовлеченных во внешнеэкономическую деятельность, увеличилась на 57%. Об этом «Известиям» на полях Восточного экономического форума рассказала генеральный директор АО «Российский экспортный центр» Вероника Никишина. Какие еще трудности возникают у компаний и как они решаются — в материале.
— В конце лета мы все увидели, как сильно на курс влияет ситуация, когда импорт растет, а экспорт падает. На ваш взгляд, что сейчас нужно сделать для стимулирования нефтегазового экспорта?
— Правительство уже несколько лет системно поддерживает вывоз отечественной продукции. У нас сформирован пакет мер, которые стимулируют российский несырьевой энергетический экспорт. За последние шесть лет благодаря им произошел его опережающий рост по сравнению с мировыми темпами. Доля наших компаний, которые вовлечены во внешнеэкономическую деятельность, увеличилась на 57%.
Конечно, все потрясения предыдущего и текущего периода (ковид и санкции) серьезно повлияли на экспортные возможности и валютный курс. Но именно сформированная система мер поддержки и ее точечная донастройка — элементы, которые сейчас помогают производителям сохранять свои экспортные возможности.
Сегодня мы корректируем пакет в отношении экспортеров, которые сконцентрированы в национальном проекте «Международная кооперация и экспорт», в соответствии с возникающими вызовами. Поэтому ожидаемого нашими так называемыми партнерами падения не случилось. Мы видим в статистике, что российские поставщики, выходя на новые рынки, преодолевают сложности и продолжают работать.
— То есть просто требуется донастройка?
— Да.
— А как поставляет продукцию за рубеж малый и средний бизнес? Сколько у нас таких экспортеров?
— Если в целом, МСП-экспортеры — это примерно 1% от всех субъектов МСП в России. То есть у нас сейчас около 6 млн малых и средних предприятий, из них чуть более 60 тыс. вывозят свои товары за границу.
Кажется, что мало, но по структуре российского бизнеса более 70% небольших компаний сконцентрированы на сферах розничной торговли, общественного питания и услуг, то есть их целевая аудитория в России, поэтому некорректно смотреть долю экспортеров на совокупности всех субъектов МСП.
Если говорить о предприятиях с реальным экспортным потенциалом, то их примерно 130–140 тыс. Из них 47% уже действующие экспортеры — где-то 62,5 тыс. Остальным, для которых экспорт может быть экономически выгодным, мы планируем в ближайшее время помочь вместе с правительством и региональными администрациями. Понятно, что для микропредприятий экспорт — не самоцель, у них цена доставки и себестоимость будет гораздо дороже, чем выгоды от вывоза, им такая деятельность, наверное, не нужна. Но в целом для компании с потенциалом поставок за рубеж это дополнительные рабочие места и прибыли.
Отмечу, что экспорт у нас формирует около 9% от всех рабочих мест в стране, то есть более 6,5 млн. Поэтому, конечно, для сегмента МСП это возможность для расширения предпринимательской деятельности.
— Видно ли динамику? Число таких компаний растет или падает?
— Несмотря на сложности прошлого года, количество компаний сегмента МСП в 2022-м выросло на 13% по сравнению с 2021-м. Нынешние 62,5 тыс. экспортеров появились в последние несколько лет, а начинали мы с 6 тыс. Рост значительный.
Это благодаря тому, что экспорт становится фокусом для компаний, которые раньше о нем не помышляли. Экономическая выгода поставок за рубеж и меры поддержки стимулируют предприятия начинать эту деятельность и, почувствовав вкус к ней, становиться успешными экспортерами.
— С каким сложностями сейчас сталкиваются экспортеры?
— Две глобальные проблемы — логистика и платежи. Для решения логистических проблем существует большая совокупность активностей, предпринимаемых на уровне правительства. Создан штаб, который расширяет узкие места перевозок, раскатывает новые коридоры, чтобы действительно системно осваивать новые рынки. Расширяется система пунктов пропусков, строится новая инфраструктура и так далее.
Что касается платежей, тоже вводятся системные меры для осуществления расчетов в национальных валютах и для транзакций. Создаются различные форматы трансграничных платежей и целые логистические решения, которые позволяют на уровне государства масштабировать логистическое предложение. Например, консолидация грузов МСП в товарные партии, которые потом вывозятся таким крупным перевозчиком, как «РЖД Логистика».
— К слову о платежах. Российские предприниматели столкнулись с тем, что банки Казахстана не принимают платежи в рублях. Знаете ли вы о таких случаях и встречается ли эта проблема в других странах?
— Да, проблема существует, мы о ней знаем. Причина частично кроется в комплаенс-системе, которая всегда была в том числе в российских банках. Это проверка всех элементов и деловой репутации юрлица, поэтому просто переводы на работу с казахстанскими банками требуют от компаний вовлечения в процедуры проверок, а они воспринимаются как дополнительные ограничения. Мы помогаем проводить платежи, расширяем узкие места, задача решается.
— Где-то еще такое случается?
— Это обычная практика в банковской деятельности, когда проверяется прозрачность платежей. Российские банки тоже так работают с контрагентами, резидентами и их партнерами.
— Российский экспортный центр планировал продвигать российские продукты в китайской соцсети WeChat. Есть уже какие-то результаты? И как в целом обстоят дела с продвижением отечественных товаров за границей?
— Китайский рынок очень интересен и привлекателен для российских экспортеров. Одна из задач, которую нужно решить, — это слабая узнаваемость широкого ассортимента отечественной продукции, которую мы готовы вывозить, но которая еще не стала ассоциироваться с нами. Поэтому маркетинг, популяризация отраслей, наших экспортных возможностей — важный вопрос.
Россия обычно связывается у наших партнеров с такими товарами, как зерно, сталь, масло. Но широкая линейка продукции, особенно от МСП, как правило, в странах Юго-Восточной Азии и Африки незнакома. Формируем соответствующие маркетинговые инструменты. Например, в китайской сети WeChat создали аккаунт Российского экспортного центра. Его легко найти под названием Made in Russia. Китайские дистрибьюторы, которые хотят работать с нашей продукцией, могут ее идентифицировать и найти в каталоге. А мы привлекаем внимание различными акциями и мотивируем китайских партнеров и потребителей узнавать и покупать новые товары из России.
— Есть ли итоги в цифрах? И как это отразилось на экспорте российских товаров на китайский рынок?
— Чтобы успешно выводить компании (особенно МСП) на китайский рынок, Российский экспортный центр три года назад создал на крупнейшей китайской платформе Alibaba собственную торговую полку. Мы тоже назвали ее «Сделано в России». На ней выставляется отечественная продукция, в качестве пилота — из агропромышленного сегмента.
За прошлый год, со всеми акциями и продвижением, продажи через этот национальный магазин увеличились в четыре раза относительно цифры, с которой мы начали. В этом году масштабируем работу, привлекаем китайских блогеров, других лидеров общественного мнения через дегустации и прочее. К концу года планируем увеличить продажи в десять раз.
В целом хотим расширить на рынках Юго-Восточной Азии такой механизм, как франшиза. Уже открыли 28 национальных магазинов в 14 странах. Поэтому, конечно, цифры продаж наших экспортных товаров по каналам электронной торговли, по расчетам, должны увеличиться в несколько десятков раз.