Состав российского посольства в КНДР за годы пандемии COVID-19 сократился более чем в 10 раз, и при первой возможности Москва намерена вновь увеличить число сотрудников дипмиссии, тем более в двустороннем сотрудничестве с Пхеньяном во многих областях наметилась активизация. Об этом в интервью «Известиям» рассказал посол РФ в КНДР Александр Мацегора. При этом дипломат предположил, что открытие северокорейских границ внешнему миру будет далеко не стремительным, а избирательным и постепенным. Он также пояснил, для чего Сергей Шойгу приезжал в Пхеньян, стоит ли ожидать визита туда Владимира Путина и против кого США пытаются выстроить плацдарм на всем Корейском полуострове.
«Здесь не считают до конца преодоленным спровоцированный COVID глобальный кризис здравоохранения»
— Начиная с марта зарубежные СМИ стали писать, что КНДР вот-вот откроет свои границы. И в последнее время такие сообщения участились. 20 августа из КНДР чуть было даже не улетел первый за пандемию коммерческий рейс в Пекин. По данным посольства, действительно ли КНДР готовит открытие своих границ впервые после коронавируса?
— Достоверной информацией о том, готовит ли КНДР открытие своих границ после более чем трехлетней изоляции, посольство не располагает. Знаем точно только то, что руководство народной республики по-прежнему весьма обеспокоено опасностью попадания сюда новых опасных вирусных заболеваний, здесь не считают до конца преодоленным спровоцированный COVID глобальный кризис здравоохранения. В приоритете остается жизнь и здоровье населения, поэтому границу если и приоткрывают, то очень осторожно.
Когда в Пхеньяне находилась наша делегация во главе с министром обороны Сергеем Шойгу, и московские гости, и сотрудники посольства, которые работали с делегацией, прошли многократные тестирования на предмет наличия вирусных заболеваний. После окончания юбилейных торжеств «пхеньянцев» поместили на недельный карантин, который мы прошли без болезненных рецидивов.
Мое личное мнение — послабления на границе будут поэтапными, очень аккуратными и строго выборочными. Если появится малейшая эпидемиологическая опасность, процесс ослабления ограничений будет немедленно приостановлен.
«Нам потребуется заметное кадровое усиление дипсостава»
— До коронавируса число дипломатов в посольстве РФ в КНДР было явно больше, чем сейчас. Есть ли у Москвы планы увеличить дипсостав — как ввиду вероятного открытия КНДР границ, так и ввиду большого числа дипломатов, высвободившихся с западных направлений?
— За годы коронавирусной изоляции состав российского посольства в КНДР сократился более чем в 10 раз. Тем, кто остался, приходится работать и за себя, и за всех тех, кто вернулся на Родину. Нам приходится нелегко. И это касается не только дипломатов, но и инженерно-технического, административно-хозяйственного персонала. Поэтому, как только появится такая возможность, мы приведем численность посольства в полное соответствие со штатным расписанием. Не исключаю, что с учетом наметившейся активизации двустороннего сотрудничества во многих областях, нам потребуется заметное кадровое усиление дипсостава.
При этом с учетом специфики страны, стоящих перед нами задач, в приоритете будут дипломаты-корееведы, специалисты, знающие язык и корейскую проблематику. Поэтому массового заезда в Пхеньян коллег, высвободившихся с западных направлений, я не ожидаю.
— В ходе визита в КНДР главы минобороны РФ Сергея Шойгу Ким Чен Ын продемонстрировал ему новейшее северокорейское оружие, включая дроны, что тут же усилило западные спекуляции о том, что Пхеньян якобы снабжает Москву своим оружием в обмен на продовольствие. Для чего на самом деле Сергей Шойгу приезжал в Пхеньян?
— Спекуляции относительно поставок в Россию корейского оружия в обмен на продовольствие не имеют под собой никаких оснований.
КНДР с самого начала украинского конфликта безоговорочно приняла нашу сторону. Пхеньян признал вхождение в состав Федерации Крыма, а затем — Донбасса и Новороссии, на всех международных площадках выступает в нашу поддержку, голосует против антироссийских резолюций. Здесь хорошо понимают, что послужило причиной СВО и кто несет основную долю ответственности за всё происходящее на Украине. На самом деле в мире немало тех, кто всё это знает и прекрасно понимает. Но очень немногие имеют смелость заявить о своей позиции во всеуслышание, выдержать финансовое и политическое давление со стороны коллективного Запада. КНДР среди тех, кто может себе это позволить, кто не приемлет шантажа, давления и угроз, с чьей бы стороны они ни исходили. Такая позиция является самым убедительным свидетельством наличия у Народной Кореи подлинного достоинства, на котором строится непререкаемый государственный суверенитет республики.
Справедливые, обоснованные подходы КНДР по самой важной для России на настоящий момент проблеме вызывают у нас глубокое уважение и благодарность. Желание сказать это, выразить признательность непосредственно руководителю КНДР именно в дни, когда здесь праздновали юбилей победы корейского народа в Отечественной Освободительной войне, и было главным мотивом поездки министра обороны Российской Федерации Сергея Шойгу в Пхеньян.
Конечно, в ходе состоявшихся переговоров был рассмотрен широкий круг вопросов двустороннего сотрудничества, в том числе в военной области, которое, как подчеркнул наш министр обороны в выступлении на недавней Конференции по международной безопасности, отвечает коренным интересам наших народов и не создает угроз кому бы то ни было.
«США выстраивают в регионе новую стратегическую конфигурацию, готовясь к активной фазе противостояния с Китаем»
— Обращаясь на днях к участникам ХI Московской конференции по международной безопасности, министр обороны КНДР Кан Сун Нам сказал, в частности, что сейчас вопрос заключается не в том, «будет ли война на Корейском полуострове, а в том, кто, когда и как начнет ядерную войну», подразумевая переброску на юг Корейского полуострова американцами своих ядерных стратегических средств. Вы разделяете такие оценки или это традиционное риторическое нагнетание?
— Хотел бы обратить ваше внимание на то, что эта фраза, слово в слово, впервые прозвучала в выступлении генерала армии Кан Сун Нама перед началом военного парада на площади Ким Ир Сена в Пхеньяне 27 июля этого года. То есть такая оценка была сформулирована не в контексте московского мероприятия. Просто на нее тогда почему-то не обратили внимания.
Не считаю, что глава корейского военного ведомства занимается риторическим нагнетанием. Обстановка действительно очень сложная, вызывающая глубокую тревогу. США выстраивают в регионе новую стратегическую конфигурацию, готовясь к активной фазе противостояния с Китаем. Корейский полуостров нужен Вашингтону весь, а не только его южная часть, как плацдарм для последующего броска на материк. Давление со стороны США и их сателлитов на КНДР нарастает, отчетливые очертания приобретает сколачиваемый американцами антикитайский и антисеверокорейский трехсторонний военный альянс с выраженной ядерной компонентой. В этом контексте мы рассматриваем переброску американских ядерных стратегических средств на юг полуострова, создание американо-южнокорейской консультативной группы по ядерному планированию.
В Пхеньяне заявляют, что вынуждены реагировать, наращивать собственный ракетно-ядерный потенциал, предназначение которого как раз и состоит в том, чтобы не допустить атомной войны. Другое дело, что непрекращающиеся, усиливающиеся провокации со стороны США всё ближе подталкивают ситуацию к обозначенным ядерной концепцией КНДР «красным линиям», пересечение которых может вызвать необратимые последствия. Вся ответственность за то, что мир в Северо-Восточной Азии оказался под угрозой, целиком и полностью лежит на американцах.
— Владимир Путин был с официальным визитом в КНДР лишь однажды, еще в 2000 году. Нет ли у российской стороны планов повторить поездку? Тем более что сам Ким Чен Ын в Россию приезжал и по логике когда-то должен пройти и ответный визит? Может ли это произойти в октябре, после визита Владимира Путина в КНР?
— Не сомневаюсь, что рано или поздно новая встреча лидеров наших стран произойдет. После апреля 2019 года геополитическая ситуация и в Северо-Восточной Азии, и в мире в целом претерпела очень серьезные изменения. Президенту России и председателю государственных дел КНДР есть много что обсудить, о чем поговорить и насчет чего договориться.