Столица Индонезии — далеко не единственное место действия политического триллера «Метод «Джакарта». Именно так лучше всего охарактеризовать жанр работы американского журналиста-международника Винсента Бевинса. Критик Лидия Маслова представляет книгу недели, специально для «Известий».
Винсент Бевинс
«Метод «Джакарта»: Антикоммунистический террор США, изменивший мир»
М. : Альпина нон-фикшн, 2023. — Пер. с англ. Н. Колпаковой. — 440 с.
География этого исследования, глубоко погружающего в историю холодной войны, охватывает более двух десятков стран Азии, Африки, Центральной и Латинской Америки, опирается на рассекреченные документы из архивов ЦРУ, более чем на сотню интервью, записанных на испанском, португальском, английском и индонезийском языках, и проиллюстрирована несколькими биографиями непосредственных свидетелей событий. В итоге складывается впечатляющая картина распростертых на полпланеты щупалец ЦРУ, с 1945 по 1990 год патронировавшего в странах третьего мира программы массового истребления всех, кто имел хоть какое-либо отношение к деятельности коммунистических партий или даже просто мог быть заподозрен в симпатиях к левым.
Наибольшее количество коммунистов и подвернувшегося под руку мирного гражданского населения (около миллиона человек) было уничтожено в результате инспирированного США государственного террора в 1965–1966 году в Индонезии, где во время правления президента Сукарно официально функционировала самая многочисленная в мире коммунистическая партия за пределами Советского Союза и Китая. Бивенс прослеживает, как менялась политическая семантика мема «Джакарта» начиная с 1948 года. Тогда, при президенте Трумэне, «деятели внешнеполитического ведомства США видели в рождающейся Индонезии Сукарно яркий пример антиколониального, но при этом и весьма антикоммунистического движения, Поэтому название столицы страны, Джакарта, стало обозначать принцип терпимости к нейтральным странам третьего мира».
Название этого принципа — «джакартская аксиома» — Бивенс заимствует у норвежского историка холодной войны Одда Арне Вестада, чей взгляд на холодную войну как продолжение колониализма другими средствами он разделяет. «Новая безудержная интервенционистская политика, которую мы наблюдали после атак исламистов на Америку в сентябре 2001 г., является не отклонением, а продолжением — в чуть менее крайней форме — политики США времен холодной войны», — цитирует Бивенс книгу Вестада The Global Cold War: Third World Interventions and the Making of Our Times, где он нашел подтверждение собственной мысли о том, что «определение уклада жизни в третьем мире являлось содержанием холодной войны в той же мере, что и конфликт сверхдержав».
По окончании Второй мировой войны еще оставалось неясным, как будет разворачиваться дальнейшая глобальная битва между капитализмом и коммунизмом, и «как руководители США поступят в отношении растущей волны радикальных движений третьего мира, которые оппонировали европейскому империализму, не были коммунистическими, но отказывались вступать в явный альянс с Вашингтоном против Москвы». Разъясняя расклад, в котором к «первому миру» принадлежали богатые страны Северной Америки, Западной Европы, Австралия и Япония, разбогатевшие на колониализме, ко второму — «Советский Союз и территории Европы, где разбила лагерь Красная армия», Бивенс уточняет пренебрежительно звучащее понятие «третьего мира», где и по сей день проживает подавляющее большинство мирового населения:
Автор цитаты
«Термин использовался в том же смысле, что и понятие «третье сословие» во Французской революции, обозначавшее восставший простой народ, который свергнет первое и второе сословия — дворянство и духовенство. «Третий» не означало третьесортный — скорее, речь шла о третьем, финальном акте: сначала первая группа богатых белых стран попробовала свои силы в создании мира, затем вторая, и вот появляется новое движение, полное энергии и возможностей, готовое показать, на что оно способно»
Книга «Метод «Джакарта» рассказывает печальную историю отчаянных попыток третьего мира избавиться от этой кажущейся «третьесортности», продемонстрировать свой потенциал, добиться признания на международной арене и возможности самостоятельно, без оглядки на первый и второй мир, определять свое политическое и экономическое развитие. Но раз за разом эти освободительные антиколониальные устремления входят в противоречие с амбициями США, опробовавшими в Индонезии эффективный метод запугивания и подавления. В Чили 1973 года, когда накануне военного переворота Сантьяго был покрыт угрожающими граффити Operação Jacarta. Yakarta Viene. Plan Yakarta, топоним «Джакарта» стал вызывать совершенно другие ассоциации, чем «джакартская аксиома» 1948 года. Теперь он обозначал массовые убийства, совершаемые антикоммунистами и «срежиссированное государством истребление гражданских лиц, являвшихся противниками создания капиталистических авторитарных режимов, верных Соединенным Штатам».
Перемещая читателя во времени и пространстве, «Метод «Джакарта» прослеживает в разных странах одинаковый, узнаваемый почерк цээрушных провокаций, вбросов, инсценировок и других идеологических манипуляций. Сопоставляя ситуацию в Бразилии и Индонезии, Бивенс поражается сходству деталей:
Автор цитаты
«Всего через год после переворота в самой важной стране Латинской Америки, на который вдохновила отчасти легенда о солдатах-коммунистах, закалывающих генералов во сне, генерал Сухарто рассказывает самой важной стране Юго-Восточной Азии сказку, в которой коммунисты и солдаты с левыми взглядами увозят генералов из их домов под покровом ночи, чтобы медленно зарезать, а затем обе дружественные Вашингтону антикоммунистические военные диктатуры десятилетиями почти по одинаковой схеме отмечают годовщины этих мятежей»
В заключительной главе автор книги с грустью констатирует, что «крестовый поход» Вашингтона против коммунистов (в оригинальном названии книги использовано слово crusade, подчеркивающее поистине религиозный фанатизм американских охотников на коммунистических ведьм) уничтожил не только миллионы безоружных людей, но и ряд альтернативных вариантов развития мира: «Движение третьего мира развалилось отчасти из-за собственных внутренних проблем, но не только — оно было раздавлено. Эти страны пытались создать нечто совершенно новое, но любые усилия бесполезны, если самая сильная держава в истории старается вас остановить».