Книга британского ассистента патологоанатома и куратора патологоанатомического музея Карлы Валентайн в оригинале называется Murder Isn’t Easy — это переиначенное название романа Агаты Кристи «Убить легко», вышедшего в 1939 году. Он упоминается в «Рецепте убийства» по нескольким поводам — в частности, в связи с одним из громких дел об отравлениях, столь любимых «королевой детектива». Критик Лидия Маслова представляет книгу недели — специально для «Известий».
Карла Валентайн
«Рецепт убийства. Криминалистика Агаты Кристи глазами судмедэксперта»
Москва: Эксмо, 2023. — Пер. с английского О.А. Ляшенко — 384 с.
Адвокат Герберт Рауз Армстронг, повешенный за отравление жены мышьяком, мимолетно появляется на страницах «Убить легко» под фамилией Аберкомби. «Как вы уже могли заметить, в книгах Кристи этот прием весьма распространен: иногда она открыто ссылается на громкое дело, а иногда слегка меняет имена», — комментирует Карла Валентайн, напоминающая еще несколько аналогичных случаев. В том числе одно из самых жестоких преступлений в американской истории — похищение 20-месячного сына известного американского летчика Чарльза Линдберга, которое Кристи использовала в романе «Убийство в «Восточном экспрессе».
Рассказав об уликах, благодаря которым через три года вымогатель Бруно Гауптман, изначально не собиравшийся возвращать ребенка, был пойман и повешен, Валентайн углубляется в психологические мотивы писательницы:
Автор цитаты
«Возможно, похищение младшего сына Линдберга сильно ее впечатлило, поскольку Кристи сама была молодой матерью, хотя вполне вероятно, что ее просто заинтриговала идея создания персонажей, которые могли бы раскрыть подобное преступление. Роман был издан в 1934 году, когда Гауптману еще не было предъявлено обвинение. Вероятно, Кристи испытывала потребность в том, чтобы добиться справедливости хотя бы на страницах своего произведения, и, надо сказать, сделала это мастерски»
Подобными комплиментами судмедэксперт не слишком балует свою героиню, которая на заре писательской карьеры была довольно уязвима для критики по части использования специальных криминалистических и криминологических сведений. Первый роман Кристи «Загадочное происшествие в Стайлзе» — один из наиболее часто упоминаемых в «Рецепте убийства», отслеживающем эволюцию писательницы, поначалу делавшей наивные ошибки (например, считавшей слова «пистолет» и «револьвер» синонимами), но неуклонно повышавшей свою криминалистическую грамотность.
Одним из первых важных этапов самообразования стала книга французского светила криминалистики Эдмона Локара «Детективы в романах и детективы в лаборатории», вышедшая в 1922 году. Именно после этого Кристи начинает использовать в своих романах слово «след» и уже в третьей книге, «Убийство на поле для гольфа», вкладывает в уста одного из персонажей сформулированный Локаром «принцип обмена»: каждый контакт оставляет какой-то след, поэтому после каждого убийства неизбежно «что-нибудь да остается».
Процентов на 60 «Рецепт убийства» состоит из демонстрации автором собственных обширных познаний и рассказов о современных достижениях криминалистики, которые Агата Кристи по объективным причинам применить не успела, — например, о разновидностях сканеров для отпечатков пальцев или о компьютерных программах, используемых при анализе следов крови. Всё это тоже очень интересно и познавательно, однако трудно отделаться от ощущения, что сама Кристи не относилась к криминалистическим научным данным с той серьезностью, какую ей порой приписывает Валентайн, одобрительно рассказывая, как писательница старательно собирала вырезки из British Medical Journal, чтобы придать своим сочинениям большую основательность. Судя по многим репликам персонажей Кристи, она не испытывала панического страха сесть в лужу, перепутав винтовку с дробовиком. При случае ее герои охотно признаются в своей некомпетентности, делая ее поводом для шуток, отчего сама детективная конструкция ничуть не проигрывает, скорее наоборот, становится более человечной и живой.
Прелесть такого не лишенного комичности героя, как Эркюль Пуаро, не только в мощи его интеллекта, но и в том самодовольстве, с которым он в любой момент может задвинуть на второй план тщательный анализ улик и провозгласить приоритет своих «серых клеточек», беспрепятственно проникающих в психологию преступника, над любыми достижениями криминалистики. «...Важно отметить, что развитие Пуаро как персонажа нелинейно, и он зачастую противоречит сам себе в различных произведениях, — с легким укором пишет Валентайн о непредсказуемости героя Кристи. — Иногда Пуаро полагается на вещественные доказательства, иногда — на то, что он называет психологией, а иногда — и на то и на другое».
В итоге ассистент патологоанатома все-таки прощает Пуаро его непоследовательность, допуская, что таковы издержки гениальности, и ссылаясь на авторитетного «кристиведа» Чарльза Осборна, который в книге «Жизнь и преступления Агаты Кристи» отметил удобство конструкции такого персонажа, как Пуаро: «...когда ему это нужно, Пуаро вовсе не возражает против того, чтобы пособирать окурки и упавшие спички. Ему хватает уверенности в себе и тщеславия, чтобы противоречить самому себе, когда вздумается».
Вот и Агате Кристи, видимо, в какой-то момент стало вполне хватать уверенности в себе, чтобы использовать для вдохновения вырезки из научных журналов (помогающие украсить ее детективы специальной фактурой и разнообразить лексикон персонажей), но не возводить криминалистику в абсолют, да и вообще относиться к ней с известной долей юмора. В самом начале романа «Час зеро», обильно цитируемого Карлой Валентайн, есть не только признаки, что «Кристи стала гораздо смелее использовать волосы в качестве вещественных улик», но и симптоматичная фраза, отражающая довольно насмешливое отношение к претендующему на точность научному подходу, адепты которого нередко просто пускают пыль в глаза дилетантам:
Автор цитаты
«Все эти длинные термины и научный жаргон... Кстати, чертовски скверные свидетели эти ребята из науки: только и слышно от них, что «гм» да «видите ли», и на самый простой вопрос не могут ответить однозначно: «да» или «нет», непременно — «при определенных обстоятельствах это могло бы иметь место», и так всю дорогу в том же духе, чем дальше, тем больше...»