Современные медиа заставляют пользователей играть по новым правилам. Публикации, рассчитанные на небольшой круг подписчиков, внезапно выбиваются в тренды и привлекают массу людей, не знакомых с контекстом, но ревностно относящихся к затронутой теме. Следствием такой известности становится абсурдный «кенсел», злые комментарии и насмешки. Как невинные посты становятся поводом для оскорблений и что противопоставить агрессии и троллингу — в материале «Известий».
Без сада и с упреками
Женщину по имени Дейзи Битон раскритиковали за безобидный с виду пост в Twitter. На своей страничке она написала: «Мы с мужем просыпаемся каждое утро, приносим кофе в сад, сидим и разговариваем часами». Милая подробность из личной жизни, рассчитанная на небольшую аудиторию, неожиданно привлекла массу хейтеров. По их мнению, преступление Дейзи заключалось в том, что она не считается с чувствами людей без садов, кофе и мужей. Твит девушки породил волну возмущений и пародийных высказываний типа «Я просыпаюсь каждое утро с хронической болью (синдром тарзального канала) и запиваю свое лекарство от ОКР латте со льдом из дубового молока».
Отдельной дискуссией стало обсуждение критиков Дейзи, у которой нашлись свои защитники. «Ешьте богатых» (Eat the Rich! — антикапиталистический лозунг. — Ред.) превратилось из «никто не должен быть миллиардером» в «никто, живущий выше черты бедности, угощающий себя и своего мужа утренним кофе в своем саду, не должен быть счастлив», — написал сочувствующе Дейзи пользователь под ником MediumSizeMeech.
Под его постом — рассуждение о среднем классе и высмеивание токсичных комментаторов: «Пока мы разговариваем, я пью кофе с женой, так что, думаю, я заслуживаю того, чтобы меня съели» (aceofcase41); «Гении, которые тратят более $20 в день в «Старбаксе», ноют о том, что не могут позволить себе кофе дома с любимым человеком» (rowdygirl18). Впрочем, есть и приземленные выпады: «С тех пор как ставки по ипотечным кредитам взлетели до небес, моя мечта о собственном саде, где можно было бы пить кофе, вылетела из окна» (shewulf6).
За последнюю неделю пользователи англоязычного Twitter обсудили еще несколько ущемляющих, с их точки зрения, публикаций. Например, 23-летняя сотрудница Meta опубликовала в TikTok видео о своем распорядке дня. Девушка завтракает и обедает в офисе, показывает тренажерный зал, уходит поработать на крышу здания, каждый день старается хорошо выглядеть, а вечером едет домой. Репост этого ролика сатирическим Twitter-каналом собрал такие комментарии: «Возможно, ей нужно лекарство от неврозов из-за ее стрессовой жизни» или «Эти видео меня бесят. Не могу поверить, что такие условия труда существуют».
Как правило, посты от простых людей рассчитаны на узкий круг подписчиков и изначально являются понятными и актуальными только «для своих». Но, став обсуждаемыми, пользователи оказываются вовлечены в споры с совершенно незнакомыми людьми.
В отсутствие барьеров
Такой феномен получил название «контекстный коллапс». Впервые его использовал социолог Джошуа Мейровиц в работе «Отсутствие чувства места» (1985 год). Изначально автор применял его по отношению к теле- и радиовещанию и описывал эффект разрушения барьеров между разными типами аудиторий. Прежде разобщенные, они сходятся вместе за просмотром одного сериала или выпуска новостей. Коллапс наступает при избытке групп зрителей, когда часть информации, предназначенная для одной аудитории, попадает к другой, при этом реакция последних обычно крайне негативная из-за непонимания контекста.
Появление интернета и соцсетей усилило этот эффект. Пользователи регулярно видят комментарии и послания, предназначенные совсем другим людям. И часто на них реагируют.
Ярким примером контекстного коллапса стала история журналистки Элли Хант. 6 апреля 2021 года она проводила время в новозеландском пабе и решила поинтересоваться мнением своих друзей о границах жанров кино. Она написала в Twitter: «Разрешите спор. Можно ли считать «Чужого» хоррором? Пожалуйста, объясните свой выбор». В ответ на реакцию другого пользователя она добавила: «Мой аргумент — действие хоррора не может происходить в космосе».
Следующим утром Элли с удивлением обнаружила, что в ее опросе о «Чужом» приняли участие 120 тыс. человек, а 6 тыс. процитировали ее второй твит, высмеяли аргумент про космос, обвинили в глупости и неуважении к создателям ленты. Девушке писали в личные сообщения и даже на почту. Полушутливое рассуждение привлекло массу случайных пользователей. Судя по всему, алгоритмы соцсети отреагировали на обсуждения под первым твитом Хант и вывели ее мнение в тренды США и Великобритании.
Попадание подобных твитов в топ чаще всего заслуга самих пользователей, а не алгоритмов соцсетей, однако многое зависит от площадки, считает директор Ассоциации профессиональных пользователей соцсетей и мессенджеров (АППСИМ) Владимир Зыков.
— В YouTube и TikTok, где автоматические алгоритмы рекомендации, такое может произойти, в Twitter — нет. В Twitter это возможно, когда какой-то человек заскриншотит или репостнет публикацию, разошлет своим друзьям, покажет в какой-нибудь группе или имиджборде, и оттуда уже пойдет волна недовольств, — говорит эксперт.
Культура отмены нередко поспешна и безжалостна. Австралийский политический философ Кеннет Миноуг объясняет реакцию неугомонных критиканов на всевозможные «ущемления» (будь то гендер, сексуальная ориентация, раса) через образ «святого Георгия на пенсии». Убив дракона, храбрый воин обнаруживает, что бродит по земле в поисках новых славных подвигов. Ему нужны сражения. В конце концов, утомившись в погоне за более мелкими драконами, он размахивает мечом в воздухе, воображая, что борется с чудовищем.
Как реагировать на агрессию
Полотно негативных сообщений выбивает из колеи, вызывает острые чувства, которые порой заставляют вести себя неконструктивно. То, что происходит в виртуальном пространстве, мы так или иначе приравниваем к объективной действительности, отмечает директор Центра толерантности Еврейского музея Анна Макарчук. Рассуждая о мотивах комментирующих, она обращает внимание, что за троллингом никогда не стоит ощущение силы, о чем не нужно забывать.
— Каким бы уверенным ни казался тролль, это не так. Его поведение — следствие уязвимости, чувства небезопасности и потребности кому-то, а чаще всего себе, что-то доказать. На самом деле диалог ведется с самим собой. Этот оскорбительный текст, который мы читаем, лишь еще один стимул для запуска внутреннего диалога, — говорит эксперт.
По ее словам, при обычной коммуникации с человеком мы лучше считываем контекстуальный и подконтекстуальный слой. Однако при переписке тролль и жертва находятся в эмоциональной депривации — неизвестно, кто стоит за человеком, что он испытывает и как выглядит, отчего собеседники заряжают сами себя.
Кроме того, сетевые инструменты позволяют легко вовлекать в происходящее других людей и даже целые сообщества, которые могут быть изначально поляризованы к ситуации. Механизмы толпы в целом гораздо более архаичны и менее управляемы.
— Что же делать в случае агрессии? Главное — не увлекаться. Несмотря на то что полемика происходит в вашем информационном пространстве, это не про вас. Первые минуты очень важны, постарайтесь не отвечать сразу, очень хочется так сделать, одолевает буря чувств, но лучше подождать. Есть такое сетевое правило — не кормите тролля. Когда мы не показываем эмоциональной реакции, энергия троллинга пропадает сама собой, — советует Анна Макарчук.
С другой стороны, если не хочется оставлять ситуацию как есть, подойти к решению следует с холодной головой. Вы можете заявить троллям о недопустимости оскорблений на вашей странице, но предупредить об этом имеет смысл один раз и не более, отмечает эксперт. Того факта, что вы не спустили ситуацию, уже достаточно, внутренняя галочка поставлена. В следующий раз используйте механизмы соцсетей: забаньте, пожалуйтесь, отпишитесь и т.д.
Если же у автора поста стоит цель поймать хайп и получить дополнительную известность, он может до конца отстаивать свою точку зрения, навлечь еще больше хейтеров, но в то же самое время увеличить лояльную базу, говорит digital-директор коммуникационного агентства Svoboda Agency Мария Сорвачева.
— Есть люди, которые специально пишут такие посты, чтобы спровоцировать к себе интерес. Если же человек уже является известным, спорить нужно исключительно в корректном ключе, при этом вовсе не обязательно отстаивать свою точку во что бы то ни стало, достаточно лишь ее выразить, — соглашается собеседница.
Заслонка от токсичности
Проблемы с дружелюбной средой есть во всех соцсетях. На неприятный пост можно пожаловаться, а его автора забанить. Но обычно ответные действия требуют много времени и не всегда одобряются модераторами. Поэтому разработчики думают над созданием превентивных мер. В частности, Instagram (принадлежит Meta, признанной в РФ экстремистской организацией) планирует запустить новую опцию, которая будет напоминать об уважительном отношении к другим людям.
Плашки, призывающие к доброте, будут появляться внизу экрана при ответе на оскорбительный комментарий или при отправке сообщения авторам (Instagram определяет автора как человека более чем с 10 тыс. подписчиков или как пользователя, настроившего аккаунт «автора»). Meta заявила, что, после того как она начала предупреждать пользователей о последствиях, около 50% людей отредактировали или удалили свой комментарий.
Внедрение в соцсети тех или иных барьеров против агрессии зависит от региона, а также от местного законодательства. В России на это мало обращали внимание, замечает директор АППСИМ Владимир Зыков.
— В YouTube вообще самая злая аудитория, пользователи приходят, чтобы адски и в больших количествах хейтить молодых и прочих авторов. Люди просто выплескивают свою внутреннюю злость. Обозвали раз, обозвали два, никаких последствий нет, и дальше это уже выходит на бесконтрольный уровень, — говорит эксперт. По его мнению, помочь в борьбе с проблемой мог бы сервис нотариального заверения онлайн-переписок. Инструмент позволит фиксировать факт оскорбления и упростит доказывание нарушений.