Ультраправая партия «Братья Италии», получившая на прошлых выборах всего 4% голосов, остается главным фаворитом внеочередных парламентских выборов с 24-процентной электоральной поддержкой. Вместе с союзниками правоцентристская коалиция во главе с этой партией перевешивает альянс левоцентристов на уверенные 20%, что впервые сулит Италии приход в кресло премьера женщины — лидера «Братьев» Джорджи Мелони. Почему эта харизматичная блондинка впечатлила итальянцев и что про ее партию поговаривают противники — в материале «Известий».
Правый лагерь
Джорджа Мелони никогда особо не скрывала своего восхищения Бенито Муссолини, двое потомков которого, с гордостью носящие фамилию итальянского диктатора, остаются членами ее партии. Как неустанно утверждают многочисленные критики, «Братья Италии», выросшие из неофашистского Итальянского общественного движения, созданного после кончины Муссолини, так и не избавилась от всех связей с фашизмом. Например, за пять дней до голосования партии пришлось отстранить одного из своих кандидатов на всеобщих выборах 25 сентября из-за публично высказанного им восхищения Адольфом Гитлером.
Тем не менее в преддверии внеочередных парламентских выборов именно эта ультраправая политическая сила во главе с 45-летней Мелони оказалась самой популярной партией Италии. Согласно большинству последних опросов, рейтинг «Братьев Италии» составляет 24%. Вместе с партнерами из «Лиги» Маттео Сальвини и «Вперед, Италия!» Сильвио Берлускони, а также еще одной малой партией «Мы умеренные» правоцентристская коалиция во главе с «Братьям» обещает завершить грядущие в воскресенье выборы уверенной победой, набрав 44–45% голосов.
Как уже пообещали правые в своем предвыборном манифесте, с ними итальянцев ждут резкое снижение налогов и досрочный выход на пенсию. При этом, как заверила Мелони, амбициозные планы расходов правого альянса будут полностью соответствовать бюджетным правилам Евросоюза и не приведут к дыре в финансах. Хотя, по оценке большинства экономистов, эти планы будет крайне непросто реализовать с учетом госдолга страны в 147% ВВП.
Накануне выборов многие в Италии и Европе не без оснований опасались, что новая коалиция свернет часть реформ, необходимых для получения Римом доступа примерно к €200 млрд из фондов ЕС, которые были обещаны стране в рамках плана по восстановлению после пандемии COVID.
Как известно, будучи в оппозиции, «Братья» больше других высказывали недовольство так называемым декретом о конкуренции, который правительство Марио Драги приняло, дабы приблизить итальянские нормы к законодательству ЕС, а саму страну — к получению европейских средств. Однако уже 21 сентября один из членов предполагаемой будущей правящей коалиции — замглавы «Вперед, Италия!» Антонио Таяни, в прошлом возглавлявший Европарламент, — дал понять: коалиция не будет добиваться пересмотра плана по расходованию средств ЕС на восстановление, разве что немного скорректирует его.
По другую сторону
По другую сторону баррикад оказался блок левоцентристов во главе с Демократической партией под руководством Энрико Летта, в 2013–2014 годах уже сидевшего в кресле премьера. Позиции демократов упрочились с прошлых выборов в 2018-м — сейчас опросы дают им 22% голосов. В целом эта партия стала единственной, не считая, разумеется, «Братьев Италии», кому за прошедшие годы удалось нарастить рейтинги, а не растерять их. Но, с другой стороны, демократов явно подвели партнеры — популярность мелких партий левоцентристского толка к нынешним выборам оказалась на уровне статистической погрешности в 2–3%.
Одним из различий левых и правых лагерей, не считая взглядов на экономическую и фискальную политику и, конечно же, тему миграции, традиционно было отношение к месту Италии в ЕС. Если левые исповедовали проевропейские взгляды, правых и, в особенности, «Братьев» всегда записывали в лагерь абсолютных евроскептиков. Но к нынешним выборам позиция Мелони в отношении ЕС заметно смягчилась: она не только отринула мысль о выходе страны из зоны евро, но и самым первым пунктом программы коалиции прописала, что «Италия — полноценная часть Европы, атлантического альянса и Запада».
Кануло в Лету и благосклонное отношение итальянских правых к России. После событий на Украине все три коалиционных партнера решительно поддержали санкции Брюсселя против РФ. Тем не менее это не сбило традиционных обвинений итальянских правых в излишней лояльности к Москве. Например, 22 сентября Энрико Летта заявил, что «если правые победят, первым праздновать их победу будет Путин».
А вот отношение к традиционным ценностям и нетрадиционной ориентации у левых и правых так и осталось диаметрально противоположным. Если демократы продолжили открыто ратовать за однополые браки и законодательство по борьбе с гомофобией, Джорджа Мелони, взявшая на себя роль защитницы традиционных католических семейных ценностей, в период кампании открыто критиковала ЛГБТ-лобби, ставя его в один ряд с «исламистским насилием».
Третьим значимым игроком грядущих выборов стало «Движение пяти звезд» (M5S) — отличный пример того, какими бывают взлеты и падения на политическом олимпе Италии. Будучи главным победителем прошлых выборов (тогда M5S досталось почти 33% голосов), к нынешним эта политически бинарная сила скатилась до популярности всего в 13%. Но, как и ранее, предпочла опять стоять особняком, не вступая ни в какие предвыборные альянсы.
К слову, именно «пятизвездочникам» Италия оказалась «обязана» падением в общем-то популярного правительства Марио Драги. В июле он был вынужден подать в отставку из-за отказа входивших в правящую коалицию M5S поддержать предложенный им курс реформ. При этом правительственную лодку в немалой степени раскачали и другие коалиционные партнеры — «Лига» с «Вперед, Италия!» — после примирительного призыва Драги «обнулить» претензии и жить мирно уже они категорически отказались работать в правительстве, где будет M5S.
Формула успеха
Всё то время, что разношерстная коалиция, именуемая правительством национального единства, выясняла отношения, параллельно решая непростые социально-экономические задачи, «Братья Италии» оставались единственной значимой партией в оппозиции. И это, безусловно, сыграло им на руку.
— «Братья» явно выигрывают от своего положения в оппозиции, те же, кто был в правительстве, занимаясь чрезвычайными ситуациями, такими как COVID и счета за электроэнергию, всегда будут платить избирательную цену, — не без зависти к партнерам признал на днях депутат от «Лиги» Риккардо Молинари.
Впрочем, по мнению независимого политического аналитика и экс-депутата от демократов Алессандро Марана, тот факт, что Джорджа Мелони оказалась на пороге премьерства, прежде всего связан с тем, что итальянские избиратели в целом всегда крайне легко «соблазняются кандидатами, выступающими против истеблишмента» (прошлый успех M5S был тому еще одним подтверждением). Хотя отчасти во взлете крайне правых и конкретно «Братьев Италии» повинна, по его мнению, и слабость левоцентристов.
— Демократическая партия начала избирательную кампанию с большим преимуществом: она представила себя в качестве опоры правительства Драги как на экономическом фронте, так и на геополитическом. Но в течение нескольких недель в августе это преимущество заметно иссякло, и демократы подошли к выборам с программой и форматом, очень напоминающими «Общее благо Италии», с которой левоцентристская коалиция шла на выборы еще в 2013 году, — пояснил «Известиям» итальянский эксперт.
При этом популярность «Братьев» стала отражением общеевропейской тенденции к росту электоральных симпатий в пользу крайне правых. К примеру, две недели назад в Швеции, всегда считавшейся бастионом левоцентристов, большинство голосов получила правая коалиция, включающая «Шведских демократов».
— Когда-то это было бы шокирующим, но продвижение «Шведских демократов» отражает тенденцию к национализму и популизму по большей части Европы. Более того, выборы и в Италии, и в Швеции следуют той же тенденции, в рамках которой националистические партии меняют свой имидж и политику, чтобы стать приемлемыми, — заключил Алессандро Маран.
Как Марин Ле Пен во Франции или «Шведские демократы», «Братья Италии» больше не призывают свои страны к выходу из ЕС, напомнил он. Вместо этого, как и многие партии евроскептиков, они стремятся передать ряд полномочий из Брюсселя обратно национальным столицам, одновременно используя сильные стороны блока для реализации своих политических приоритетов, например, более жесткого общеевропейского подхода к миграции, резюмировал эксперт.
К слову, на днях сама Мелони косвенно подтвердила справедливость определенной связи между ультраправыми Европы. По крайней мере, в интервью испанскому агентству EFE она выразила надежду, что победа ее партии проложит путь и к триумфу крайне правой испанской Vox, члены которой неоднократно говорили о почтении Франко. И, разумеется, в стане соперников «Братьев» это заявление было тут же встречено новой порцией обвинений Джорджи Мелони в симпатиях к неофашизму.