Новая Зеландия не намерена вступать в трехсторонний альянс AUKUS: как заявили «Известиям» в МИД страны, в центре союза — сотрудничество по теме атомных подводных лодок (АПЛ), а это не соотносится с долгосрочной антиядерной политикой Веллингтона. Вместе с тем, подчеркнули в ведомстве, Новая Зеландия уже работает с членами AUKUS в сферах, которые входят в зону интересов объединения.
«Проект нерелевантен»
Объединение AUKUS, куда сейчас входят Австралия, Великобритания и Соединенные Штаты, может быть расширено, и один из наиболее вероятных кандидатов — это Новая Зеландия. С таким заявлением во время своего турне по странам Тихого океана выступила первый заместитель госсекретаря США Уэнди Шерман.
«Мы с самого начала заявляли, что в будущем у других [стран] могут появиться возможности присоединиться к партнерству, и, конечно, когда это время придет, Новая Зеландия — это страна, с которой мы хотели бы говорить об этом», — сказала она 10 августа в эфире Radio New Zealand, подчеркнув, что Веллингтон — один из важнейших партнеров Вашингтона в Тихом океане.
«Известия» обратились в МИД Новой Зеландии с вопросами, готова ли страна присоединиться к AUKUS и если да, то на каких условиях. Там сообщили, что таких планов у Веллингтона нет.
— Никакого приглашения для Новой Зеландии присоединиться к AUKUS нет, как нет у нас и планов это сделать, — заявили в ведомстве. — AUKUS сфокусирован в первую очередь на том, чтобы его участники обменивались информацией и технологиями по строительству атомных подводных лодок. Для Новой Зеландии этот проект нерелевантен, учитывая нашу давнюю антиядерную позицию.
Новая Зеландия входит в число стран, которые подписали и ратифицировали Договор о запрещении ядерного оружия (ДЗЯО). Этот документ был принят в 2017 году и вступил в силу в 2021-м. На сегодня в ДЗЯО участвуют 66 безъядерных государств.
И хотя Веллингтон не намерен присоединяться к AUKUS, у него есть механизмы по обмену информацией в области обороны и безопасности со всеми членами этого союза, отметили в министерстве.
— В этом контексте мы уже тесно сотрудничаем с Великобританией, США и Австралией в сферах, которые заложены в планы развития AUKUS, — например, кибербезопасность. Мы продолжим обсуждать то, как мы можем взаимодействовать в этих областях на взаимовыгодной основе, — резюмировали в МИД Новой Зеландии.
О создании трехстороннего партнерства по безопасности AUKUS Австралия, Великобритания и США сообщили в сентябре 2021 года. Его цель — «поддерживать стабильность в Индо-Тихоокеанском регионе», а первоочередная задача — модернизировать вооруженные силы Австралии. Для этого участники AUKUS обозначили следующие шаги:
— В течение полутора лет США передают Австралии технологии создания АПЛ, чтобы она на верфях Аделаиды построила не менее восьми таких субмарин, которые должны поступить на вооружение к 2036 году.
— Вашингтон передает Канберре крылатые ракеты Tomahawk для эсминцев типа Hobart, JASSM и LRASM для самолетов F/A-18 и F-35, а также наземные ракеты, которые могут уничтожать цели на расстоянии свыше 400 км.
— Австралия направляет порядка $0,7 млрд на создание гиперзвуковых ракет для систем ПВО и высокоточных средств для поражения наземных целей.
Также Вашингтон, Канберра и Лондон договорились сотрудничать в сферах кибербезопасности, искусственного интеллекта и квантовых технологий.
Партнерство AUKUS предполагает, что Австралия войдет в узкий клуб государств, которые обладают атомными подводными лодками. Сейчас ими владеют Британия, Индия, Китай, Россия, США, Франция, соответствующую программу при поддержке Парижа развивает Бразилия.
По сообщениям СМИ, последние контакты по передаче Канберре субмарин состоялись в конце июля 2022 года — консультации прошли в Пентагоне и Белом доме. Как заявили в администрации президента США, стороны определяют оптимальный способ «предоставления Австралии в кратчайшие сроки атомных подводных лодок без ядерного вооружения».
— Звать Новую Зеландию в AUKUS действительно выглядело очень сомнительной идеей, учитывая неоднократные заявления о безъядерном статусе и вполне конкретное противодействие попыткам использовать портовую инфраструктуру этой страны для «ядерного» флота США и их союзников, — сказал «Известиям» научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН, сооснователь проекта «Ватфор» Дмитрий Стефанович. — С другой стороны, времена меняются, и, возможно, в Госдепе предположили, что и новозеландские приоритеты могли измениться в связи с «угрозами либеральному мировому порядку, основанному на правилах».
Если говорить о расширении AUKUS, то, по оценке эксперта, конкретный военный и военно-технический вклад в союз могли бы внести Япония и Сингапур.
— Еще более полезны были бы Корея и Индия, а также, возможно, Вьетнам, однако эти страны вряд ли захотят окончательно «бить горшки» с Китаем, — отметил Дмитрий Стефанович.
«Вопросов к AUKUS довольно много»
Члены AUKUS подчеркивают: Австралия останется безъядерным государством. Президент США Джо Байден в начале августа заявил, что Вашингтон тесно сотрудничает с МАГАТЭ, чтобы «обеспечить соответствие партнерства AUKUS самым высоким стандартам нераспространения ядерного оружия».
Однако в незападном мире идею передать Канберре технологии АПЛ подвергают громкой критике. Здесь единым фронтом выступают в первую очередь Россия и Китай.
«Что бы сейчас ни говорили участники AUKUS, мы сомневаемся в том, что они обеспечат полный доступ инспекторов агентства к ядерным силовым установкам АПЛ, которые являются полным аналогом субмарин, используемых государствами ядерной «пятерки», — заявил 6 августа журналистам замглавы департамента по вопросам нераспространения и контроля над вооружениями МИД РФ Игорь Вишневецкий.
Дипломат обозначил две ключевые проблемы, связанные с AUKUS: во-первых, передача АПЛ станет прецедентом, «при котором для высокообогащенного урана в неядерном государстве будет создан особый, отличающийся от стандартного, режим применения гарантий» МАГАТЭ, и этим прецедентом смогут воспользоваться и другие участники Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО); во-вторых, на территории неядерного государства (Австралия) будет размещена военная инфраструктура ядерных стран (Великобритания и США).
«Существует вероятность того, что в дальнейшем там может быть размещено ядерное оружие, пусть и без формальной передачи его под контроль Канберры, по аналогии с Бельгией, Германией, Италией, Нидерландами и Турцией. В целом вопросов к AUKUS довольно много, и участникам партнерства придется на них ответить», — резюмировал Игорь Вишневецкий.
Между тем глава департамента по контролю над вооружениями МИД КНР Фу Цун 3 августа сказал, что AUKUS противоречит Уставу МАГАТЭ.
«Там говорится, что ядерная деятельность в рамках МАГАТЭ не должна использоваться в военных целях. Атомные подлодки определенно являются военной целью, — сказал дипломат. — Это наносит большой ущерб ДНЯО. Некоторые даже заявляют, что это выхолостит ДНЯО».
Эксперты отмечают, что влияние AUKUS на ДНЯО и другие режимы нераспространения будет зависеть от МАГАТЭ.
— Граница между «мирным» и «военным» использованием расщепляющихся материалов довольно прозрачна и на практике зависит от готовности государств предоставлять соответствующую информацию агентству, — отметил в беседе с «Известиями» преподаватель и аспирант факультета социальных наук НИУ ВШЭ, научный сотрудник МГИМО Артем Мальцев. — Если МАГАТЭ сможет проследить перемещения топлива вплоть до его загрузки в реактор подводной лодки, то это создаст вполне убедительные гарантии соблюдения ДНЯО, что может стать золотым стандартом для аналогичных прецедентов в будущем.
Однако речь не только о проблеме ядерного нераспространения — Россия обвиняет США в том, что они создают «узкогрупповые структуры» «для продвижения интересов НАТО в Индо-Тихоокеанском регионе».
«Японию, а также Новую Зеландию и Австралию активно подтягивают к деятельности, которая сопряжена с расширением натовской военной инфраструктуры на регион, в котором мы находимся, с формированием здесь логистических цепочек под нужды натовской военной деятельности», — заявил 5 августа глава МИД РФ Сергей Лавров.
При этом, отмечают аналитики, на российские интересы в регионе партнерство AUKUS влияет весьма опосредованно.
— Россия в настоящее время играет минимальную роль в стратегической безопасности азиатско-тихоокеанских морских коммуникаций и не имеет в этой области явно выраженных политических интересов (хотя новая редакция военно-морской доктрины формально указывает на обратное), — отмечает Артем Мальцев. — Возможности военного присутствия России в Индо-Пацифике, Южно-Китайском или Филиппинском морях сегодня остаются лишь символические.
Что касается Дальнего Востока, то там военный баланс опирается в большей степени на ядерное сдерживание, резюмировал эксперт.