Лагерь палестинских беженцев Каландия находится всего в 20 км от Иерусалима. Но дорога до него занимает полтора часа — и это в лучшем случае, уточняют местные. Каландия считается частью агломерации Иерусалима, но отделена от города пятиметровым барьером с колючей проволокой и сторожевыми башнями — это стена, по которой проходит раздел между Израилем и Палестиной. «Известия» отправились в лагерь, чтобы узнать, как живется в одном из самых густонаселенных мест на планете.
Стену учишься не замечать
Арабоязычная толпа заполняет салон автобуса под завязку, не остается даже стоячих мест. Женщины громко приветствуют друг друга, перекрикиваясь через ряды сидений. Кто-то слушает с телефона таджвиды — суры Корана и хадисы нараспев.
Водитель закрывает двери, и автобус № 218 выкатывает из Иерусалима на север — к административной столице Западного берега Рамалле.
Это самый загруженный маршрут в регионе — главный оператор маятниковой миграции между Израилем и Палестиной. Ежедневно из поселений Западного берега на работу в израильские города и обратно выезжают тысячи палестинцев, имеющие специальное разрешение. Без этого документа на израильских КПП не пропустят даже в Иерусалим, который оба государства считают своей столицей.
Большая часть жителей Западного берега этих разрешений не имеет и в Аль-Кудс (арабское название Иерусалима) приезжает только дважды в год — в честь окончания священного месяца Рамадан и на Курбан-байрам.
Холмы святого города периодически скрывает высокая бетонная стена — разделительный барьер, который Израиль воздвиг вдоль демаркационной «зеленой линии» 1949 года. По ней прошла граница воюющих сторон. Стену построили после второй Интифады в 2000-х годах. В некоторых местах ее высота достигает восьми метров, длина заграждения — 430 км. Через каждые 300–400 м приземистые сторожевые башни с торчащими пулеметами.
Израиль уточняет, что после строительства забора количество терактов сократилось на 90%. Если с сентября 2000-го до конца 2006 года на Западном берегу было совершено свыше 3 тыс. терактов и погибли 1622 человека, то после возведения стены в 2007-м и до середины 2022 года было совершено 141 нападение, погибли 100 человек.
Генассамблея ООН еще в 2003 году признала израильскую стену нарушением международного права и потребовала сноса. Но решения ГА ООН носят лишь символический характер, а принятие аналогичной резолюции в Совбезе заблокировали США. Потому строительство израильского барьера продолжается уже 20 лет — его общая длина по завершении составит 708 км.
— Сколько ехать? Ну примерно полтора часа. В лучшем случае, — поясняет мне сосед по автобусу. — Зависит от очереди на чекпойнте Каландия.
Спрашиваю, работает ли он в Иерусалиме.
— Да, тут большинство — рабочие оттуда. У меня автосервис. Я выезжаю утром часов в 5–6, чтобы успеть на работу к 9, — никогда не знаешь, как долго израильтяне будут проверять твои документы и что им может не понравиться на этот раз, — пояснил мой собеседник.
КПП Каландия — самый большой и наиболее посещаемый проход для палестинских рабочих из района Рамаллы. Чекпойнт больше похож на укрепленную крепость со сторожевыми башнями и транспортным виадуком. Израильские военные — в основном девушки лет 18–20 с массивными автоматами М-16 наперевес — досматривают документы у водителя. У пассажиров ничего не просят.
Паспорта и разрешения на работу палестинцы предъявляют при выезде из Каландии в сторону Иерусалима. Хотя с административной точки зрения мы всё еще находимся в пределах города. То есть забор разделяет разные районы одной агломерации, что еще больше усиливает его сходство с Берлинской стеной.
Лагерь за стеной
Сразу после КПП, вплотную к разделительному барьеру начинается лагерь беженцев Каландия. Он появился в 1949 году, когда после войны с Израилем тысячи палестинцев из Иерусалима, Лидда и Хайфы были вынуждены покинуть свои дома. ООН организовала лагерь на территории, арендованной у Иордании, которая тогда управляла этими землями.
Изначально Каландия была рассчитана на 3 тыс. человек. Сейчас в лагере, по данным ближневосточного агентства ООН по делам беженцев (БАПОР), проживают 12 500 человек. Здания уже не могут вместить возросшее в четыре раза население — потому здесь повсеместно растут этажи самостроя. Дома лепятся один на другой.
Сейчас Каландия — это фактически небольшой город, где есть две части — маленькая относительно благополучная, над которой высятся многоэтажки, и бедная, собственно исторический лагерь — с 3–4-этажными типовыми домами, построенными 70 лет назад.
Первое, что бросается в глаза, — повсюду горы мусора. Бутылки, пакеты, электроника, сожженные машины. Пахнет жженым пластиком — где-то горит очередная мусорка.
Каландия, по сути, зависла в политическом лимбе между Израилем и Палестиной: с одной стороны, административно лагерем управляют палестинские власти, с другой — он расположен в зоне C (Западный берег по соглашениям Осло поделен на три зоны), потому за безопасность здесь отвечают не палестинцы, а израильтяне. Практически каждую неделю в лагере военные Израиля проводят облавы.
В 2014 году в ходе такого рейда в Каландии были убиты два человека, один из которых был сотрудником БАПОР.
На всех окнах решетки вплоть до последних этажей — в Каландии высокий уровень преступности. До строительства барьера и КПП большинство жителей лагеря ездили на работу в Иерусалим.
— Тогда дорога занимала чуть больше получаса, — рассказала «Известиям» местная жительница Ширин. — Но ограничения доступа, необходимость получать разрешения на въезд оставили нас без возможности работать в Аль-Кудсе. Здесь очень высокий уровень безработицы.
БАПОР в отчете по Каландии уточняет: после строительства барьера экономическая ситуация значительно ухудшилась. Из-за этого участились сообщения о домашнем насилии и злоупотреблении психоактивными веществами среди молодых мужчин.
Но решетки на окна ставят еще и из практических соображений — чтобы из них не вываливались дети.
— Это нормально, когда в семье по семь-восемь детей. За всеми не уследишь, — отметила Ширин.
Подтверждая ее слова, сверху на меня из зарешеченных окон смотрит сразу с десяток детей.
— Аджнаби? Аджнаби! (иностранец? иностранец!), — весело и удивленно кричит мальчик лет четырех-пяти с опухшим глазом.
— Откуда ты приехал? Ты правда иностранец? Ты говоришь на английском? — возгласы мальчика слышит, кажется, вся улица: к нам подтягиваются другие дети. В какой-то момент я оказываюсь окружен маленькими головами, все они показывают на меня пальцем и повторяют «аджнаби».
Вообще Каландия — это город детей: свыше 48% населения лагеря — младше 14 лет.
Над бедной частью возвышается тонкий белый минарет единственной мечети лагеря. Перед ней — сине-белое здание школы, также построенной ООН. В Палестине один из самых высоких уровней образованности населения на Ближнем Востоке — свыше 96,7%, больше только в Катаре и Иордании.
На стене, которая отделяет Каландию от Иерусалима, граффити с мечетью Аль-Акса и бывшим лидером Организации освобождения Палестины (ООП) Ясиром Арафатом. Чаще других здесь встречаешь одну и ту же фразу — na’audu («мы вернемся»).
Как и многие другие лагеря беженцев, Каландия была построена как временное решение — палестинцы рассчитывали скоро переехать в свои родные города. Улицы лагеря названы в честь деревень, откуда прибывали беженцы, до Накбы, — так арабы называют «день катастрофы», их вынужденное бегство из домов.
— Нет чувства, что ты здесь навсегда. Мои предки из Хайфы, и я мечтаю туда вернуться, — пояснила собеседница «Известий» Ширин. — Люди в лагере разделились: кто-то считает, что не надо обустраиваться, улучшать жилищные условия, так как скоро мы все вернемся домой. Другие уже смирились и считают лагерь своим домом.
Перемирие держится
Между тем перемирие Израиля и Палестины снова чуть не сорвалось — 9 августа израильские военные возобновили рейды в городах Западного берега. В Наблусе был убит один из лидеров военного крыла «Исламского джихада» Ибрагим ан-Набулси и еще двое местных жителей. Таким образом общее число погибших палестинцев в результате этого раунда эскалации — и в Газе, и на Западном берегу — достигло 47.
Израиль ослабил, но не снял до конца блокаду сектора Газа, ввоз товаров в анклав по-прежнему ограничен.
Координатор ООН по гуманитарным вопросам на палестинских территориях Линн Хастингс 8 августа заявила, что Газа нуждается в продовольствии и медикаментах и попросила Израиль разрешить свободные поставки грузов. Еврейское государство на эту просьбу пока не отреагировало.
Старший сотрудник Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН Борис Долгов заявил «Известиям», что текущее перемирие — как и всегда — лишь временная передышка.
— Поскольку главная причина эскалации никуда не делась: Израиль продолжает ползучую оккупацию палестинских территорий, от этого местные палестинцы радикализуются, начинают атаки против Израиля, и тот ударяет якобы в ответ, — уточнил эксперт.
Президент и основатель Израильского института региональной внешней политики (Mitvim) Нимрод Горен также считает, что «в краткосрочной перспективе можно ожидать спокойствия, но долгосрочные решения требуют дипломатии с целью продвижения решения о создании двух государств и переговоров с Палестинской автономией».
Пока же, пояснил эксперт «Известиям», обе стороны заинтересованы в сохранении перемирия, поскольку с политической точки зрения им невыгодно продолжать обострение.