135 лет назад, 23 августа 1887 года, родился Фридрих Цандер — один из отцов-основателей мировой космонавтики и современного ракетостроения. В этот день «Известия» вспоминают биографию человека, у которого учились Королев и Тихонравов.
Рожденный в звездопад
Он появился на свет на западе Российской империи, в Риге, в семье балтийских немцев. Родился во время звездопада, о котором наперебой писали газеты. Мать умерла во время родов, когда Фридриху шел второй год. С отцом ему повезло: Артур Константинович верил в существование разумной жизни на планетах Солнечной системы и что когда-нибудь люди будут путешествовать к звездам.
Каждый вечер отец рассказывал ему сказку о межпланетных путешествиях, о жителях иных планет. А днем они запускали воздушных змеев. Любимыми книгами Фридриха стали романы Жюля Верна «Из пушки на Луну» и «Вокруг Луны». Но его целью в мечтах с раннего детства была не Луна, а Красная планета — Марс. Мечта обрела более реальные очертания после знакомства с трудами Константина Циолковского. Отец подарил ему подзорную трубу — и Фридрих ночами напролет рассматривал звездное небо.
В Рижском политехническом институте, где Цандер начал учиться, ему, конечно, пришлось заниматься более приземленными материями. Но он организовал студенческое Общество воздухоплавания и техники полета, в котором развивал идеи межпланетных путешествий. Это была первая в России группа сторонников самых смелых идей Циолковского. Цандер заряжал товарищей своей верой в то, что фантастика вот-вот станет реальностью — нужно только всё хорошенько просчитать, найти несколько новых идей и основательно подготовиться к полету.
Его чрезвычайно интересовало, как обеспечить космическим путешественникам комфортную жизнь в долгом полете. Он предложил иметь на борту звездолета оранжерею, плодами которой можно питаться по пути к Марсу. В качестве эксперимента выращивал овощи в древесном угле.
В «земной» же жизни он работал скромным инженером на заводе «Проводник». Выполнял задания по производству резины, но втайне исследовал качества этого материала, который должен был пригодиться в межпланетных путешествиях — например, «при изготовлении воздухонепроницаемых одежд».
По дороге на Марс
В 1917 году, когда вся страна бурлила, он проектировал межпланетный корабль, сжигающий части конструкции по мере освобождения от топлива. К тому времени Цандер уже предлагал использовать для ускорения или замедления движения ракеты гравитационные поля Солнца и планет Солнечной системы.
В 1919 году Цандер начал работать на московском заводе «Мотор». Он уже отправлял в Главное управление авиационных заводов проекты двигателей, работающих на жидком кислороде и нефти. Примерно в конце 1921 года его принял председатель Совнаркома Владимир Ленин. Но Ленин вскоре тяжело заболел и отошел от дел. А инженер Цандер отпросился в неоплачиваемый отпуск, чтобы работать над чертежами межпланетного корабля. От безденежья Цандеру даже пришлось продать телескоп. Он вернулся на завод с проектом крылатого космоплана, который должен был подняться в воздух на поршневом двигателе, а, поднявшись в разреженные слои атмосферы, переключиться на ракетный.
Многим запомнилось восклицание Цандера: «Сердце требует Марса!» Он всерьез готовился к полету на Красную планету, да и сам напоминал марсианина, по крайней мере, человека «не от мира сего». Учился надолго задерживать дыхание: этот навык должен был пригодиться в полете. Пил содовый раствор, которым в долгой марсианской экспедиции собирался поддерживать тонус.
Он болел космосом, старался посвящать исследованиям каждую минуту жизни. Даже детей назвал звездными именами — Астрой и Меркурием. С детьми он разговаривал о науке с малолетства. Его уроки они позже воспринимали как завет: «Наука — это нечто большее, чем кажется. Она может сделать человечество счастливым». Он верил в это. Не ради честолюбия стремился на Марс, а считал, вслед за Циолковским, что космические путешествия принесут человечеству не меньше, чем исследования родной Земли.
Группа инженеров, работающих даром
В 1930 году Цандер начал работать над первым советским ракетным двигателем ОР-1. Без государственной поддержки, из подручных материалов.
К тому времени он познакомился с Сергеем Королевым. Вместе в 1931 году они создали ГИРД — Группу изучения реактивного движения. Острословы расшифровывали эту аббревиатуру иначе — как «Группу инженеров, работающих даром». Они действительно были энтузиастами в самом благородном смысле слова. Когда требовалось паять серебром — приносили из дома серебряные ложки. Их считали безумцами, которых увлекли совершенно несбыточные идеи. Цандер в ГИРД возглавлял бригаду двигателей, Королев занимался конструкциями летательных аппаратов. Вместе они строили ракетоплан, который можно назвать дедушкой советской космонавтики.
Цандер создавал двигатель ОР-2 — для небывалого ракетоплана, который они задумали. «Не всегда установка работала гладко, иногда отказывало зажигание. Фридрих Артурович сердился на установку, как мать на капризного ребенка, но, когда установка работала послушно, Фридрих Артурович оживлялся. Движения у него были гибкие, точные, быстрые, глаза весело блестели, он как бы расцветал в это время», — вспоминал помощник конструктора Александр Подлипаев. В ГИРД не только мечтали и вели диспуты. Они работали над первой отечественной жидкостной ракетой, получившей название ГИРД-Х.
Ракетчиков поддерживал маршал Михаил Тухачевский, веривший в перспективы ракетного оружия и не считавший увлеченных исследователей сумасшедшими. Благодаря Тухачевскому ГИРД выделили на исследования 80 тыс. рублей. Отныне можно было с размахом работать над реактивным двигателем. И Цандер трудился самозабвенно. Однажды Королев распорядился, чтобы сотрудник, который ночью последним уходит из подвала, в котором они ютились, забирал с собой Цандера — даже с применением силы. Оторвать его от работы было почти невозможно.
Инженеры еще не успели довести до совершенства ОР-2, а Цандер уже работал над новым двигателем. Он верил в успех. В те дни в письме Циолковскому, поздравляя калужского отшельника с 75-летием, Цандер писал: «Мы в ГИРД дружной работой ряда воодушевленных людей продолжим изыскания в счастливой области звездоплавания, в области, в которой Ваши работы разбили вековечный лед, преграждавший людям путь к цели».
Летом 1933 года Королев буквально заставил Фридриха Артуровича поехать в Кисловодск — немного отдохнуть на курорте. За счет ГИРД для него приобрели билет в купейный мягкий вагон, но жена Цандера решила сэкономить, обменяла его на место в плацкарте. Там, в тесноте, Фридрих Артурович подхватил тиф. Вечному труженику так и не довелось отдохнуть: болезнь унесла его молниеносно, не пощадив исследовательских планов, которые до последних дней рождались в его воображении. Ученого похоронили в Кисловодске, на Старом Военном кладбище. Великого мечтателя не стало в 45 лет. О достойной могиле для старшего друга позаботился Сергей Королев.
«Старший брат по стремлениям»
И двигатель ОР-2, и ракету ГИРД-Х удалось испытать вскоре после смерти Цандера. Он остался в истории великим теоретиком и наставником будущих космических конструкторов. Не случайно один из лунных кратеров назвали в его честь. Ведь советским лунникам удалось сфотографировать его во многом благодаря разработкам Цандера. «В Цандере я увидел старшего брата, единомышленника и по идеям, и по стремлениям», — признавался Королев много лет спустя. Нередко академик называл Цандера и своим учителем.
Любопытно, что вскоре после смерти Цандер стал прототипом героя фантастического романа Александра Беляева «Прыжок в ничто». Там он превратился в гениального немецкого профессора Лео Цандера, которого коварные капиталисты заставляют разрабатывать «стратосферные бомбардировочные ракеты», а он строит звездолет и убегает от них на Венеру.
Сам же Цандер не заботился о славе или статусе в науке и при жизни увидел в печати лишь две свои работы: научно-популярную статью «Перелеты на другие планеты» (1924) и книгу «Проблемы полета при помощи реактивных аппаратов» (1932). Всё остальное долго оставалось под спудом. К тому же Цандер мыслил быстро, боялся потерять исследовательскую нить — и использовал собственную систему стенографии. Поэтому не все его записи до сих пор расшифрованы и опубликованы. Но издание основных трудов Цандера состоялось в 1961-м, в год космического полета Юрия Гагарина.
Он многое успел. Ученого считали утопистом и фантазером, но почти все его предложения осуществились. Цандер первым на удивление точно просчитал траекторию полета к Марсу — и в 1971 году советская станция «Марс-3» первой в мире совершила мягкую посадку на Красную планету. Впрочем, исследованиями «великого мечтателя» в этой области пользуются и современные ученые. Наконец, именно он предложил прорывную идею многоступенчатого космического корабля.
«Его наследие до сих пор помогает заглянуть вперед, использовать то, что он писал, о чем думал, для дальнейшего развития ракетной техники», — говорил о Цандере академик Анатолий Благонравов в начале 1970-х. Эти слова не потеряли значения и сегодня. Человек еще не побывал на Марсе. Науке предстоит решить немало технических и медицинских проблем прежде, чем такой полет состоится. Но это непременно случится — и хочется верить, что космический корабль, который доставит землян на Красную планету и обратно, будет носить имя Фридриха Цандера.
Автор — заместитель главного редактора журнала «Историк»